Повести о Куликовской битве - М. Н. Тихомиров

веру святую крепко дръжати и хранити и поборати по ней». Но самая суть этого эпизода Сказания заключена в последних словах обращения князя московского: «Аз же, братие, за веру христову хощу пострадати даже и до смерти». Князь московский изображался как продолжатель дела, начатого Владимиром киевским, как преемник киевских князей. Все русские князья — потомки киевских князей, но старший среди них — великий князь московский, и поэтому именно он напоминает русским князьям об их великом предке и имеет право сказать, что стоит на страже того дела, которое было начато Владимиром киевским.

В период обострившихся отношений с Ордой, после того как великий князь московский Василий Дмитриевич во время Едигеева нашествия оставил Москву на попечение вассального князя, а сам не выступил против врага, автору Сказания необходимо было показать воинскую силу, боевую отвагу и мужество великого князя московского Дмитрия Донского, которого он считал идеалом князя. Поэтому Дмитрий, кротость, богобоязнь и смирение которого подчеркнуты автором, предстает перед нами одновременно и как талантливый полководец, отважный и смелый воин. Узнав о том, что на него идет Мамай, он начинает принимать энергичные меры: созывает князей в Москву, рассылает по Русской земле грамоты с призывом идти на битву против Мамая, посылает в поле «сторожи», «уряжает» полки и призывает воинов сражаться, насмерть с врагом. Показав великого князя как полководца, автор рисует его личную доблесть и мужество. Перед началом битвы Дмитрий Донской переодевается: свое великокняжеское одеяние он отдает любимому боярину Михаилу Бренку, а на себя надевает боевые доспехи, чтобы биться с врагом наравне со всеми, как простой воин. Когда войска начинают сходиться, великий князь московский хочет быть впереди всех. Он сражается в самом центре боя, как богатырь, сразу с несколькими [Врагами, и, как богатырь, он не убит, но настолько утомлен боем, что вынужден отъехать в сторону, где падает почти замертво.

Автор Сказания показал сплоченность всех русских князей вокруг великого князя московского, их верность ему и беззаветную преданность. Вассальная зависимость одного князя от другого в период [написания Сказания о Мамаевом побоище определялась термином «брат» — старший и младший, независимо от кровных отношений между этими князьями. Так, Владимир Андреевич — князь серпуховской — в Сказании все время называется братом великого князя, и хотя автор имеет в виду и родственные отношения между этими князьями, тем не менее основной смысл слова «брат» — обозначение феодальных отношений: Владимир Андреевич — младший, подчиненный князю московскому «брат». Всех русских князей великий князь московский называет «братьями», они же его, в том числе и Владимир Андреевич, — или великим князем, или государем, или господином.

Идеальным примером «братской» верности младшего князя «старшему, т. е. примером вассальной верности удельного князя великому князю московскому, является в Сказании изображение преданности серпуховского князя Владимира Андреевича своему двоюродному брату Дмитрию Донскому. Автор настойчиво подчеркивает, что Владимир Андреевич — младший князь, подчиненный великому князю московскому. В Сказании он — постоянный спутник Дмитрия Донского, человек безынициативный, лишь выполняющий волю великого князя. Даже в эпизоде с засадным полком он очень несамостоятелен. В сущности, весь этот эпизод прославляет не серпуховского князя, а воеводу князя московского — Дмитрия Боброка Волынца. Формально старший в засадном полку — князь серпуховской, но во всех своих действиях он подчинен Волынцу. Время, когда полк должен выехать из засады, определяет Волынец, он же направляет воинов в битву («а стязи их направлены крепкым въеводою Дмитреем Волынцем»). Судя по ряду летописных записей, Владимир Андреевич был незаурядным храбрым полководцем. При чтении же Сказания создается впечатление, что автор преуменьшил роль Владимира серпуховского в событиях 1380 г. Это объясняется публицистической направленностью произведения.

Основное идейное значение этого образа в памятнике определяется заданием показать пример вассального служения младшего князям старшему, удельного князя великому князю московскому. Поэтому как самостоятельная личность князь серпуховской для автора Сказания не представлял интереса.

Верными вассалами, безупречно служащими великому князю московскому, рисуются в памятнике также и остальные русские князья, принявшие участие в походе Дмитрия.

Хотя главной задачей автора Сказания о Мамаевом побоище былр восхвалить, прославить воинскую доблесть Дмитрия Донского, показать на примере Куликовской битвы силу князя московского, его первое место среди Всех князей русских, тем не менее, рассказывая о битве с татарами, он не мог не сказать о главном герое эпопеи 1380 г. — о русских воинах. Простые воины выступают в памятнике о преимуществу общей массой, характеризуются автором как едиая грозная сила.

Первое описание русского войска дается в рассказе о сборе князей с воинами на Москву. В одной поэтической фразе в стиле Задонщины автор характеризует силу и отвагу русских воинов: «Ту же, братие, стук стучитъ и аки гром гремитъ в славнем граде Москве, то идетъ силнаа рать великого князя Дмитрея Ивановича, а гремятъ русские сынове своими злачеными доспехы».

В таком же поэтическом стиле рисует автор и выезд русских воинов из Москвы. Здесь говорится, что русские воины рвутся в бой., как соколы, им не терпится схватиться с врагом: «хотять наехати на великую силу татарскую». И этот поэтический эпизод, как и предыдущий, характеризует удаль, отвагу русского войска, единодушное желание разбить врага.

Торжественно, красочно описывает автор Сказания общий вид русского воинства: «И взьехав на высоко место, и увидев образы святых, иже суть въображени в христианьскых знаменних, акы некий, светилницы солнечнии светящеся в время ведра, и стязи их золоченый ревуть просьтирающеся, аки облаци, тихо трепещущи, хотять промолвити. Богатыри же русскые и их хоругови, аки жыви пашутся. Доспехы же русскых сынов, аки вода в вся ветры колыбашеся. Шоломы злаченыя на главах их, аки заря утреняа в время ведра светящися. Яловци же шоломов их, аки пламя огньное пашется». После этого автор говорит, что «умилено» и «жалостно» смотреть на такое собрание русского воинства и что все воины «равнодушьни (т. е. единодушно. — Л. Д.) един за единого, друг за друга хощеть умрети».

Наряду с общими характеристиками всего русского войска отмечаются имена и отдельных, наиболее отличившихся простых, не известных нам по другим источникам, людей. Данный факт представляет для нас особый интерес, так как на основании этих, хотя и очень скудных, сведений Сказания о Мамаевом побоище мы можем утверждать, что в битве на Куликовом поле принимали участие самые различные слои населения.

Характерен в этом отношении эпизод Сказания, в котором рассказывается, как ночью накануне битвы русский воин, бывший разбойник, сподобился «видети видение велико»— святых Бориса и Глеба, побивающих татар. Этим эпизодом как бы подчеркивается, что на борьбу с Мамаем встали все, и даже разбойник, который пошел на