На дальних рубежах 2 (СИ) - "Incognito"

Давно ли прошло то время, когда домашняя прислуга бесцеремонно гоняла его, чтобы прибраться в хозяйских покоях, будто он был шелудивым псом? Сколько издевок, унижений, жесточайших шпилек выпало на долю растоптанной хозяином игрушки. А теперь его боялись те, кто когда-то стоял выше в убогой, но жестокой иерархии домашних рабов.

Бывший раб, дорвавшийся до власти, - явление жуткое и омерзительное, это Джейс знал не понаслышке. Угнетенные часто становятся еще более жестокими угнетателями, выпади им такой шанс. И то, что был дан приказ избегать с ним встреч, лишь внушило прислуге еще больше опасений в отношении Джейса. Десять лет он провел в рабстве, побывал "койотом", помогавшим беглым, а теперь этот страшный, но привычный потайной мир рабов отторгал его, вынося на другую сторону баррикад.

Вот только господином Джейс себя не чувствовал, и мир господ не спешил принимать его в свои ряды. И хоть Джейс мог понять страх, который внушал теперь своим бывшим товарищам по несчастью, ему было противно от того, что его ставили на одну доску с теми, от кого он сам настрадался. Тем более было обидно, что поводов себя бояться и ненавидеть Джейс не давал. Он не смог бы творить то, что делали с ним, потому что знал, каково это - быть под ударом. Но доказывать, что он не верблюд, оправдываться неизвестно за что и неизвестно перед кем, было глупо.

— Мастер Джейсон, - вежливо обратились к нему, выдергивая из тягостных дум. -Дон Алехандро приглашает вас в малый салон на кофе, если вы сейчас не заняты.

— Благодарю вас, Бертран, - кивнул Джейс.

Дворецкий вызывал у Джейса внутреннее напряжение. Среди домашней прислуги дворецкий всегда занимал вершину пищевой цепочки, а Бертран, к тому же, был свободным человеком, перенявшим профессию по наследству и закончившим соответствующее престижное училище. Джейс, вроде как теперь стоявший выше, не мог пока избавиться от дискомфорта при общении со старшим слугой дома. Невозмутимость и неизменная нейтральная вежливость Бертрана с одной стороны помогала придавать общению вид нормальности, а с другой - заставляла Джейса чувствовать себя фальшивкой и нервным идиотом. Впрочем, это относилось не только к Бертрану.

Джейс уже двинулся в сторону лестницы, чтобы пройти на первый этаж и присоединиться к тестю, когда вдруг остановился и спросил:

— Бертран, а вы случайно не знаете, где моя жена?

— Госпожа Кора не покидала резиденцию, сэр, но ее точное местонахождения не известно никому из прислуги.

— Да, прятаться она умеет, - проворчал себе под нос Джейс.

— Вы что-то сказали, сэр? Простите, я не расслышал.

— Нет, нет, ничего, - поспешно отбрыкнулся Джейс. -Если увидите её, передайте, пожалуйста, что я искал её.

— Непременно, сэр.

Свернув на этой ноте все общение с обслуживающим персоналом, Джейс отправился выяснять, что вдруг понадобилось Дону Алехандро от его скромной персоны. С тестем Джейс не конфликтовал и не выяснял отношения, но внутреннюю напряженность все же ощущал. Очень-очень глубоко в душе Джейс инстинктивно побаивался Дона Алехандро и как бывшего строгого хозяина, и как отца Коры, и как патриарха в принципе. Как-то так сложилось по жизни, что от людей, оказывавшихся в этой позиции в жизни Джейса, ничего хорошего ждать не приходилось. Джейс на все сто процентов понимал, что это его личная проблема, и старался изживать эту опаску и недоверчивость.

Дружелюбное и по-настоящему семейное отношение к нему со стороны обоих новообретенных родственников облегчало Джейсу жизнь. Дон Алехандро оказался очень приятным и интересным человеком, а с зятем он общался исключительно как с равным. Он с удовольствием расспрашивал Джейса о старательстве и о жизни на ферме, сам делился воспоминаниями о покорении неизведанных просторов. Такие разговоры явно позволяли бывалому космическому исследователю вспомнить молодость.

