Северка - Николай Соловьев

По дороге к дому в большом дворе играют четверо детей. Класс пятый. Когда я приблизился, у детей произошла небольшая ссора.

Спустя часа три я смотрел по телевизору фильм, в котором в точности повторилась эта сцена. Те же диалоги, та же причина ссоры и действующие лица.

Люда предложила мне взять у нее старую мужскую куртку, рукавички, вязаную шапочку и шарф. У меня же ничего нет на зиму. Приезжаю, а у нее сидит мама. Почти год мы не виделись. Если бы знал, не поехал.

Поговорили о делах. Я сказал, что на работу устроиться не могу – мешает калужская прописка, поэтому нужно ждать суда, а судья болеет.

Через неделю мама приехала ко мне. Привезла Людину черную смородину, пару пирожных и буханку черного хлеба. Я ничего не сказал, но удивился. Она же знает, что я уже несколько лет не ем хлеба. Только на прошлой неделе снова стал покупать – на фрукты денег уже не хватает. Но об этом никто не знает. И к тому же из нескольких видов мама выбрала именно тот, что я теперь покупаю.

У гаражей на Волжском бульваре навстречу вышел старшеклассник и идет точно на меня. Даже на узкой дорожке можно было бы сделать полшага в сторону, а мы идем по асфальтированной площадке. Шагов через десять мы уперлись друг в друга. Стоим. Пока я искал слова, смотрю на него: нервничает, стрельнет глазами и отводит, побледнел.

Ниже меня на голову. Отступил на полшага и плечо отвел, как бы давая проход, но стоит. Говорю: – Ты что, дурак? Он что-то пробубнил, но не отходит. – Пошел вон, – я еще как-то обругал его и прошел. Через несколько шагов, когда вспомнил произошедшее, просто пришел в бешенство. Иду вдоль Люблинского пруда, слышу сзади шорох шин.

Развернулся и когда велосипедист приблизился, ударил его в область головы. У него слетела кепка. Дяденька, лет тридцати пяти остановился и со словами 'ты, что же это делаешь', пошел на меня с кулаками.

Несколько минут мы махали кулаками, не достигая цели. Потом дяденька стал применять ноги. А я как-то не сообразил, что можно драться ногами. Постепенно мы переместились с дорожки на траву, и я споткнулся о кочку. Закрыл голову руками. Если начну вставать – окажусь легкой мишенью. Злость моя улетучилась. Стало совестно – ударил постороннего человека. Говорю: 'Ну, хватит, извините меня'.

Дяденька несколько раз врезал мне ногой по ребрам и по голове. Потом он стал отряхиваться и собираться уезжать. Мне хотелось объяснить ему, почему так получилось. Подошел и говорю: 'извините меня… мне нужно с Вами поговорить', он сделал шаг в мою сторону. А я выставил ладони и говорю: – Я не буду больше драться, мне нужно поговорить с

Вами. Дяденька сел на велосипед и поехал, а я все твердил ему в след: 'Пожалуйста, подождите, мне нужно поговорить с Вами'. Я поднял рюкзак и пошел своей дорогой. В лесу у встречного мужичка спросил, не испачкано ли мое лицо, он показал, где. На куртке два грязных пятна, дома отмою.

Пятна на куртке протер мокрой тряпкой. Высохла, а пятна остались.

Пришлось стирать. На правой руке два пальца сломаны, столько возни было.

Из головы не выходит драка. Вот они меня разогревают, и я бросаюсь на всякого. Как отличить нормального человека от неуловимого?

Теперь, когда прошло несколько лет с приключениями, вижу, что не все из них штатные сотрудники. Всех, кто участвует в приключениях условно можно поделить на три группы. Первая – одиночки, те, кого полчаса назад остановили на улице и 'попросили разыграть знакомого'.

Многие из них фальшивят и проваливаются в нестандартных ситуациях.

Вторая группа – люди прошедшие некоторую подготовку. С ними отрепетирована одна конкретная ситуация. Продуманы и согласованы движения. И третья группа – профессионалы, получившие специальное образование по борьбе с терроризмом в учебном заведении. Они действуют жестко, уверенно, используют скрытые средства связи, для них нет незнакомых ситуаций.

Последнее время со мной общаются дяденьки из первой и второй группы. Определить заранее, человек перед тобой или неуловимый невозможно. Это на фронте легко, как говорил Шарапов. Там все понятно – враг за линией фронта. А здесь, попробуй, догадайся.

После драки в ближайшем номере журнала с ТВ-программой, который я постоянно покупаю, фотография дяденьки с хмурым лицом, кулаком бьет в объектив. На другой фотографии свирепое лицо дяденьки с оскаленными зубами. В журнале кроме программы меня ничего не интересует, но когда листаешь, волей – неволей увидишь все.

