Космическая ферма - Дмитрий Фокин

Смирнов возвратился к своему автомобилю, отсоединил рукава и поехал домой. По пути его не оставляло чувство тревоги, вызванное увиденным. Они уже второй раз наблюдал отпечатки босых ног маленького размера, и это отпечаток оставили совсем недавно.

Проезжая мимо продуктового супермаркета, Александр вспомнил, что Даша просила привести консервированных ананасов. В последнее время девушка пристрастилась употреблять их с шампанским, разбавляя соком пополам. Смирнов вышел из машины и отправился в магазин. Продолжая прокручивать в памяти увиденное на заводе, Александр в дверях неожиданно столкнулся с невысоким парнем, тащившим огромный баул. Парень оторопело уставился на человека. Со своей стороны, Александр не меньше незнакомца удивился происходящему и оказался совсем не готов к этому. Его пистолет находился в кобуре. У человека за спиной висел АК-74, частично прикрытый ношей, что помешало ему сразу использовать автомат по назначению. Александр оттолкнул человека и бросился за стеллажи. Это решение оказалось очень правильным, так как в том месте, где он находился мгновение назад, мелькнула молния, явно указывающая на то, что парень, опомнившись, полоснул ножом. Понимая, что шансы победить вооруженного автоматом человека очень не высокие Александр постарался как можно тише укрыться за стеллажами. Смирнов мысленно клял себя за легкомысленность и лень, из-за которой отказаться таскать с собой автомат.

Но тут ничего уже не поделаешь. Смирнов приготовил пистолет, но со стрельбой решил подождать. Несмотря на то, что незнакомец хотел ударить его ножом, Александр не желал стрелять первым. Прикрываясь товаром на полках, Смирнов окликнул парня, пытаясь наладить с ним контакт. Это решение казалось ему самым правильным. Ведь, зачем им, немногим оставшимся в живых на Земле людям, сразу при встрече пытаться лишить друг друга жизни. Делить им нечего. В этой ситуации самым правильным способом являлось бы знакомство. Александр назвал свое имя и предложил «не горячится». Добрые помыслы Смирнова прервали самым вероломным способом в виде выстрела, раздавшегося совсем с другой стороны. Стреляющий оказался далеко не новичок в этом деле, и пуля прошла совсем рядом со щекой, обдав неприятным ветерком и разворотив упаковки с крупами на полке. Обдумывая, как его противник смог так быстро поменять позицию, Смирнов чуть не попал под длинную автоматную очередь. В этот раз пули прилетели как раз с той стороны, откуда он и ожидал. Упав на пол и перекатившись в сторону, Александр понял, что противников, как минимум, двое. Это открытие еще больше расстроило. Понимая, что его могут очень легко зажать между стеллажами и с цинизмом прикончить, Смирнов мгновенно принял единственное решение, дающее шанс к спасению или бегству, в зависимости от результата. Стремления непременно убить своих противников у него по-прежнему не возникло, но и погибнуть вот так глупо он не собирался. Александр засунул пистолет в кобуру и вытащил обе гранаты. Выдернув кольца и стараясь сделать это как можно тише, Смирновнакатом отправил гранаты в сторону его противников и вжался в пол. В отличие от оппонентов, почти одновременные взрывы не оказались для него неожиданностью. Одновременно со вторым взрывом, Александр вскочил и бросился к выходу с пистолетом в руке. Человек, с которым он столкнулся у входа, лежал на спине, прижав ладони рук к лицу и стонал. Сквозь пальцы текла кровь. Автомат лежал в полуметре сбоку. Не останавливаясь, Смирнов левой рукой схватил автомат, а правой воротник одежды противника. Напрягая все силы, Александр побежал к выходу, волоча за собой по полу стонущего парня. Он понимал, что в светлом проеме входной двери представляет чудесную мишень для укрывшегося в темноте второго противника, но надеялся, что тот не станет стрелять ему в спину из опасения зацепить своего товарища. Что бы там не думал второй противник, выстрела не последовало. Завернув за угол, Александр еще метров двадцать протащил стонущего парня, а потом лег на землю и занял позицию, используя тело плененного как укрытие. Хорошо помня, что его противник умело управляется с ножом, Смирнов проверил ножны на его поясе и пришел к выводу, что нож выпал. Несколько томительных минут ожидания дали возможность осмотреть напавшего. Для многих русских, коренные национальности проживавших за Уралом на восток народов представлялись все на одно лицо, однако, Смирнов за время службы имел возможность довольно хорошо с ними познакомиться.