Сначала Джейсу трудно было поверить, что родители Коры, успевшие побывать в роли его хозяев, искренне приняли его. Однако где-то в глубине его измученной и уставшей души теплилась вера в лучшее, а еще глубже залегала неудовлетворенная с детства потребность в правильных родительских фигурах. Стоило признать самому себе, он тянулся к родителям Коры не просто потому, что этого требовали обстоятельства. Это пугало, но желания сопротивляться новой привязанности и приятию новых членов семьи не возникало.

— Джейс, проходи, - Дон Алехандро поднялся с места, чтобы поприветствовать Джейса, и пригласил его занять место в удобном кресле. - Надеюсь, не отвлек тебя ни от чего важного?

— Да нет, все нормально, Алекс, - улыбнулся Джейс. -Слава богу, на сегодня закончили!

В ответ на эту реплику Дон Алехандро добродушно рассмеялся.

— Прекрасно понимаю тебя, я и сам иногда ловлю себя на том, что с большей радостью сбежал бы на край вселенной, чем пережил еще одно публичное мероприятие. Увы, положение обязывает!

— Ну, до публичных мероприятий мне еще дожить надо, - хмыкнул Джейс. -Пока меня только по магазинам и консультациям таскают. Если бы не Инола, даже не знаю, что бы делал!

— Вот тут ты ошибаешься, - заметил Дон Алехандро. -Папарацци уже успели сделать несколько снимков, когда вы с Инолой ходили по городу. Желтая пресса уже начинает говорить о тебе.

— Черт...

— Нам этот только на руку, - поспешил успокоить опытный политик. -Пусть начинают подогревать интерес, а там скоро и мы подключимся.

— Кстати об этом, - нахмурился Джейс, внутренне собираясь, чтобы подготовиться к спору с авторитетным старшим мужчиной. -Твои пиарщики сегодня высказали несколько предложений.... Вроде как, это идеи не первой очередности, но все равно. Мне бы хотелось обсудить их с Корой и с тобой.

— Что вызвало у тебя такую озабоченность? - поинтересовался Дон Алехандро.

— Они упомянули возможность создания фильма или сериала по мотивам нашей истории. Честно говоря, мне эта идея не по вкусу. Нас и так будут полоскать все, кому не лень. Я понимаю, что нам надо будет давать интервью, показываться на мероприятиях и даже засветиться по телеку, но такие масштабные планы... Не слишком много ли?

— Да, они обсуждали это со мной, - задумчиво кивнул Дон Алехандро. -Если вы с Корой будете против, то, конечно, никто ничего делать не станет. По крайней мере, с нашей стороны. Рано или поздно кто-нибудь да вдохновится, но в каком ключе будет подана эта история - вот вопрос. О биографии речи быть не может, скорее, о некой истории с аллюзиями на реальных людей. Правду никто все равно не сможет рассказать.

— Угу, - ворчливо подтвердил Джейс, прикладываясь к черному ароматному кофе. -Как мне сказали, чтобы нормализовать идею любви между хозяйкой и рабом.

— Что-то в этом роде.

— Нам только обвинений в сочувствии аболиционистам не хватало, - тихо заметил Джейс. -Или наоборот, в идеализации рабства.

— Добро пожаловать в политику, - хмыкнул Дон Алехандро.

— Не боишься, что это ударит по твоей карьере?

— Всем мил не будешь, - спокойно пожал плечами испанец. - Я достаточно хорошо знаю своих сторонников, чтобы понимать, что я могу себе позволить, а что обойдется слишком дорого. И как сделать так, чтобы они приняли то, что я хочу реализовать.

— Да, тут даже можно порадоваться, что я по закону не могу заниматься общественной и государственной деятельностью в течение десяти лет после освобождения!

— У тебя остается благотворительность, и это мы вполне можем использовать. Вполне себе политический инструмент.

— Не могу сказать, что жажду лезть в это дело.

— Да? Признаться, мне сложно в это поверить, - покачал головой Дон Алехандро. -Прости, конечно, но я знаю, что ты был связан с аболиционистами....

Джейс бросил на тестя настороженный взгляд, но тот явно ожидал ответа и не спешил давать оценку этой странице биографии собеседника.

— Было дело, - не стал отпираться Джейс. -Но не стану утверждать, что сильно верю в успех этой затеи. Я видел проблему изнутри, с самых поганых сторон. До тех пор, пока выгодно торговать людьми, ситуацию не переломить. Аболиционисты пытаются действовать не на том уровне. Перемены тут должны начинаться сверху.