Следующие недели две я редко выходил из дома, ждал, чтобы лебрышки зажили. В одном номере журнала с кроссвордами карикатура: дяденька обходит открытый колодец, и радуется, а сверху на него летит кирпич.

По середине дороги навстречу мне идут двое 'пацанов'. Идут не плечом к плечу, а оставляя между собой промежуток. В него я и прошел. За первой парой в ста шагах идут еще четверо, но на этот раз сбоку дороги. Поравнялся с ними, один дяденька говорит, смотря куда-то в пространство: – Что ж ты и здесь так не прошел?

Теперь навстречу мне ходят пара или трое (чаще пара) дяденек. Это случается почти в каждый мой выход на рынок, за телепрограммой или в лес. Всегда в новых местах, разные дяденьки. Как им не лень ждать меня из леса, несколько часов. Если дяденьки идут по центру дороги, я выхожу на центр, мне уступают. Через месяц по тротуару поехал колесный трактор с ковшом, пришлось уступить ему.

На кухне живут две серые маленькие мышки. Я догадался, откуда они лезут. Они прогрызли плинтус, который прикрыт сифоном от мойки или там его просто нет.

Решаю кроссворды на кухне, мышата, привыкнув к тишине, вылезают из-под ящика с посудой. Стал оставлять им на кусочке газеты ложку вареной гречки. В течение дня или на следующее утро газетка чистая.

Иногда они просто съедают, а раз на четвертый утащат под ящик гречку вместе с газеткой. Новую отрываю. И так повторяется бесконечно.

Как-то я позабыл про них, гречку и газетки. На четвертый день захожу на кухню – зверюшки вытащили промасленную газетку из-под ящика и положили на том месте, где я обычно ее кладу.

Дважды зверюшки попадали в безвыходное положение. Слышу – кто-то шуршит целлофаном, захожу на кухню: испуганные бусинки смотрят со дна ведра. Кладу ведро на пол, пулей вылетает. Ни спасибо, ни до свидания.

Мне понравились японские кроссворды. Увидел однажды у юноши в метро, подумал, что за глупость – заштриховывать квадратики? В моем журнале с телепрограммой кроме обычных кроссвордов, тоже есть японский. Попробовал – понравилось. Стал специально покупать газеты с японскими кроссвордами, но они оказались слишком простые.

Постепенно вышел на еженедельник 'То яма'. На большой кроссворд у меня уходит иногда три дня. На маленький, тоже призовой, – день.

Сначала решал их ручкой. Ошибку в таком случае не исправишь. Перешел на карандаш и ластик. Если ошибка, стираю все или фрагмент и начинаю заново. Часто по несколько раз стираю уже отгаданные сложные кроссворды и решаю их заново. После четвертого, пятого раза бумага становится ветхой, а цифры блеклыми.

В чулане нашел десятка три книг. Многие скучные – советские военные приключения или детективы. Несколько интересных – 'Бруски',

'За таежным фарватером'. На большинстве книг стоят библиотечные штампы пятидесятых годов.

Есть такой кинофильм 'Тень у пирса'. В чулане нашел одноименную книгу. Шпионский детектив. В общем-то, сюжет совпадает. Запомнилась деталь, которой нет в фильме. Враги заставили библиотекаршу отнести на плавучий док гибкую пластинку. В то время гибкие пластинки только, только появлялись. Пластинка не простая. Внутри ее – жидкое взрывчатое вещество. После второго проигрывания игла прорывает поверхность, и тогда спасайся, кто может.

Почему я убедил себя, что в новом году приключения кончатся? Кроме того, что отец и Няня ждать долго не смогут, была еще одна зацепка: все предыдущие приключения начинались осенью и заканчивались после нового года.

Как бы протянуть до нового года с деньгами, не обращаясь ни к кому. Прошлый месяц прожил на гречке. Уложился в сто шестьдесят рублей. Килограмм гречки стоит двенадцать рублей, его хватает дня на три, четыре. Плюс бутылка подсолнечного масла за двадцать. Соль я не считаю. Вот, кстати тоже – пришлось купить соль. Впервые за последние лет восемь. Следующий месяц в таком режиме я не выдержу.

Ем четыре раза в день. В промежутках иногда хочется просто что-то пожевать – не варить же все время гречку.

Денег у меня осталось сотни три, а до нового года два месяца. Не хватит. Заложить обручальное кольцо? Это последний резерв. Нужно поискать в лесу рябины, листьев уже нет, значит, травы. Жевали же мы травинки и щавель в пионерлагере. Взял пакеты и ножницы для травы и пошел. Нарвал килограмма три красной рябины, срезал несколько пучков травы и черной рябины немного набрал.