История Византии. Том 2. 518-602 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

желал иметь от нее сына, и когда это желание осуществилось, он послал Сергию богатые дары с письмом на его имя, в котором излагал мотивы своего приношения. Письмо было написано по-гречески, и текст его сохранили Евагрий и Феофилакт Симокатта.[1042] Положение христиан в Персии изменилось к лучшему. Хосров издал повеление, которым воспретил менять религию всем своим подданным, как исповедующим маздеизм, так и христианство. В окрестностях столицы Ширин основала монастырь и построила церковь, на что были отпущены средства из государственной казны. В Лазарево воскресение шла из монастыря процессия к воротам дворца, там читалось Евангелие, и царь давал подарки членам клира.[1043]

Хотя между Персией и империей установились добрые отношения, но взаимного доверия не было. Это видно из ходивших тогда рассказов, занесенных Феофилактом Симокаттой в свое сочинение. — Еще в то время, когда римские войска вели Хосрова на царство, вождь армии, пришедшей из Армении, Иоанн Мистакон, упрекал по какому-то поводу царя за дурные обычаи и поступки. Приняв слова Иоанна в обиду, Хосров отвечал, что Иоанн позволяет себе делать ему замечания потому, что персидские дела находятся в дурном положении, и тут же прибавил предсказание, что через трижды семь лет персы овладеют державой римлян, а через пять раз семь римляне поработят персов, после чего настанет день без вечера, когда исчезнет все дурное и настанет лучшая жизнь. Вскоре потом, когда Хосров утвердился на престоле, к нему прибыл послом от императора Проб, епископ Халкидона. Во время приема царь попросил его показать ему образ Богоматери. Епископ исполнил его желание, и Хосров открыл ему, что Богородица являлась ему в эту ночь и сказала, что она даст ему победы Александра Македонского.[1044]

Мир между державами едва не был нарушен в 600 году. Повод дали арабы, признававшие над собой власть императора, своим опустошительным нашествием в персидские пределы. Хосров принял это как повод к войне. В предотвращение этого бедствия Маврикий поспешил отправить послом к нему префекта претория Востока Георгия. Хосров долго не давал ему аудиенции; наконец смягчился, выслушал объяснения посла и подтвердил мир. Георгий, по возвращении в столицу, хвалился, что опасность для империи была предупреждена его искусством в переговорах с царем и навлек тем на себя гнев Маврикия.[1045] Мир с Персией продержался все время, пока на византийском престоле сидел Маврикий, названный отец Хосрова.

Прекращение старого раздора между империей и персидской державой отразилось на судьбах Армении и Иверии. Клятва Юстина освободить армян от персов осталась без исполнения; Хосров восстановил свою власть в отпавших от него областях и жестоко покарал население. После разгрома армии Юстиниана Тамхосровом имперские войска в течение нескольких лет, по-видимому, вовсе не вступали на территорию персидской Армении, и только от 590 года есть известие об осаде Двина Иоанном Мистаконом.[1046] Получив известие о восстании Бахрама-Чобина, Иоанн прекратил осаду и ушел в Армению. Биндой и Бистам, имевшие давние отношения к персидской Армении, собрали войско из армян, выступившее под начальством своего вождя Мушега Мимиконида, вместе с Иоанном Мистаконом на помощь Хосрову.[1047]

Утвердившись на отцовском троне, Хосров во исполнение своих обещаний отдал Маврикию значительную часть Армении, а именно области Арзанену, Тарон и Айрарат, а также и всю Иверию с городом Тифлисом. За Персией осталась лишь восточная область Армении, Васпуракан, и главный город персидской Армении Двин, оказавшийся теперь в непосредственной близости к границе. Перемена верховной власти в присоединенной к империи части Армении не обошлась без тревог и волнений. Армянская знать ближайших к Персии областей вступила в сношения с персидским двором и, по сообщению Себеоса, Хосров поддержал это движение. Восстание началось с предательского убийства Иоанна, магистра армии в Армении. Маврикий послал в Армению Доменциола,[1048] который сумел справиться с восстанием и захватил в плен руководителя движения, Сумбата Багратуни. В Константинополе был наряжен над ним суд, приговоривший его к жестокой казни — растерзанию дикими зверями но время игр. Император помиловал его в последний момент, и народ славил его за милосердие.[1049] Сумбат был отослан в Африку на службу в тамошних войсках.[1050]

Нуждаясь в военной силе для борьбы с аварами, Маврикий требовал вспомогательных контингентов от армян, что и вызывало неудовольствие в стране. Себеос занес в свое повествование рассказ об участии армян под начальством вождя Мушега Мимиконида в одной победе, одержанной имперскими войсками над аварами, и о последовавшем вскоре поражении, когда Мушег попал в плен и был убит.[1051] Новое требование армянского контингента на запад вызвало восстание, которое было усмирено совместными действиями римских и персидских войск. Вождем римлян был Ираклий, отец будущего императора.[1052] В последний год своего правления Маврикий сделал новую попытку вызвать из Армении значительную военную силу, и для осуществления этого предприятия был отправлен лучший полководец того времени Приск. Весть о восстании фракийской армии заставила Приска поспешно вернуться в столицу, не доведя до конца этого дела.[1053]

В заботах о водворении единства исповедания веры в империи Маврикий принимал меры к тому, чтобы заставить армян признать Халкидонский собор. Его старания увенчались некоторым успехом, но имели своим последствием разделение армянской церкви на два патриархата. В Двине, оставшемся во власти персидского царя, имел свою кафедру католикос Моисей, не допускавший общения с «синодитами», а другой католикос, по имени Иоанн, перенес свою кафедру в Феодосиополь и находился в общении с господствующей церковью. По сообщению Себеоса, Иоанн перевез из Двина в Феодосиополь все более ценное церковное имущество.[1054] Административное деление армянских областей подверглось некоторым изменениям. Источником сведений об этом является список епархий Константинопольского престола, составленный Георгием Кипрским.[1055]

Четвертая Армения, организованная Юстинианом из пяти сатрапий, была разделена на две провинции, и обе они сохраняли название Четвертой Армении, но южная называлась также Верхней Месопотамией. Главным городом ее осталась Амида. Кроме митрополии, в ее пределах было два города, Мартирополь и Дара, остальная территория представлена 26 укреплениями (κάστρον). К Верхней Месопотамии была присоединена область Арзанена с шестью укреплениями. Восточная граница этой провинции доходила до озера Ван. Имя Четвертой Армении в старом смысле слова принадлежало области, лежащей к северо-западу от Месопотамии. Митрополией ее был не Кифариз, а город Дадим. На ее территории находились города Арсамосата, Кифариз, Хозан, четыре укрепления и восемь округов (κλίμα). Вновь приобретенные области Тарон и Айрарат были присоединены к Первой Армении с главным городом Феодосиополем, и вся страна называлась Великой Арменией. Общее число городов, укреплений и округов