Липовый барон - Илья Николаевич Романов

тянутся к нему. Не думаю, что он не знает о том, что ты самозванец. Может, из-за этого ты до сих пор жив.

Граф просто не воспринимает тебя всерьёз. Когда я слушал твой бред — стать подставной фигурой, то подумал, что хуже уже не будет… Если ты оттянешь на себя часть шпионов графа, то я уже в выигрыше. Только потом я понял, что ты не только ложная мишень, но и мой шанс посмеяться из могилы. Я уже мёртв. Шакалы пируют на остатках моего владения.

Если у тебя хватит наглости, смелости и безрассудства заявить о себе как о моем наследнике, то пользуйся моментом. Считай, что я официально тебя признал. Сделай так, чтобы мои владения не достались ни маркизу, ни графу.

Будь самостоятельным правителем. Если же у тебя не хватит духа побороться за владения, то забудь про это письмо и никогда не возвращайся в пограничье, тут тебе не рады.

За тобой сейчас началась охота всерьёз. Граф устранит тебя как потенциального наследника, независимо от того, будешь ты претендовать на баронство или испугаешься. Теперь для тебя столица — это одна большая западня. Остерегайся убийц и беги из королевства.

Если же ты хочешь умереть не зря и перед смертью испортить настроение своему убийце, то пограничье ждёт тебя. Доберись до владения. Найди мой тайник. Там ты сможешь получить ответы на ещё не заданные вопросы.

— Что это значит? — были первые мои слова.

Чтец побелел, отшатнулся от меня, затряс головой от психоза.

— Я ничего не скажу, я буду молчать, — начал он причитать.

Антеро был быстр и не дал ни ему сбежать, ни мне осмыслить сказанное чтецом. Посланец упал. Из его горла торчал кинжал бродяги.

— Так оно надёжнее, — сказал Антеро, вытирая клинок о рубаху убитого.

До меня только через пару секунд дошло, что чтец узнал, что я — самозванец, и однажды это вышло бы мне боком. Что тут сказать… Нет человека — нет проблемы… Но почему так гадко на душе, хотя не я убил и даже не отдавал приказ, а просто тупо не успел это сделать?

В то же время я понимаю, что все равно был бы вынужден в итоге пойти на такой шаг. Антеро просто ускорил события, и потому чувствую себя сволочью не за то, что сделал или не сделал, а за то, что я был бы вынужден сделать это же.

— Это был голован. Говорят, что некоторые из них помнят послания после того, как их передали… Магия, всё учесть невозможно… — сказал тихо себе под нос Антеро, словно оправдываясь перед самим собой. — Этот явно из таких был… Сам себя выдал…

— Делать-то что будем?

— К тебе поедем… Заберём из баронства всё, что успеем вывезти… Про баронство забудь. Его не удержать. Было бы мирное время, ещё может быть, а во время войны никто особо следить за соседями не будет, своё бы сохранить…

— Да я вообще не про это. Я про тело.

— А-а-а! Про тело забудь. Видишь, как одежда у него запылена, он не из местных, издалека приехал. Никто из-за него землю носом рыть не будет, тем более сейчас, когда тут больше тысячи человек в округе. Даже если кто заметил его рядом с нами, то я всегда могу сказать, что он мою честь оскорбил, за что и получил…

— А не боишься клятвы на цепи?

— Поздно бояться. Не заметил, что я цепь теперь не ношу на погляд? Чернеет она, расплата за нарушенные клятвы и дезертирство… Так что бесчестьем больше, бесчестьем меньше — какая разница…

* * *

Мы оттащили тело подальше в темноту. Антеро попутно снял с трупа всё «лишнее». Решили засесть в таверне и обсудить последние новости, но слишком там многолюдно, лишних ушей много.

В общем, прикупили выпивки, забрали с собой его троицу и ушли ближе к форту. Рядом с ним тоже людей хватает, шастают туда-сюда, но всё же поменьше. Сели на поваленное ветром старое дерево. Помолчали, выпили, поразмыслили о своём…

— Слушай. Я вот чего не понимаю. Если за проступки и нарушение клятв у простых рыцарей цепь чернеет или даже может убить, то почему всех не убивает? И почему высшее дворянство так спокойно себя чувствует, нося цепи? — в качестве затравки тяжёлого разговора спросил я.

— Бестолочь! Клятвы бывают разные и от разных людей. Есть клятвы, которые нельзя нарушить, если не хочешь умереть. Есть более простые — на благонадёжность. Никто толком не знает, как действует их магия, но поговаривают, что многое от самого человека зависит… — начал мне тихо выговаривать бродяга. — К тому же цепи разные! Те, кто с золотыми цепями, им обычные мерки не подходят… Бароны и прочие держат ответ только перед своим сюзереном. С остальными, что ниже рангом, золотые вольны и от своих клятв отказаться…

— То есть Илмар мог мне отказать в посвящении в рыцари, даже если бы я его приказ исполнил?

— А у тебя был шанс убить барона?! — усмехнулся мой дегенерат.

— Нет…

— Тогда чего гадать, исполнил бы, не исполнил бы…

— С этим… ну ты понял… что делать-то?.. Посоветуешь чего?

— Парни, откочуйте недалеко, нам тут немного по душам надо поговорить, — первым делом велел бродяга своим. — Я тебе всё уже сказал. Или плохо понял?

— Да всё ясно… Просто такой кусок жирный, и его упускать… всю оставшуюся жизнь потом буду себе локти кусать. Буду думать, чтобы было, если бы я поступил чуть иначе… Вот и советуюсь, меньше шансов что-то проглядеть… — как-то сбивчиво вышел у меня ответ. — Ты же сам всю жизнь мечтаешь о своём наделе, а тут так легко от целого баронства предлагаешь отказаться?!

— Бестолочь ты! — чуть прикрикнул на меня по привычке Антеро. — Малыш, пойми… Не по себе кусок заглатываешь. Баронство тебе не удержать. Соседи тебя прижмут, а если даже и не тронут, то как вассалы встретят — тоже непонятно… Сейчас ты для всех никто. Мы ничего не знаем о том, как умер барон. Может, и наследовать уже нечего, всё пограблено и сожжено… Что в этом случае будет? Будешь годами осаждать короля с жалобами на целого графа, и не какого-нибудь паршивого, а Илмар? У этого графства влияния, силы и денег побольше, чем у многих маркизов. Как ты думаешь, будет ли ссориться король с влиятельным дворянином из-за неизвестно кого? Да к тому же во время войны…

— Так что, всё оставить как есть?!

— Ну почему же. Я такого не говорил. Нельзя не ехать. Это само по себе