Рыцарь в зеленых доспехах - Николай Малунов

помог с диагностированием. Мы плохо спали. Начали ругаться. Потом, однажды Витя, придя с работы поздно, у них был корпоратив по поводу удачно закрытой сделки, заявил, что это моя вина, что ребенок у нас инвалид. А она же… - Аля сжала зубы, хрустнула пальцами. – Она не инвалид! Понимаешь… Не ин-ва-ли-д! – голос девушки начал повышаться. – Она просто больна! Как гриппом, как простудой… А инсулин, это лекарство. Временное, но лекарство… Я не вытерпела, ответила ему что-то, он начал кричать, я отвечать… Проснулась Наська… Я ушла ее успокаивать, а он хлопнул дверью и не вернулся до самого утра. У дочки случился той ночью приступ. Я дома одна, а он… - Аля заплакала. – А он нас так бросил… Позвонила отцу. Он был на работе. Готовился к операции. Но сказал, чтобы я немедленно ехала к нему… Я взяла такси… Настенька уже синяя вся была… В больнице ей пришлось поставить подключичный катетер и мы три дня с ней пролежали в палате. Приступ ее душил, она едва могла дышать! А эта сволочь… - Аля не сдержалась, швырнула бутылку в сторону и закрыв лицо ладонями, заревела.

Леший вздохнул. Вот те раз. Спросил, бл… Он никогда не умел утешать людей. Не на то учился. Его учили оценивать обстановку, по интонации понимать враждебность и степень возбуждения противника, его учили убивать тремя сотнями способов, заставлять людей говорить, даже когда они этого очень сильно не хотят, учили ломать человеческий организм, выживать, но не учили общаться.

- Хочешь, найдем его завтра и сломаем все кости, если он в городе? – тихо спросил здоровяк.

Аля улыбнулась. Хлюпнула носом.

- Прости, - утерла она слезы.

- Да ничего, это ты прости.

- Да тоже ничего… - девушка поискала взглядом, во что бы высморкаться.

Орлов понял это без слов, протянул пару тряпок, прихваченных из «Шестерочки». Шумно опустошив нос, Аля продолжила.

- За эти три дня он так и не позвонил! Не поинтересовался, как мы. Это стало последней каплей, и мы в итоге разошлись.

- Ну и правильно! - Леший протянул девушке свою бутылку. – Только не бей, за добавкой не побегу! Комендантский час и магазины уже закрыты…

Учительница снова улыбнулась, сделала небольшой глоточек, поморщилась.

- Я все… - отдала она бутыль обратно.

Тот кивнул, сделал пару глотков и отодвинул стеклянную черепушку в сторону.

- Я тоже. Не место напиваться…

- Ну, вот. Такая история…

Леший снова улегся, скосил глаза на спутницу. Демонстративно поерзал, перебирая лопатками, чуть отодвигаясь в сторону, приподнял край спальника, издал вопросительный звук. Аля кивнула, снова утерла слезы и сопли, на четвереньках перебралась через импровизированный стол и забралась в спальник. Удивительно, но как только она прижалась спиной к мужскому телу, ей стало как-то спокойно. Как в детстве, когда засыпала на одной кровати с мамой.

Орлов аккуратно перевернулся на бок, поплотнее укрыл спутницу, обнял ее рукой. Да. Досталось девчонке… Молодая, а проблем хапнула полные щеки. Да, другой может и еще больше ударов от судьбы получил, но все же. Сейчас он ее понимал, как никто другой.

- Есть у меня тут девушка, - начал он, но мирный посапывающий звук прервал его монолог.

Аля уснула. Организм не справился с нервами и нагрузками. Она мгновенно отключилась, как только оказалась в тепле и под защитой. Леший улыбнулся уголком губ. Вздохнул, сильнее прижал к себе девушку, ткнулся в ее макушку. А ведь давно он аромата женского тела не ощущал. Очень давно. И не спал. Вот чтобы так, просто… Что-то в груди противно заныло. Словно, какая-то пустота внезапно образовалась, раздвинув легкие. Тоска! Алексей закрыл глаза. Ничего! Это проходящее! Утром он проснется и все это забудет, снова станет той машиной для убийств, которую из него жизнь лепила вселенная все эти годы. И он доведет эту девушку до ее дочери! И он отыщет и спасет Вику! И все они вернутся в «восемнадцатый»… А там Настя… Норд… Леший заснул на половине мысли, убаюканный теплом и тихим посвистывающим носом Али.

***

Утром выйти, как планировали, не получилось. За час до подъема девушку начал бить сильный озноб. Ослабленный стрессом организм сдался слишком быстро. У Али поднялась температура, ее мутило, а у Лешего, как на зло, вообще никаких таблеток или лекарств с собой не было. Ни военной аптечки на поясе, ни в «Шестерочке» затариться простейшими и, безусловно, ценнейшими в будущем антибиотиками или противопростудными, он не догадался. Сделав в уме зарубку, что при первой же возможности, надо опустошить ближайшую аптеку, пока это не сделал кто-то другой, Орлов приготовил завтрак. Аппетита у Али, ожидаемо, не было, но она понимала, что нужно впихнуть в себя хоть что-то, так как дорога впереди дальняя и, безусловно – трудная.

Похлебав куриного супа быстрого приготовления, и немного полежав, завернувшись в спальник, учительница отметила, что все не так уж и плохо. Идти она, вроде бы, может, хотя и разбита. Кашля, слава богам – нет. За это Алексей переживал больше всего. Если девушка не может сдерживать его, то они очень быстро попадут в неприятности.

Солнце еще скрывалось за горизонтом, но небо над городом уже посветлело. Луны снова не было. Жаль. Можно было бы выйти и еще раньше, но что есть, то есть! Осмотрев в оптику примерный путь движения, насколько это можно было возможно в условиях плотной городской застройки, Леший мысленно подтвердил слова друга о том, что центр – опасное место! Хорошо, что они решили заночевать именно здесь! Пройди они дальше, уперлись бы в целую стаю мертвяков. Их снайпер еще вчера вечером засек, но за ночь, кажется, тварей заметно прибавилось.

Силуэты бывших людей черными тенями стояли, практически неподвижно и от этого было немного не по себе. Было похоже, что горожане вышли на митинг, да так и застыли истуканами. Добавляла своих красок в происходящее и мертвая тишина над городом. Орлов никогда такой не слышал. Даже в пустыне пригорода Алеппо, даже в горах Чечни, или бескрайних полях и горах Афганистана. Всегда вокруг присутствовал какой-то звук деятельности человека. Вроде тишина, а прислушаешься - где-то вдалеке гудит техника, в небе рокочет самолет, или сам на броне грохочущей едешь, или кто-то из ребят негромко разговаривает, оружием бряцает. А тут… Ти-ши-на. Шел третий день, а казалось, что прошло не меньше вечности. Лишь ветер