Айрин, графиня из Бездны - Izzi Genius

Они не видели, как барон Кессер, впервые за свою многолетнюю службу, пришёл в настоящую ярость. Массивное дубовое кресло, вот уже невесть сколько веков служившее начальникам Стражи, разлетелось вдребезги от удара об стену. Кессера взбесила не толпа — в конце концов, бунтовщикам свойственно собираться и устраивать на улицах беспорядки. Его разозлила собственная беспомощность. В предрассветный час наемники шевалье Лестера устроили погром в таверне, а когда стража явилась утихомирить их, то затеяли драку. Стражники, доведённые до предела, просто-напросто перебили одиннадцать человек — всех, кто поднял оружие. И наёмники не придумали ничего лучше, как поджечь ближайшее здание Стражи, а затем забаррикадироваться в охраняемом ими доме.

Лестер клялся, что пальцем не пошевельнёт в защиту своих людей, но умолял сохранить его дом. Шевалье Эскил, в свою очередь, просил разрешение сжечь этот дом со всеми, кто там находится. Также пришлось отправить дополнительные силы на те улицы, которые охранялись гвардейцами и наёмниками вельмож. И теперь, когда солдаты Стражи снова были разбросаны по городу, выяснилось, что они просмотрели самую главную угрозу — тысячи вооружённых людей, идущих на королевский дворец.

Придя в себя, Кессер вышел из кабинета, прошёл через перепуганных подчиненных, и, сев за ближайший свободный стол, написал приказ.

— Шевалье Эскилу лично в руки — распорядился он, отдавая бумагу посыльному.

Толпа, шедшая по дороге, насчитывала больше десяти тысяч человек. Растянувшись на целую милю, она на всем своем протяжении являла удивительное разнообразие людей и настроений. Король не слишком ошибся, назвав эту толпу армией — она ею и была, на свой манер. У неё не было артиллерии, конницы, разведки, обоза с обеспечением и много-много другого. Но у неё было достаточно оружия — его имели даже самые робкие участники. За прошедшие дни на улицах появилось множество ружей, мечей, пуль и "взрывников", которые раздавали даром и бесконтрольно, а откуда и для чего — об этом мало кто волновался. И у них было общее стремление — дойти до Ортенфлоу. Так что кто угодно, увидев десять тысяч вооруженных человек, назвал бы их армией, независимо от их настроения и боевых навыков. Для мирного горожанина недели, проведённой с ружьем, слишком мало, чтобы научиться стрелять, но достаточно, чтобы суметь выстрелить. Впрочем, большинству из идущих и в голову не приходило, что им придётся стрелять в солдат короля.

Возможно, они бы поменяли своё мнение, если бы увидели, как королевские гонцы на взмыленных лошадях влетели в ворота лагеря, стоявшего возле Ле-Серв, а через минуту уже входили в палатку к графу Вортону. Гонец подал ему королевский приказ, и командующий, сломав печать, начал читать его.

— Свет Всемогущий! — вырвалось у графа, и он поднял изумлённый взгляд на посланников — Как такое возможно?

Дочитав приказ, граф немедленно отдал соответствующие распоряжения. По всему лагерю загудели трубы. Солдаты хватали ружья и строились в боевые порядки, а лавина конницы через распахнутые ворота вырвалась из лагеря и устремилась к Ортенфлоу.

К тому времени уже наступил третий час дня, и толпа добралась до Пресхейма — одной из деревень, снабжающей Ортенфлоу, и находившуюся на полпути между столицей и дворцом. Здесь её командиры потребовали еду и питьё для десяти тысяч людей. Местные встретили требование возмущёнными криками и взяли в руки оружие, готовые до конца защищать своё добро. Но староста деревни прекрасно видел настроение толпы и распорядился выдать всё незамедлительно, невзирая на протесты. Он посчитал, что накормить тысячи протестующих — приемлемая цена для сохранения жизней.

Каждому дому пришлось отдать всю приготовленную еду, что там имелась. Крестьяне ставили корзины, подносы, тарелки и кувшины прямо на землю, и поспешно отходили в сторону. Где-то сумели организовать правильную раздачу, где-то вспыхнули ссоры. Некоторые из идущих потребовали ещё еды, но и только. Даже худшие из толпы удержались от открытого насилия. Эти люди чувствовали предел, до которого можно было дойти. Они видели, что для настоящего дела ещё не время. К тому же в деревне на каждую женщину, выносившую еду, приходилось двое мужчин, сжимавших оружие.

Вся эта суматоха задержала толпу ещё на час, поэтому Аури, проделав гораздо более дальний путь, к этому времени уже подъезжала в повозке к Ортенфлоу. После недолгой перебранки с солдатами, стоявшими на мосту, те согласились дать знать о ней барону Велингвару. Спустя десять минут барон лично подошёл и забрал девочку. Затем он провел её во дворец и заперся в одной из комнат.

— Рассказывай — велел Велингвар, и Аури начала говорить. Когда она дошла до момента, как взорвала канализацию, чтобы вывести герцога, барон не выдержал и вскочил с кресла.

— А я говорил! — радостно воскликнул он, указывая пальцем на Аури — Бездна меня побери, я ведь им говорил!

— Простите — растерялась Айрин — Что вы говорили?

— Да неважно — махнул рукой барон, успокаиваясь и усаживаясь обратно — Продолжай.

Когда Аури закончила рассказ, Велингвар задумался.

— Мы сделаем вот что — наконец произнёс он — О спасении Йоркдейла и твоём в нём участии пока промолчим — хотя бы до тех пор, пока герцог не явится во дворец. Нам сейчас меньше всего нужно, чтобы король или Лекруа начали тебя допрашивать — Велингвар внимательно вгляделся в лицо девочки — Ты сама как, в порядке?

— Да — ответила Айрин — Только, знаете, ваша светлость, кажется, я стала ещё меньше уважать благородную кровь.

— Действительно, проблема — усмехнулся Велингвар — Но думаю, это ты переживёшь. Тебе бы не мешало переодеться и принять ванну, но сейчас совершенно не до того. Так что оставайся здесь и никуда не выходи. Что бы ни случилось, ясно? Возможно, сегодняшняя ночь покажется тебе… слегка безумной, но ты уж держись. Поняла?

— Да, господин барон. А что должно произойти сегодня ночью?

— Потом, всё потом — махнул рукой барон и вышел из комнаты.

«Хорошенькое дело — подумала Аури, глядя на закрывшуюся дверь — Поесть-то мне хоть принесут?» К её счастью, барон отдал необходимые распоряжения, и через полчаса слуга на подносе принёс обед, который Аури съела без остатка.

К этому времени люди, шедшие в Ортенфлоу, закончили свою трапезу и готовились выдвигаться дальше. Командующим пришло в голову проверить, как обстоят дела с захваченными торговцами. Во-первых, выяснилось, что многие трупы, с энтузиазмом подхваченные с руин Торгового Двора, были брошены по дороге или пришли в совершенно негодное состояние, так как их волокли по земле. В общей сложности удалось собрать тридцать шесть мертвецов, пригодных для выдачи королю. С живыми дела обстояли