Чужого поля ягодка - Карри

— Ну-с, моя фэймен, и почему же мы босые? — строго осведомился Бен у жены.

Она взглянула на свои ноги и смутилась:

«В самом деле… Да забыла я их в Зале, эти сандалии. Как раз связала носки и собиралась примерить, когда ты пришёл…»

— Ага, видел я, как ты скакала через Зал. Какая редкость — муж вернулся с охоты! Хорошо ещё, никому на голову не наступила. Или пуще того — на какую-нибудь иголку.»

«А у нас говорят, что Бог хранит сумасшедших и пьяниц. И помогает влюблённым…»

— А ты что — пьяна?! — он шумно потянул носом воздух и быстро сунул его ей в шею, щекоча так, что она взвизгнула и зашлась хохотом. — Хм, не похоже… А, тогда ты — сумасшедная, да? Эй, сиди спокойно, а то уроню!..

А сам продолжал щекотать её, и она дрыгала ногами и визжала, изнемогая от смеха…. Свободное платье, крепившееся всего двумя сразу куда-то девшимися брошами, скоро оказалось в полном беспорядке и съехало на талию… Не давая ей опомниться, Бен быстро огляделся, припоминая, что где-то здесь, что ли… да, немного дальше по коридору и — направо… должен быть вход в одно из пустующих помещений. Плита бесшумно отъехала в сторону, и Миль еле успела оглядеться в полутёмной комнате:

«Смотри, что ты наделал! Как же я пойду по Крепости в таком…» — но тут у неё перехватило дыхание — Бен, склонившись, накрыл губами её обнажённый сосок и нежно пососал его, опускаясь на колени и кладя Миль на что-то мягкое… И она забыла о платье…

Две недели, оставшиеся до Ярмарки, пролетели быстро. Миль провела их с пользой: самозабвенно осваивала древние ремёсла, которыми из века в век занимались женщины всех миров и времён. Как бы это ни называли на разных языках, суть не менялась, и игла оставалась острой и служила для шитья, а спицы и крючок — для вязания, из чего бы — дерева, кости или металла — их ни делали. Сложнее было добывать сырьё и превращать его в пряжу и нитки. Сделать самой станок тоже совсем непросто, этому за две короткие недели не научишься. Зато соткать небольшой коврик на готовом станке из готовой пряжи Миль смогла довольно быстро. И то сказать — при посредстве менто обучение шло куда успешнее, чем без него.

Ужасно гордая своми успехами, Миль прибежала с этим ковром к мужу и просто расцвела от его похвалы, когда он сказал:

— В самом деле очень мило, совсем неплохой коврик. Особенно если учесть, что это твой первый экземпляр. Но… девочка, ты меня задушишь, — он приподнял её, отстраняя от себя, и поставил на пол. — Что ты собираешься делать со всеми этими экспонатами?

Комната была основательно завалена различными предметами, изготовленными Миль за время пребывания в Горной Крепости.

— Повторяется история с игрушками, которые ты мастерила одно время — помнишь? — хотел сказать он, но вовремя прикусил язык… Не хватало бередить едва затянувшуюся рану…

Миль прошлась по комнате, прикасаясь к свои изделиям.

— Ты ведь не потащишь всё это во флайер? — с опаской спросил Бен.

«Нет, разумеется, — отозвалась она. — Просто оставить, что ли…»

— А разве у тебя здесь не найдётся, кому подарить? Той же Ландани — вроде ты с ней дружишь? А, да — завтра же Ярмарка — попробуй что-нибудь продать.

«Скажешь тоже… — Миль смутилась. — Считаешь, хоть что-то купят?»

— А почему нет-то? Товар, кажется, качественный…

Миль тихонько засмеялась, крутя головой — неубранные в косу волосы разлетались следом — в Крепости она не боялась привлечь ненужное внимание и бегала с распущённой гривой, как было принято у местных дам: волосы у них отрастали не в пример горожанкам, длинными, так что она не особенно и выделялась среди горянок.

«Бен, у них же нет денег! Они просто меняют одно на другое, по договорённости. Если я смогу это продать, мы набьём «Фишку» по самую крышу, и сами в ней не поместимся! Да я и не уверена, что всё это кому-то понравится».

— И зря. Откуда такая низкая самооценка? Ты же так старалась, я видел. В Городе за твои модели до сих пор платят полноценными экви.

«В Го-ороде… Я и забыла… Как в другой жизни. Неужели мой счёт всё ещё пополняется? Как думаешь?»

— Насколько мне помнится, ты оставила им довольно пухлую папку с эскизами, — приподнял он брови. — Так почему нет?

