Братство волка - Дэвид Фарланд

И все громче становился жужжащий треск, возвещавший приближение опустошителей — то шипел воздух, испускаемый из их брюшных отверстий, и гремели хитиновые щитки, задевая о землю.

Войска Радж Ахтена рядами вливались в крепость. Рыцари, измученные, грязные, на горячих скакунах. Копьеносцы, отряд за отрядом. Перекрывая грохот копыт и лязганье доспехов, защитники Карриса громко кричали, приветствуя тех, кто пришел спасти их от опустошителей.

Роланд посмотрел на равнину. Пламяплеты уже начали разгонять туман, но на это требовалось время. Было раннее утро, земля — сырая, и туман укрывал всю местность, куда ни глянь.

Он вновь почувствовал страх. Тут еще начался дождь, застучал крупными холодными каплями по голове, по плечам, промочил тунику. Народ вокруг стал, ежась, присаживаться на корточки, прикрываясь от дождя щитами. Роланд поступил так же, но его маленький щит покрывал только голову. Дождь беспрепятственно лился за воротник.

Все больше гри проносилось над головой, уже сотнями, словно выпущенные из пращи. Внизу клубился туман, над головой темнели тучи — Роланду казалось, что он висит между небом и землей. Вокруг летали растревоженные поднявшимся шумом чайки, вороны и голуби, не находя себе места.

И когда возбуждение улеглось и воспоминание о силе Голоса Радж Ахтена поблекло, Роланда начало трясти.

Словно пробудившись от сна, он понял вдруг, что отрекся, что позволил Радж Ахтену взять город без боя.

— Как же так? — спросил он у барона Полла. — А если придет Король Земли? Нам что, придется сражаться с ним?

— Надо думать, — сказал барон Полл. И плюнул в туман. Судя по его спокойствию, мысль эта его уже посетила и не особенно встревожила.

Роланд, силясь придать голосу уверенность, заявил:

— Ну нет! Я не стану сражаться с Королем Земли!

— Ты сделаешь все, что тебе прикажут, — сказал барон Полл. — Радж Ахтен приведет тебя к присяге, и ты станешь его подданным.

Скорее всего, так и должно было случиться. Радж Ахтен, взяв на себя защиту замка, предоставит им выбор: присягнуть ему на верность или умереть.

— Я — подданный Ордина. И не нарушу клятвы! — сказал Роланд. — Я не выступлю против своего короля.

— Либо верность, либо жизнь! — практично заметил барон. — Поверь мне, умный человек легко клянется и столь же легко забирает свою клятву обратно.

— Я себя умным не считаю, — ответил Роланд. То была правда. Он не умел ни читать, ни считать. Никогда не знал, что ответить на придирки жены. И еле-еле сумел даже найти в тумане дорогу в Каррис.

Но он всегда был верен своему слову.

— Послушай, — горячо сказал барон. — Да присягни ты Радж Ахтену. Ведь когда придет Король Земли, никто не сможет заставить тебя драться от души. Маши себе мечом да рычи, чтобы все шли в задницу. Не обязательно же проливать кровь!

— Пускай в задницу идет Радж Ахтен, — сказал Роланд и стиснул рукоять меча.

Однако когда воины Лорда Волка стали подниматься на стены, обнажить оружие он не посмел.

Он тихонько присел на корточки, спиной к стене, и вновь пожалел о том, что отдал плащ зеленой женщине. Казалось, стало еще холоднее, чем ночью. Холод доставал до самого сердца, тело онемело и не слушалось.

Прошло около получаса, но еще не все войско Радж Ахтена успело войти в город, и пламяплеты продолжали рисовать свои тайные руны. Те висели в воздухе, как огненные гобелены, пока пламяплеты не подталкивали их вперед. Руны таяли. И туман начинал отходить со скоростью идущего пешком человека, постепенно обнажая землю.

И все это время треск, сопровождавший бег опустошителей, становился громче, нарастал, словно приближалась гроза.

Чудовища сходились к Каррису со всех сторон — с севера, запада и юга.

Где-то милях в двух в тумане вновь затрубили рога. Заржали испуганные лошади и понеслись, судя по доносившимся звукам, в южную сторону, затем на запад и наконец — обратно на север.

На стенах послышались крики:

— Заблудились! Не знают, куда ехать! Их отрезали!

Роланд от души посочувствовал несчастным. Он на своем опыте знал, как легко потеряться в этом проклятом тумане.

Туман в очередной раз стал отодвигаться, и Роланд, затаив дыхание, смотрел, как обнажаются зеленые поля, как появляются из него беленые домики с тростниковыми крышами, огороды, стога сена и яблоневые сады, пастбища и каналы. Дикая утка, бродившая вперевалку возле выложенного кирпичом водоема, вытянула шею и радостно захлопала крыльями при виде открытого неба.

Вид этот был столь прекрасен, что Роланду совсем уж тошно показалось торчать тут под дождем на стене в ожидании неминуемой битвы.

Громко затрубили рога в Каррисе, дабы воины Индопала, заблудившиеся в тумане, сообразили, в каком направлении двигаться.

Слышно было, что лошади развернулись и поскакали к замку. Стук копыт приближался, а с ним — бряцанье доспехов и перекликающиеся голоса людей.

И наконец первые солдаты показались из тумана в полумиле от замка.

Это не были сильные воины. Простые лучники в белых бурнусах и скромных кожаных доспехах; артиллеристы в высоких бронзовых шлемах, имевшие при себе из оружия только длинные ножи; молодые оруженосцы, чаще чистившие чужие доспехи, чем надевавшие свои.

То был арьергард войска Радж Ахтена, вспомогательные отряды, которые предназначены были удерживать Каррис после его взятия. Большинство солдат шли пешком.

Только командиры были верхом, и когда эти командиры увидели замок, они пришпорили лошадей и в слепой панике помчались к спасительным стенам, бросив пехотинцев на произвол судьбы.

Те же отчаянно закричали и устремились к замку бегом. Треск, производимый невидимыми пока опустошителями, превратился в оглушительный грохот.

Запахло пылью и кровью, из тумана донеслись крики ужаса, и стало понятно, что там, в тумане, люди уже сражаются за свою жизнь.

На всех стенах замка трубили рога. Защитники кричали, подбадривая бегущих индопальцев. Тех было около двадцати тысяч.

И наконец появился опустошитель.

Он выбежал на открытое пространство, волоча за собой клочья тумана, словно дымился. Роланд впервые увидел это чудовище и почувствовал настоящий ужас.

В Верхнем Мире таких созданий отродясь не водилось. По рангу этот опустошитель был носителем клинка и не имел сверкающих огненных рун, которыми отличались маги.

Он бежал на четырех задних ногах, держа в массивных передних лапах оружие. Восьминогое чудовище более всего походило на огромного краба. Прочный панцирь его казался сделанным из серого гранита и на брюхе между ног тускло светился.