Избранник вечности - Анатолий Гаврилович Ильяхов

крайнюю точку, куда он дошёл с армией. К востоку от Амритсара* возвели двенадцать каменных алтарей — по числу богов Олимпа; ещё Александр поставил алтари с надписями: «Моему отцу Амону», «Брату Гераклу», «Брату Аполлону». Между алтарями соорудили колонну из меди с выбитыми словами: «До этой черты на земле прошёл из Македонии царь Александр».

СПЛАВ ПО ИНДУ

Понадобилось много времени, прежде чем македонская армия, оставив в индийских городах гарнизоны и царских наместников, отправилась в обратный путь. В условиях жесточайшей нехватки корабельных мастеров и строительных материалов соорудили несколько сотен грузовых судов, наняли торговые корабли.

В назначенный день Александр совершил богатое жертвоприношение; обратился за поддержкой к Посейдону, также к божествам водных стихий — спасительнице Амфитрите, Океану, нереидам и богу реки Гидаспу. Бросив в мутные воды три золотые чаши, велел трубачу подать сигнал. Поднялся невообразимый шум; долго грузили обозное имущество и лошадей, фураж и продовольствие, затем воины взошли на суда, каждый со своей командой. Раздались возгласы кормчих, матросы распустили паруса, гребцы опустили вёсла. Сплав по Инду начался…

По мере продвижения армии впереди бежало громогласное эхо; оно отзывалось по берегам, распугивая всё живое на многие стадии вокруг, и затихало вдали, путаясь в переплетениях лиан и густых ветвях. Александр затаил обиду и недовольство на полководцев, принудивших его расстаться с мечтой, не до конца разгаданной им сказочной Индией. Поэтому избрал обратный путь не из лёгких, по новым территориям с враждебными племенами. Заодно грабежи и мародёрство населения компенсировало моральные и материальные издержки отступления.

На первых порах встречались мирные поселения, откуда за ними с изумлением и опаской наблюдали тысячи глаз. Эти индусы ещё не видели чужеземного воинства и такого скопления речных судов. Македоняне добродушно приветствовали с палуб, размахивали руками. Их провожали песнями, танцами, бросали в воду цветочные гирлянды…

Иногда приходилось высаживать пехоту на берег и по ходу умиротворять враждебное население. Это случалось, когда племя не пропускало флотилию, перегородив реку скованными между собой брёвнами. Как правило, удавалось договариваться, откупившись дарами вождям. К середине сплава Александру донесли, что впереди — новая преграда, но мятежники ожидают в прибрежной крепости. Возглавив конный отряд, царь за четыре дня прошёл почти сорок тысяч стадий лесом, а когда неожиданно появился у крепости, начал штурм с помощью переносных лестниц. Первым взобрался на стену. Трое телохранителей едва поспевали за ним. За ними вслед больше никто из телохранителей не успел. Наверху вступили в схватку сразу с двумя десятками защитников. Царя враги определили по красному плащу и ценному оружию. Раздался громкий клич, и в предвкушении убить ненавистного завоевателя мятежники с яростью бросились на македонян, используя выгодную для них ситуацию.

Наверху им пришлось вступить в схватку сразу с двумя десятками защитников, определивших царя по красному плащу и оружию. Раздался их громкий клич в предвкушении убить ненавистного завоевателя!

Александр с телохранителями едва успевал отбиваться. Но нападавших оказалось слишком много, и они всё прибывали. Но пока умение македонян владеть оружием брало верх, им удавалось отражать дикий натиск, доставать мечами каждого, кто пытался их убить. Мятежники поняли, что им не справиться, отступили на безопасное расстояние и стали стрелять в них из луков. Это принесло успех: погиб один телохранитель, двух остальных ранило, затем стрела пробила кожаный панцирь Александра, вонзилась в грудь. Он обездвижен от боли, но, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, усилием воли удержался на ногах… Оставшиеся в живых телохранители, раненые, как могли, прикрывали царя щитами и отбивались от наседавших врагов.

Македоняне, безрезультатно осаждавшие стены крепости, услышали, что царь ранен, нуждается в помощи. Ужасная весть заставила штурмующих бесстрашно карабкаться по лестницам и верёвкам с крючьями, не жалея жизней, под градом вражеских стрел, камней и копий. В одно мгновение десяток воинов прорвались к месту схватки и спасли Александра… Потом пробились к воротам, перебили защитников и впустили отряд вовнутрь.

Покидая взятую ими крепость, македоняне не позволили никому выходить, ни воинам, ни жителям; заперли ворота и подожгли. Долго сквозь гул пожарища доносились душераздирающие крики…

Помимо стрелы, застрявшей в груди, Александр перенёс удар дубинкой в шею; сильно болела голова, тошнило. Извлечь стрелу сразу не удалось, она застряла в грудной кости, а отпиливать конец не решались, боясь повредить кость. Заметив нерешительность лекарей, он попытался сам отрезать кинжалом стрелу у панциря; ругал лекарей за трусость, говорил, что, если они не сделают свою работу, их примут за изменников и заговорщиков. В итоге лекарь осмелел, наконечник удалось извлечь.

Слух о том, что царь ранен и находится при смерти, разнёсся по македонской флотилии. Воины приуныли, в их отважные сердца вселилась неуверенность в своём будущем. Кто доведёт их в Македонию?

Семь дней бились царские лекари над раной. Александр вытерпел все муки, покорялся воле медиков, терпеливо пил лекарственные составы. На радость воинам, вышел на палубу корабля, заметно похудевший, бледный, но живой. Рана ещё не затянулась, но опасности не представляла. На палубе установили койку, чтобы все видели, что он жив и почти здоров.

Во время лечения лекарь осмелился укорить царя за неосторожность в бою.

— Ты подвергаешь себя опасности, за что потом страдаешь!

В ответ услышал:

— Молчи! Это для тебя царь — всего лишь больной. Кто называет себя мужчиной, тот действует. А действие предполагает для мужчины страдание!

ПЕСКИ ГЕДРОСИИ

Девять месяцев флотилия Александра сплавлялась к устью Инда. Македоняне впервые в жизни увидели огромный океан с неизвестным до сих пор пугающим явлением — приливами и отливами, делающими речные суда неуправляемыми. Александр не сдерживал себя от радости, когда корабль закачался в волнах, а индийский кормчий показал на садившееся солнце:

— Персидский залив. Плывёшь туда, будешь в устье Евфрата. Там Вавилон!

В дар Посейдону принесли упитанного белого быка; сбросили в волны, а он не соглашался тонуть, мычал и бил ногами по воде, пока не захлебнулся. Жрецу не понравилось его поведение, он намекнул царю, чтобы остерегался неожиданностей в плавании. Предложил бросить в волны золотую чашу для возлияний, что царь и совершил, жертвуя Диоскурам и матери Ахилла, Фетиде. Просил покровительствовать флоту в дальнейшем плавании. Затем скомандовал флотилии следовать за ним вдоль берега на запад.

Все корабли без происшествий достигли берегов Эритрейского (Аравийского) моря, где армия разделилась на три части. Восемь тысяч воинов на кораблях под командованием Неарха отправились к устью Евфрата, где ему велено ожидать подхода армии; флотоводец получил распоряжение исследовать по пути побережье, выбирая удобные гавани для стоянки кораблей и намечать места для закладки новых городов.

Александр предполагал продолжить плавание с Неархом,