Хочу твоим первым - Инна Стужева

Глава 49 Нервы не выдерживают

"Ты в кубок яду льешь, а справедливость подносит этот яд к твоим губам".

У. Шекспир

Гордей

Едва последние слова слетают с моих губ, Арина зажимается и в ее изумрудных глазах отчетливо проскальзывает страх.

Я вижу, что пережал, излишне наседаю на нее и принимаю решение задвинуть свои эмоции подальше и притормозить. Короче, сдаю слегка назад, чтобы не напугать своего Бельчонка окончательно.

- Впрочем, если не хочешь, не рассказывай, - произношу, старательно выводя спокойный равнодушный тон. – Думаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы самой решать.

Бельчонок слегка расслабляется, а я понимаю, что выбрал правильную линию поведения.

- Давай разогрею тебе ужин, что ли, - говорю я, вспоминая о своем обещании ее накормить. – Ты голодная?

- Нет, Гордей, не надо…Но чай я бы с удовольствием выпила.

- Хорошо. Присаживайся, сделаю тебе чай.

- Спасибо.

Пока вожусь с чайником и заваркой, искоса поглядываю на Арину.

Бледная, взволнованная, взъерошенная. Видно, тетка совсем ее достала, раз она решилась сбежать от них на ночь глядя.

Что же все-таки там у вас случилось, Бельчонок.

Пока раздумываю над тем, как лучше к ней подступиться, телефон Бельчонка разрывает. Сначала один входящий, и следом сразу второй. Оба раза она сбрасывает, едва взглянув на экран.

- Тетя? – зачем-то спрашиваю я.

Мелькает мысль, что вдруг ее бывший дружок, но я тут же отбрасываю ее, чтобы тупо сейчас не психануть. Итак уже на взводе весь, куда больше.

К тому же...она бы сказала...наверное.

Арина косится на меня и неуверенно кивает в ответ.

- Или он? – выдает мой рот помимо воли.

Кто именно не уточняю даже, итак понятно.

Боль перемешивается со злостью и тут же закипает в венах.

Долбаная, гребаная ревность затапливает.

Грозится накрыть, оглушить, ослепить и затянуть в свое болото.

Спокойствие. Не напугай. Приди в себя.

- Володя…, - произносит Арина его имя, чем окончательно выводит меня из состояния шаткого и зыбкого равновесия.

- Он...он...тоже волнуется.

Закрываю глаза, пытаюсь продышаться.

Кое-как нахожу в себе силы сдержаться. В очередной раз.

- Да что ты? – получается издевательски, но хотя бы спокойно.

Может, жестковато, но и она ведь поступает со мной не лучше. На нервах играет, по самому живому бьет и будто острым ножом по грудине без обезболивающего проходится.

- Володя, - снова силится высказаться Бельчонок, - он…

Ну же, договаривай уже и я буду выбивать из тебя все мысли о нем, если еще остались.

Распахивает свой аппетитный ротик, чтобы продолжить, но тут ее телефон подает новые признаки жизни, и Арина, словно нарочно оттягивая момент разговора, опять ныряет в него.

Читает какое-то сообщение, а потом просит разрешения отойти в туалет.

Щеки ее становятся насыщенного гранатового цвета.

- Мы не в каменном веке живем, Бельчонок, - говорю. - Ты можешь передвигаться по квартире, не спрашивая моего разрешения.

- Откуда ты знаешь, что происходило в каменном веке? - выдает, поднимаясь.

На это я способен только закатить глаза.

- Короче, - объясняю ей, словно маленькой. - Ты можешь делать здесь все, что захочешь, не спрашивая моего разрешения. Так нормально?

- Спасибо, - еще сильнее краснеет Бельчонок и я предлагаю ей следовать за мной.

То, что Арина держится настороже, загоняет в нервозность и меня. Чтобы не сойти с ума начинаю потихоньку насвистывать.

- Я слышала, что свистеть в доме плохая примета, - говорит Бельчонок. – Денег не будет.

- А любовь?

- Что любовь? – не понимает она.

- Любовь будет?

Не удерживаюсь.

Прижимаю ее к стене, располагаю ладони по внешней стороне от ее плеч. Чтобы не делась никуда от меня.

- Честно, Арин, этот вопрос интересует меня сейчас куда больше, - затапливаю ей.

Приближаю свои губы к ее.

- Хочу поцелуя от тебя, - озвучиваю свои желания, отлавливая ее взгляд.

Небольшую дозу, чтобы хоть как-то продержаться дальше.

Штырит от запаха ее кожи, от ее соблазнительных изгибов, от румянца на бархатных щеках.

- Гордей, извини, мне надо…

Блин, точно, что за идиот.

Сползает по стене, подныривает под мою руку и в мгновение ока исчезает за дверью. Мне приходится ретироваться холл ни с чем.

Покорно плетусь в комнату и достаю из шкафа свежее постельное белье.

Пока перестилаю постель, хмурюсь и раздумываю над происходящим.

Сегодняшний вечер кажется мне каким-то странным, сюрреалистичным, выбивающим почву.

Начиная с появления взъерошенного ненормального братца, который, как выяснилось, придумал «гениальный» план. Договорился с каким-то приятелем-врачом взять биоматериал у малыша тайком от его матери, тупо пробравшись в дом в тот момент, когда ее там не будет. А потом, в случае положительного результата, подтасовать документы, чтобы они обрели юридическую силу.

Хорошо, что не выкрасть ребенка на время придумал.

И заканчивая неожиданным приездом Бельчонка, к которой не подступиться, настолько она колючая, ершистая и пугливая.

И еще это странное, сосущее под ложечкой чувство, что беспокоит последние полчаса…

Будто вот-вот что-то должно произойти, а я никак не могу понять, что именно и отчего это меня вообще так волнует. Что ни говори, но давно я уже не испытывал такой тягучей, непонятной, но убивающей любую инициативу неуверенности.

Странно это все. Не привык и, как выяснилось, не люблю, когда что-то по-настоящему значимое ускользает из-под моего контроля. И вот сейчас…Арина вроде бы здесь, но что-то тут не так, что-то не то…

Бельчонок распахивает дверь и появляется на пороге гостиной так резко, будто за ней гонится стадо слонов.

- Гордей, отвези меня, пожалуйста, домой, - заявляет ровным, но уверенным, не терпящим возражений тоном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