Марионетка - Максим Алексеев

Гаруда задумался. На площади воцарилась тишина, и Лоренц понял, что Конрад на правильном пути.

— Перо Мрака!… Проверит!… Вернется!… - наконец вынес вердикт Отец Воронов.

Он махнул крыльями, подняв клубы пыли и взлетел. Остальные гаруда последовали за ним. На площади остался лишь то самый молодой огромный самец, который съел сыр. Судя по лоснившимся перьям, на которых не было ни одного следа от сбруи, на нем еще никто никогда не летал.

Конрад подошел к нему, тот посмотрел на бестиенмейстера, склонив голову чуть на бок, потом сделал резкий выпад клювом. Конрад был вынужден отпрыгнуть, а Перо Мрака задрал голову и зашелся торжествующим клёкотом, напоминавшим смех.

— Ох и намучаюсь я с тобой… — проворчал Валадис.

Во второй раз гаруда таки разрешил Конраду погладить свои перья и даже с видимым удовольствием подставил загривок, чтобы бестиенмейстер его почесал.

— Гаруда совершили свой выбор! — Воскликнул Рассекающий Небо, а затем повторил тоже на языке кээра. Продолжил он уже тише, обращаясь к Лоренцу, — до встречи юный вождь.

Лоренц и его отряд заняли место в корзине. Гаруда вновь спустились с неба, теперь под их грудью висели пристёгнутые воины кээра. После уже привычного рывка корзина оторвалась от земли. Птицы тяжело махали крыльями, набирая высоту, но вскоре стая поймала восходящий поток и тряска сменилась мягким планированием. Перо Мрака летел чуть в стороне.

Лоренц сжал руку Асанте и посмотрел вниз на Сетхи, в котором жило одно из самых загадочных племен Геона. Даже без применения магии он видел столб мягко светящегося воздуха, поднимавшегося над заклинательным покоем дворца от таинственного, так и непонятого баронетом заклинания.

Гусары и Элам остались внизу, им предстоял еще долгий путь домой по плато Читван вместе с трофеями, доставшимися им после смерти дракона. Для того, что бы перевезти весь груз по воздуху, понадобилось бы слишком много гаруда, а кээра не собирались оставлять свои границы беззащитными.

Лоренц посмотрел на горизонт, где торчала оплывшая гора на склоне, которой стояла крепость Бад-судр. Там похороненный глубоко под землей остался лежать Джониен Смитиель, герой, спасший их от неминуемой гибели. Лоренц поклялся самому себе, что сделает все, чтобы эльфа посмертно наградили орденом. Ладонь баронета сдавила кисть Асанте, чуть сильнее.

— Я думала, ты уже привык к полетам, — сказала девушка.

— Я просто вспомнил Джониена… — ответил ей Лоренц.

— Да, с ним нехорошо получилось. И я в этом тоже виновата. Если бы я так не гналась за сокровищами… Ирэн жалко, она так на него рассчитывала, — Асанте вздохнула.

— А как же Леош Яначек?

— Ну, гном это для тела, а эльф, — Асанте сделала мечтательное выражение лица, — для души.

— Эмм… А я тебе для чего? — спросил подозрительно Лоренц.

Асанте повернулась к нему, и, судя по ее ехидной физиономии, хотела сказать что-то колкое, но вместо этого ее глаза полыхнули зеленью и она прошептала:

— Для спасения.

За три дня полета, прерываемого только приземлениями на ночь, они преодолели земли кээра и пролетели над подконтрольном эльфам княжеством Таннасар. Для Лоренца эти дни были настоящим испытанием на прочность, как впрочем, и для везших их гаруда. Найти площадку в джугнлях, для посадки вечером было нелегко и птицам каждый раз приходилось выжигать своими молниями поляны. После этого того как баронет увидел как Перо Мрака, сопровождавший их, превращает несколько сотен квадратных метров влажного тропического леса в пепел, у него отпали все вопросы, про правоту Конрада, в выборе награды за их приключения.

С кээра они распрощались у фактории Карнатакской Колониальной Компании. Здесь в верховьях реки Карни располагались их экспериментальные плантации по выращиванию какао и странного дерева, дающего тягучий быстро застывающий млечный сок. За него гномы платили золотом, правда, зачем он был нужен подгорному племени, никто не знал.

Дальнейший путь на старом нальфгаре некромантов, в конце войны захваченным ушлыми эллонийцами, а потом перепроданным ККК, заставил Лоренца вспомнить с некоторой нежностью полет на гаруда.

Старая подгнившая трирема еле плелась по течению, влекомая длинными веслами в руках зомби. Гребцов не хватало. В Таире и союзных государствах все еще действовал мораторий на применение некромантии и демонологии. Так что пополнить пустые места на скамьях было нечем. Те гештуг ну-н-меш, что еще функционировали, были явно не первой свежести — погрызенные крысами, покрытые плесенью и личинками, они давным-давно не проходили процедур у бальзамировщика и явно использовались на износ. И самое главное — они воняли. И сделать с этим было совершенно ничего нельзя.

Но выбирать не приходилось — ходить под парусами по верховьям было невозможно. Использовать паровые машины на угле под носом у эльфов означало нарываться на международный скандал. И отряду пришлось без малого неделю терпеть, запах мертвечины и отвратительную кормежку корабельного кока. Перо Мрака пару раз демонстративно опорожнился на палубу и больше к галере не подлетал ближе, чем на пару сотен метров.

Пройдя полпути до Чандрапура, они добрались до более-менее обитаемых земель. Лоренцу удалось договориться об аренде маленького, но юркого баркаса с командой. Там не было просторных кают, но эти никого не смутило.

Конрад недовольно бурчал дня два, что за то золото, что Лоренц заплатил капитану они могли бы купить этот корабль вместе с командой и что достаточно было свами Айрин приказать, и их бы бесплатно довезли бы до самого Остгарда — приказы брахманов низшими кастами не обсуждаются. Но баронет лишь отмахнулся от назойливого брюзжания. Он хотел как можно быстрее оказаться в Ханау. У него уже в печенках сидели жаркие влажные джунгли полные насекомых. А вместе с ними нищие карни догонявшие их баркас на своих утлых челнах, просившие милостыню и пытавшиеся продать им непонятный хлам. Невообразимый хаос, окружавший их во время остановок в городах на ночь. Ведь жизнь настоящая жизнь там начиналась только по ночам, когда спадала невыносимая дневная жара. В конце концов, Лоренц скучал по нормальной таирской еде — паре свиных подкопченных сосисок с гарниром из тушеной капусты и кружки полупрозрачного ячменного пива. Блюду, безусловно, плебейскому, но так милому сердцу любого таирца, даже дворянина, на чужбине.

Но самое главное, Лоренц видел, Асанте становилось все хуже. По ночам она просыпалась с криком. Днем — по большей части сидела в каюте, молилась, дремала. На любые попытки общения отмахивалась. Лоренц несколько раз пытался помочь ей волшебством, но ее Тот-Кто-Внутри играючи развеивал чары Лоренца. Демон набрал сил, толи сказалось время, прошедшее со времени битвы с богом-Создателем, толи он успел набраться энергии во время пребывания у источника магии. Возможно, имелись и иные причины. В любом случае, баронет понимал, ему нужно много магии, хорошо экранированное помещение, помощь опытного инквизитора, или Тарка. Но никак не стоило сходиться в схватке с владыкой ада в одиночку, плывя на небольшом корабле посреди реки.