Оружие-мутант. Антология американской фантастики - Мюррей Лейнстер

«Чи!» — сказал Мургатройд с энтузиазмом.

Он устроился на полу в отсеке управления и посмотрел на экран. Когда Кальхаун снова заговорил с оператором, Мургатройд напустил на себя важный вид. Сейчас они сядут на какую-то планету, и он будет в центре внимания все время, пока корабль будет там находиться. Он только что не мурлыкал от удовольствия.

— Да, сэр! — вновь послышался голос из динамика. — Положение на планете очень тяжелое! Нам здесь помогает доктор Кело. Он находился на Касторе IV, когда там была эпидемия. Он говорит, что представитель Медслужбы, которого туда направили, быстро установил инфекцию. Извините, сэр. Я должен передать сообщение о вашем прибытии.

Голос замолчал, а Кальхаун тем временем посмотрел в свои записи и слегка скорректировал курс корабля в соответствии с координатами. Правда, когда корабль опускался на поверхность планеты с помощью энергоустановки, особой точности не требовалось. Для того чтобы начало действовать притяжение планеты, нужно было, чтобы корабль находился от нее на расстоянии нескольких планетарных диаметров. Но силовые поля энергорешетки простирались во все стороны на многие тысячи километров. Когда в поле их действия попадал приближающийся звездолет, это сообщение немедленно передавалось оператору энергоустановки. Затем оператор фокусировал все силовые поля на подлетающем корабле и начинал увеличивать силу притяжения. Корабль постепенно притягивало к энергорешетке, которая представляла собой высокий полукруг радиусом чуть ли не в километр, состоящий из перекрещивающихся стальных балок, обвитых медным проводом. Процесс притягивания космического корабля с расстояния в несколько сотен километров проходил довольно медленно. Если бы сила притяжения увеличивалась не плавно и постепенно, а резко, это могло бы иметь катастрофические последствия для экипажа, но обычно такая посадка проходила спокойно, так как система эта была очень эффективна и абсолютно безопасна.

Экран аппарата космической связи внезапно задрожал, и вскоре на нем показалось четкое изображение пульта управления энергорешеткой и сидящего за ним оператора. Он с восхищением разглядывал Кальхауна.

— Я передал сообщение, сэр, — сказал он с теплотой в голосе, — и сейчас сюда прибудет доктор Кело! Его вызвали из больницы, где врачи все еще пытаются определить причину этой ужасной эпидемии. Он вылетел вертолетом и скоро будет здесь.

Кальхаун задумался. Судя по тем документам, с которыми он имел возможность ознакомиться, доктор Кело был известным врачом на Касторе IV, когда там якобы погиб представитель Медслужбы во время взрыва медицинского корабля. Отчет об этом составил как раз доктор Кело. Те два человека, которые появились на борту «Эскулапа 20», чтобы захватить его сразу после выхода из гиперпространства, читали этот отчет, и это их весьма позабавило. Они отметили имя доктора Кело. Было весьма и весьма любопытно, что тот же самый доктор Кело вдруг оказался здесь, где тоже возникла эпидемия. Однако ожидал он сейчас вовсе не Кальхауна. Кальхаун должен был сейчас парить где-то в открытом космосе на расстоянии многих световых часов от планеты Крайдер II.

Оператор энергорешетки, наблюдая за показаниями приборов, удовлетворенно произнес:

— Все идет нормально! Масса пятьдесят тонн, вы сказали. Я подключаюсь к вам.

Кальхаун ощутил то своеобразное состояние, которое сопровождало посадку корабля — вот силовые поля сконцентрировались вокруг него, вот притяжение стало усиливаться, и корабль начал спуск.

— Сейчас я опущу вас, сэр, — сказал оператор радостно. — Я постараюсь сделать это как можно быстрее, но вы еще очень далеко.

Посадка по необходимости была длительным процессом, гораздо более длительным, чем подъем. Надо было не просто выхватить звездолет из космоса, а опустить на поверхность с таким ускорением, которое не причинило бы вреда экипажу, непосредственно перед посадкой ограничив скорость, чтобы касание было мягким. С помощью энергорешетки можно было бы с легкостью рассыпать любой космический корабль буквально на атомы, притягивая его со скоростью несколько километров в секунду. Вот почему межпланетные войны стали невозможны. Любой корабль, приблизившийся к какой-либо планете с враждебными намерениями, был бы немедленно уничтожен еще в космическом пространстве.

— Я полагаю, — сказал Кальхаун, — эта эпидемия вызывает большое беспокойство. Управление здравоохранения планеты обратилось с просьбой прислать космического врача…

— Да, сэр! Положение действительно серьезное! Началось это три месяца назад. Появилось несколько случаев заболевания пневмонией. Никакой тревоги это, естественно, не вызвало. Больные получили соответствующее лечение и избавились от пневмонии, но не поправились совсем. У них появились новые заболевания, причем у всех разные — у кого тиф, у кого менингит и так далее. Затем новые случаи. Ребенок заболевает корью, которая сменяется столбняком, затем пневмонией, скарлатиной… Врачи утверждали, что такого не может быть, но это происходит! Больницы переполнены. Все время поступают новые больные, и никто из больниц не выходит. Медикам пока удается избежать большого количества смертельных случаев, но и полностью вылечить никого они не в состоянии. Под больницы сейчас отдают школы, церкви. В настоящее время болен уже каждый десятый житель планеты, и. каждый день заболевает все больше людей. Скоро не останется достаточно врачей, чтобы ставить диагнозы и лечить больных. Считаю, что через две недели эпидемией будет охвачена четверть всего населения, и тогда больше людей будет умирать, чем сейчас, потому что не останется достаточно здоровых, чтобы ухаживать за больными. А через полтора месяца, по тем же расчетам, здоровых не останется совсем, и тогда всему придет конец.

Кальхаун стиснул челюсти.

Оператор сказал с достоинством профессионала:

— Я опускаю вас со скоростью сто двадцать метров в секунду, но мне придется усилить притяжение! Дорога каждая минута! На расстоянии полутора тысяч километров я ослаблю напряжение, начну тормозить, и вы сядете легко, как перышко.

Кальхаун недовольно покачал головой. Строго говоря, он должен обсуждать эпидемию только с профессионалами-медиками. Но нужно было, конечно, принимать во внимание и настроение людей, их отношение к происходящему. Ясно было, однако, что это не обычное заболевание. Определенные бактерии или вирусы могут являться возбудителем только одной болезни. Варьировать, изменяться может их активность, но сами они видоизменяться не могут. Вирусы не превращаются в бактерии, а кокки не могут стать спирохетами. Любые существующие патогенные организмы остаются тем, что они есть. Судя по тому, что рассказывают об эпидемии на Крайдере II, это не может быть эпидемией. Этого просто не может быть!