Министр Щелоков - Максим Брежнев

К этому добавлю, что министру МВД было известно и о злоупотреблениях других партийных руководителей. Позже, когда Щелокова отстранят от должности, они, опасаясь, что у него остались дискредитирующие их документы, особенно яростно участвовали в организованной против него кампании.

После того, как данные по Ставропольскому краю поступили в МВД, в край была направлена специальная группа оперработников. О ней знал узкий круг людей. При подтверждении взяточничества, планировалось возбуждение уголовного дела.

Взяточничество подтвердилось.

Об этом говорит и Ю. М. Чурбанов:

— Я располагал всей полнотой информации о них. Я «сцепился» с Горбачевым еще в Ставрополе, когда он там был первым секретарем обкома партии. Помните, тогда была тема «цеховиков»? Вот они отстегивали ему и мадам Горбачевой. В свое время об этом знали только я и Щелоков. Мы разработали комбинацию по этим самым «цеховикам». Заслали 30 оперативников — грамотных, толковых и хорошо подготовленных профессионалов. Запретили им селиться в гостиницах. Иначе сразу бы пошел слух, стоило только предъявить удостоверение. Разместились они по частным квартирам. И мы стали собирать такие материалы о Горбачеве, что южнокорейскому президенту такие деньги и не снились. Поэтому, придя к власти, он был заинтересован первым делом избавиться от меня. Щелоков к тому времени уже застрелился[180].

Но, когда руководитель группы со всеми документами возвратился в Москву, ему уже на аэродроме сообщили, что он незамедлительно должен явиться к Суслову. Из разговора с Сусловым стало ясно, что Горбачеву удалось узнать о возможном возбуждении уголовного дела, и он попросил того о заступничестве. Суслов забрал справку и другие материалы, обличающие взяточника, пообещав, что Политбюро во всем тщательно разберется и примет соответствующие меры. При этом позвонил Щелокову, попросив не предавать этот факт гласности. На этом все закончилось.

Подтверждением тому, что готовилось «ставропольское дело», по аналогу с «краснодарским», существует не одно свидетельство. Со слов писателя А. А. Безуглова приведу такой эпизод, рассказанный ему бывшим начальником следственной части Прокуратуры СССР Г. П. Каракозовым, занимавшимся «краснодарским делом». Он приведен в книге А. Г. Звягинцева, Ю. Г. Орлова «Заложники вождей. Российские и советские прокуроры XX век. 1954–1992». «Когда заканчивалось это дело и Каракозов докладывал о нем Генеральному прокурору СССР Рекункову, то Александр Михайлович спросил: «Так, значит, закончили «краснодарское дело?». Каракозов подтвердил. «Ну, что ж, тогда надо заняться «ставропольским делом». Каракозов заявил, что по «краснодарскому делу» остались еще хвосты, нужно кое-что доделать. Решение о возбуждении какого-то «громкого дела» по Ставропольскому краю не состоялось. Через несколько месяцев, когда секретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству был избран М. С. Горбачев, работавший до этого первым секретарем Ставропольского крайкома партии, А. М. Рекунков, встретив Г. П. Каракозова, сказал: «Ну, ты, что же, как в воду смотрел», имея в виду, что тот не согласился с наскока возбуждать уголовное дело и начинать следствие по Ставропольскому краю»[181].

Вот так «политика» брала верх над правом.

Со всей очевидностью это подтвердится, когда М. С. Горбачев займет место генерального секретаря ЦК КПСС.

СЛОВО О СЛЕДОВАТЕЛЕ

Так назывался один из лучших докладов министра внутренних дел.

Фирмой «Мелодия» была выпущена грампластинка с этой ставшей хрестоматийной речью, посвященной работе следователя. Вот ее текст с небольшими сокращениями.

Добавлю лишь, что эта пластинка в единственном экземпляре чудом сохранилась в архивах Центрального музея МВД, после уничтожения всего, связанного с именем министра.

«Максимальное внимание мы должны уделить центральной фигуре органов предварительного следствия — следователю. На него возлагается задача, имеющая большое социальное значение.

Следователь должен не только правильно разобраться в данном конкретном деле, но и правильно оценить людей — конкретных виновников, выявить условия и причины, то есть всю подоплеку преступления. И он должен суметь сделать это так убедительно, на основе установленных фактов, чтобы не только он сам, но и те, дело которых он расследует, были бы убеждены в правильности его выводов, чтобы все это нашло подтверждение в справедливом решении суда. Ничто так не оскорбляет и не вызывает обиды у человека, как несправедливость, необоснованное обвинение. Подтверждением он должен иметь факты и только факты. Факты — упрямая вещь!

Следователь должен сам создавать модель преступления, построить ее на прочном фундаменте точно выверенных фактов.

Следователю всегда приходится решать сложнейший вопрос — виновен ли и, если да, то в какой степени, чтобы не допустить ошибки, несправедливости. Судьбы людские сложны, характеры разные, и в спрессованных по времени мгновенных, запутанных и сложных событиях совсем непросто расплести эти события, отыскать нити для установления истины.

Почему бывают следственные и судебные ошибки? Почему нередки пересмотры и изменения судебных решений? Следователь не сумел раскрыть преступление, и преступник ушел от наказания, судья необоснованно осудил человека или осудил виновного к более строгому наказанию, чем он того заслуживал.

Где корни этих ошибок, за которыми стоят судьбы и жизни живых людей? Можно объяснить это всем известными причинами общего порядка: плохой организацией дела, недостаточной профессиональной квалификацией работников и т. д. и т. п. Но все это не столько причины, сколько следствия определенных обстоятельств.

Я бы сказал, что при всех прочих качествах, необходимых для следователя, нужно еще, как говорят, вдохновение и желание быть хорошим работником.

Правосудие — дело творческое, весьма ответственное. Оно в высшей степени требует внимания, способностей, ответственности и глубокой человечности.

Вот почему помимо образования и опыта, помимо юридических знаний неотъемлемым качеством следователя, судьи или прокурора являются его личные, чисто человеческие качества. Работник такой профессии должен быть принципиальным и внимательным к судьбе каждого человека. Он должен быть строгим, но всегда и во всем справедливым. Люди жалуются не на строгость, а на несправедливость. Это надо помнить всегда.

Работник такой профессии должен обладать чувством справедливости и долга, высоким интеллектом и культурой, глубокими познаниями психологии, уметь логически мыслить и анализировать, глубоко проникая в психику, помыслы и поступки людей. Только такие качества позволяют работнику быть на службе у правосудия. Только такие качества предупреждают от трагических следственных и судебных ошибок. Карьеристам, черствым, равнодушным, бюрократам здесь делать нечего.