«Чепуха всё это, милый. Даже будь на том счёту миллионы, какой от них толк? Хоть там, хоть здесь… — она выпустила из рук какую-то вязаную вещицу и обхватила мужа, уткнув лицо в его рубашку: — Бен, я так не хочу уходить отсюда…»

Долина Водопадов находилась в некотором удалении от Горной Крепости как таковой, однако располагалась в том же горном массиве, а потому к Долине вели несколько переходов. Наличие их не афишировалось. Основная часть товаров доставлялась горными тропами заранее, за несколько дней до открытия. Конечно, подземный переход прямее, удобнее, короче, но в борьбе за существование Горное племя не собиралось лишаться такого преимущества, как возможность в случае неприятностей внезапно исчезнуть или появиться, посему горцы успешно делали вид, что у них нет иного способа добраться до Долины, кроме как двенадцатичасовой путь по караванной тропе.

Поначалу Миль вместе с другими женщинами ехала верхом на гигантской шестилапой ящерице. Однако езда на этой рептилии требовала привычки, и через полчаса Миль покинула седло, наотрез отказавшись ехать дальше: её укачало до рвоты.

«Пешком у меня получается гораздо лучше, Бен подтвердит!» — сердито заявила она, и Бену не оставалось ничего другого, кроме как подтвердить.

«Миль, путь долгий и трудный!» — предупредил Гийт.

«И что? Пешком я точно дойду, а верхом на этой твари — не доживу до конца поездки!»

«Но двенадцать часов пешком по горам…»

«Да ладно, Гийт. Подумаешь, мы приотстанем от вас немного. А если она и устанет, устроим пару привалов. В крайнем случае, для чего у неё муж? Миль…» — Бен поманил её пальцем, чуть присел, подставив бедро и сцепленные ладони, на которые Миль встала, как на ступеньки, а потом — раз — и она уже сидит на плече мужа. Тот слегка повёл плечом:

— Тебе удобно?

«Спрашиваешь! Можем отправляться!»

«Так вот почему ты её не раскармливаешь! — «догадался» Гийт. — Ну, а чтобы было ещё удобнее, шестеро воинов будут сопровождать вас. Возражения не принимаются.»

Сбросив со своего седла небольшую сумку с припасами, Гийт махнул рукой — его колонна двинулась дальше. Миль покинула плечо Бена и поскакала следом. Просканировав окрестности, Бен уловил дружеское менто, подобрал сумку и пошёл за Миль.

Колонна скоро скрылась из виду. Солнце понималось, утренняя прохлада быстро сменялась жарой, но постоянный ветер с вершин смягчал её, играя волосами Миль и Бена, который, в соответствии с местной модой, тоже отрастил себе шевелюру. Для полного соответствия не хватало только бороды да усов, но это сомнительное украшение ему никак не светило — и, заявила Миль, хвала генетикам, не то она бы и близко не подпустила к себе подобное «заросшее чудовище». После недолгого, но тесного общения с незабвенным Яхи у неё к избыточной волосатости образовалось определённое отвращение…

Как и обещал Гийт, дорога, несмотря на частое использование, не была ни ровной, ни удобной. Ящерицы-гиганты преодолевали её без труда, особенно, если их не торопили, а пешеходам приходилось самим выбирать себе путь среди щебня, валунов и осыпавшихся участков. Зато заблудиться на этой тропе было никак невозможно, поскольку её на всём протяжении усеивали фекалии ящериц, как окаменевшие, так и свежие.

Заметив, что Миль иногда морщит нос, Бен сказал в пространство:

— А Гийт предупреждал…

«Но я действительно не могла ехать на этих…» — покосилась она на вонючие кучи.

— Так может, теперь пришла пора для верховой езды? — Бен похлопал себя по плечу.

«Я ещё не устала. Я только раздражена, потому что вляпалась в это уже четыре раза!»

Бен хмыкнул, глянув на её сапожки. Ему-то до сих пор как-то удавалось избегать камневидных кучек, щедро оставленных рептилиями среди булыжников.

«А наши спутники вообще не рискуют никуда вляпаться, потому что не идут по тропе! Не сойти ли с неё и нам?»

— Не советую, девочка. Они — дети этих гор, для них хороши любые дороги. А нам лучше всё-таки поторопиться, не то опоздаем к открытию!

В полдень, оставив тропу, устроили первый привал, причём Миль, соблюдая технику безопасности, аккуратно спинала свои сапожки и оставила их как мо-ожно дальше от стоянки, с подветренной стороны. После чего, осторожно переступая босыми ножками, на цыпочках стала пробираться к небольшому костру, возле которого уже хлопотал Бен. Но не прошла и пяти шагов: кто-то, возникнув сзади, подцепил её справа и слева под локти и поставил у костра прежде, чем она успела испугаться.

Обернувшись, увидела двоих весело улыбавшихся воинов из оставленного Гийтом сопровождения.

«Тьфу на вас! — в сердцах ругнулась Миль, озирая их довольные физиономии. — Разве можно так подкрадываться?»