Его противник являлся Хакасом, и это Александра не радовало. Этот народ воинственен и смел, а так же очень даже неплохо владеет оружием, как огнестрельным, так и холодным. Такое открытие заставило Смирнова более тщательно обыскать противника, продолжавшего стонать. При попытке обыска парень сразу изогнулся дугой и попытался выхватить из-за голени сапога нож. Не собираясь изображать из себя благородного рыцаря, Смирнов прикладом автомата так приложил своего оппонента, что тот моментально вырубился, причем натурально, а не мнимо. Не оставляя без внимания выход из магазина и углы здания, Александр продолжил обыск и обнаружил еще один нож-выкидушку в нагрудном кармане. Отбросив оба ножа на приличное расстояние, Смирнов выдернул ремень из брюк противника и крепко связал ему руки за спиной. Заняв выгодную позицию и вооружившись должным образом, Александр принялся обдумывать сложившуюся ситуацию. Его противников, как минимум, двое. Один обезоружен и ранен. Второй, если ему не изменяет память, и он правильно различил звук выстрела, вооружен карабином. Как противник перенес встречу с гранатой, не известно, однако, тот пока не предпринял попытки напасть и выручить товарища. Мысленно проклиная себя за безрассудство, Александр привязал своего противника к столбу освещения и двинулся к входу в магазин. Самое трудное — преодолеть проем двери. Потом, имея превосходство в вооружении и, возможно, в здоровье, он сможет справиться и совторым. У поверженного противника с собой имелся электрический фонарь, и Смирнов решил его использовать. Подобравшись к входу, он громко крикнул «граната» и швырнул фонарь внутрь. После явной демонстрации, что гранаты у него есть, его противник, как минимум, на секунду запаниковал бы и попытаться укрыться. За эту секунду ему необходимо влететь в темноту торгового зала. А дальше, дело техники. Проскочив дверной проем, Смирнов откатился за стеллажи и замер. Противник признаков движения не проявлял. Начиная опасаться, что он недооценил свои силы, Смирнов медленно пополз по проходу, стараясь издавать как можно меньше шума. Александр подполз к перевернутому стеллажу в месте взрыва второй гранаты и прислушался. До него донесся чуть слышный звук тяжелого дыхания человека с хрипом на вздохе. Казалось, он мог дотянуться до него рукой. Все указывало на то, что обе гранаты сделали свое дело. Это представлялось каким-то невероятным везением, но Смирнов не спешил расслабляться. В это время, лежащий захрипел сильнее и пошевелился. Александр включил фонарь и направил его луч то место, где предположительно находилась голова противника. Он увидел молодого хакаса, придавленного тяжелым стеллажом и явно задыхающегося. Возле руки парня лежал кавалерийский карабин Мосина, но тот и не пытался до него дотянуться. Смирнов, используя карабин как рычаг, попытался приподнять стеллаж. После неудавшейся попытки начал сбрасывать с полок упаковки с продуктами и немного уменьшил нагрузку на пострадавшего. Почувствовав некоторое облегчение, парень даже пытался помочь Смирнову, и через некоторое время совместные усилия помогли освободить его из западни. Беглый осмотр показал, что осколки гранаты его миновали, подвел стеллаж. Бросив карабин, Александр поволок противника к выходу, однако, тот уперся и не двинулся дальше, пока Смирнов не поднял и не повесил себе на плечо его оружие. Выйдя на улицу, Александр увидел, что первый нападавший уже пришел в себя и старается освободиться. Смирнов посадил второго рядом с первым и закурил. Связывать второго противника не стал, только предупредил, что бы он выбросил все ножи и не старался напасть. Второй парень попросил разрешения осмотреть раны своего брата. Смирнов не возражал и даже вытащил из стоящей рядом машины аптечку, с использованием содержимого которой тот довольно умело перебинтовал раны на лице и шее пострадавшего брата. Окончив перевязку, второй заметно повеселел, сказав, что глаза не пострадали, а остальные раны не внушают каких либо опасений. Первого — старшего звали Адай, младшего Илбей.