Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади - Роберт Силверберг

— Значит, мои ребра пострадали из-за птицы, которая даже не умеет летать?!

— Выше нос, Свец. Страусы давно вымерли. Этот редкий экземпляр прекрасно впишется в виварий[3] Генерального Секретаря.

— Но Генеральный Секретарь просил руха. Что вы ему скажете?

Ра-Чен нахмурился.

— Это не самая большая проблема. Вам известно, что захотел иметь Генеральный Секретарь на этот раз?

Свецу сразу показалось, что директор чем-то озабочен. Теперь все встало на свои места.

Угодить Генеральному Секретарю не мог никто.

Подпорченные гены, унаследованные им от влиятельных предков, рожденных от родственных браков, оставили его умственное развитие на уровне шестилетнего ребенка. Кроме того, он получил неограниченное господство на Земле и в ее колониях.

Что бы ни Захотелось Генеральному Секретарю на сей раз, можно было не сомневаться, что это у него будет.

— Какой-то кретин взял его с собой понырять в Лос-Анджелесе, — сказал Ра-Чен. — Ему приспичило посмотреть, каким был город до потопа.

— Ну, это еще ничего страшного…

— Да, но это не все. Кто-то из Окружения, заметив его интерес, показал ему исторические снимки города. Они ему понравились. Он хочет участвовать в Мятеже Ваттов.

У Свеца перехватило дыхание.

— А как же обеспечить безопасность?

— Я тоже сразу об этом подумал. Генеральный Секретарь по происхождению кавказец.

— У меня голова идет кругом, — сказал Свец. — Зачем вы мне все это рассказываете? Знаете же, что я не интересуюсь политикой.

— Вы можете себе представить, что будет, если Генеральный Секретарь отправится на тот свет с непосредственной помощью Института Времени?

— Какой же выход? Мы не можем обойти вниманием просьбу, поступившую непосредственно от Генерального Секретаря!

— Но мы можем отвлечь его.

Они и до этого говорили тихо в целях конспирации, а теперь перешли на шепот.

— Как это сделать?

— Пока не знаю. Если бы мне удалось войти в доверие к няне, — сквозь зубы процедил Ра-Чен. — Но у меня ничего не выходит. Она ведь не расстается с ним вот уже тридцать четыре года. Откуда мне знать, чем другим привлечь его внимание. Я встречался с ним всего четыре раза и все время в официальной обстановке. Однако, я уверен, что он забудет об Лос-Анджелесе, если нам удастся предложить ему что-нибудь более интересное.

На стене павильона, мимо которого они проходили, красовалась табличка:

СЛОН

доставлен из 700 года доатомной эры,

Найден в Индии, планета Земля. Представитель вымершего вида.

Свец, доставший его из прошлого, вдруг понял, о какой не доступной человеку старости и мудрости этого животного ему говорили. Но тогда он не придал этому значения.

Именно Свец нашел и доставил половину животных вивария. И в то же время он их боялся. Почему же тогда Ра-Чен посылает исключительно его?

В следующем павильоне — ящерица длиной в сорок футов (ДЖИЛЬСКОЕ ЧУДОВИЩЕ, сообщала табличка), которая сразу узнала Свеца. Она выпустила в его сторону бело-оранжевый столб пламени и яростно захлопала малюсенькими крылышками, когда огонь, как обычно, не смог проникнуть через стеклянную перегородку. Если это чудовище когда-нибудь окажется на свободе…

Павильоны вивария были герметично закрыты — животных, доставленных из прошлого, следовало беречь от воздействия воздуха, которым дышали здесь, в настоящем.

— Что мы можем ему предложить? По-моему, эти животные ему уже успели поднадоесть. А как насчет жирафа?

— Насчет чего?

— Или собаки, или сатира… нужно придумать что-нибудь необычное, — бормотал Ра-Чен. — Плюшевый мишка?

Страх перед животными заставил Свеца рискнуть.

— Как бы нам не пойти по ложному пути.

— Как так? Почему?

— У Генерального Секретаря уже столько животных, что хватило бы на тысячу таких, как он. А хуже всего то, что нас может опередить Институт Космических Исследований — они тоже могут раздобыть для него игрушку.

— Я над этим не задумывался. Впрочем, вы правы. Нам нужно нечто такое…

С помощью машины времени можно осуществить самый смелый замысел.

Летающую тарелку можно вернуть в Центр. Ра-Чен предпочитал идти пешком.

Свец шел рядом с боссом, понурившись, не видя ничего вокруг. Именно в такие минуты его посещало вдохновение. Но они уже приблизились к красному песчаному кубу, в котором размещался Центр, а просветления в голове так и не наступило.

— Минутку, — мягко сказал Ра-Чен. — Нам, кажется, нанес визит Генеральный Секретарь.

Сердце Свеца забилось.

— Как вы догадались?

— Следовало бы вам заметить машину, стоящую на тротуаре. Это автомобиль с двигателем внутреннего сгорания, и принадлежит он Генеральному Секретарю.

— Что же нам делать?

— Войти и показать ему наши владения. Будем надеяться, что он не станет настаивать на посещении Лос-Анджелеса, где 11 августа 20 года постатомной эры взбунтовались Ватты.

— А вдруг станет?

— Придется сделать так, как он хочет. Но только сопровождать его будете не вы, Свец, а Зеера. Она негритянка и, к тому же, знает американский английский. Это великое дело.

— Может быть, пусть рискует Зеера.

Они поравнялись с машиной Генерального Секретаря. Капот был открыт, и начищенный до блеска мотор мог видеть каждый, кто проходил мимо.

— Стоп, — внезапно сказал Свец. — Ему нравится автомобиль?

— Пойдемте, Свец.

— Генеральный Секретарь любит свой автомобиль?

— Конечно.

— Мы добудем для него еще одну машину.

Ра-Чен внезапно остановился.

— А это идея! Удастся отвлечь его хоть ненадолго, а мы тем временем…

— Что?

Ра-Чен не слышал вопроса.

— Гоночный автомобиль..? Нет, он разобьется. Окружение потребует выделить робота-шофера. Может быть, автомобиль для передвижения по песку?

— Почему бы не спросить его самого?

— Стоит рискнуть.

В Центре было три машины времени. Там же находился и пульт управления с мигающими разноцветными лампочками. Генеральному Секретарю именно эта часть машины пришлась по душе. Он радостно улыбался, когда Ра-Чен показывал ему все, что казалось ему занятным. Охранники следовали за ним по пятам.

Ра-Чен представил Свеца, сказав:

— Это мой лучший агент.

Помнил ли он о своем желании участвовать в мятеже Ваттов, оставалось загадкой; ни одного вопроса по этому поводу не было задано.

Совершенно сбитый с толку широким выбором предложенных ему моделей, Генеральный Секретарь, как младенец, сосал палец, а на его лице отражалась глубокая работа мысли.