Янтарный меч 1-4 - Ян Фэй

— Ты имеешь в виду тот голос на льду? В голове вдруг прозвучал давно забытый знакомый голос. Брендель был слегка ошеломлен и тут же ответил: – Лорд Санорсо, вы не спите? –

Голос на льду преследовал их с тех пор, как они пересекли длинную переплетающуюся пропасть подо льдом, низкий шелестящий звук был незаметен с расстояния в сотни футов, и если бы не поток Темной Магии, Брендель время от времени думал, что это просто иллюзия.

Но он, по-видимому, был не единственным в группе, кто заметил это, Алос и Святой Меча Пепла оба были начеку.

Те, что могли жить подо льдом, кроме ледниковых червей, могли быть только какими-то неопределенными вещами. Но ледниковые черви редко перемещались между разломами, и Брендель прекрасно это знал.

— Я не об этом. Часть твоего тела становится беспокойной, разве ты не замечаешь этого, малыш? Голос Санорсо был немного ленивым, но вскоре она зазвучала серьезно, со свойственным ей – серьезным, но слегка насмешливым тоном – она сказала: – Вы не в хорошем настроении, вы ожидаете, что я буду спать в такой ситуации? –

— Не в хорошем настроении? Что ты имеешь в виду?

Брендель был немного сбит с толку. С момента входа в Шварцвальд у этой имперской сестры-эльфа было очень мало времени, чтобы поговорить с ним, лишь изредка обсуждая с ним эпоху Войны Святых, и чаще призывая его изучить фехтование и Утерянные знания Туманных эльфов. Если она сегодня внезапно проснулась, значит, она почувствовала что-то особенное.

Смятение, на тебя влияет этот сон, что-то здесь зовет тебя, пытается повлиять на твой разум. — строго ответил Санорсо.

Брендель вдруг вспомнил о золотой шкатулке. Он успокоился и затем спросил: – Лорд Санорсо, вы что-то почувствовали? –

Я думаю, что дело в том, что я не знаю, назвать тебя счастливчиком или несчастливцем. Имперская сестра-эльф вздохнула.

Брендель был слегка ошеломлен.

Тогда мы погнали группу Миирнасов на юг, преследуя их с равнин к северу от Ауина вплоть до южного царства, которое в то время все еще было покрыто Черным лесом. После того, как Дракон Тьмы был запечатан, они украли один из печати из Ясу и хотели войти в Петлю Пассатов, чтобы собрать другую печать, и мы и Серебряные Эльфы преследовали их здесь, думая, что они сбегут со стороны Бучче в Мадару, образуя потомков Миирнаса, которые находятся там сегодня. Мы и не подозревали, что они разделились на две части: одна прошла через Запятнанный Морозным Лесным Лабиринтом, а другая направилась на восток, к морю,

Погоди-ка -, Брендель был потрясен, когда он внезапно вспомнил слова святого эльфа-святого тумана и спросил: – Ты сказал, что они украли одну из печатей у Ясу и хотели войти в Петлю пассатов, чтобы собрать другую печать. Ты ведь говоришь не о Пепельном самоцвете, не так ли? –

Что еще? – Тон голоса Санорсо стал немного неприятным, казалось, что та погоня была не очень гладкой.

Брендель мгновенно кое-что понял, и ему снова пришла на ум золотая шкатулка, оставленная Миирнами в великой долине. Он поднял голову, чтобы посмотреть на скалу с изломанной поверхностью, гладкой, как зеркало, со странным выражением лица.

Понимать? –

Понятно, но я не понимаю, почему они не взяли эту печать и не привезли ее на борт, почему они оставили ее здесь? — мысленно спросил Брендель.

Какое-то предвкушение смутно поднялось в нем. Если первая печать Дракона Тьмы уже принесла ему бесконечные выгоды, то сила безумия, вызванная Талантом Дурака, теперь стала чуть ли не одним из его главных убийц, не говоря уже о верности Ведьмы.

Хотя Санорсо не выглядел таким счастливым, Брендель мог понять ее чувства. Что бы она ни говорила, она, вероятно, беспокоилась о том, что Дракон Тьмы снова вернется к жизни.

Брендель не был без таких забот, но он видел эту силу скорее как своего рода данные в игре, написанные черным по белому на панели персонажа, было действительно трудно заставить людей почувствовать какую-либо опасность; по крайней мере до сих пор, в этом мире для Брендела, что касается игровой части, почти ничего не произошло сверх его ожиданий, поэтому у него были основания полагать, что эта необъяснимая панель персонажей не подведет его в этом вопросе.

Если только эта – система – ада сама по себе не была призрачной вещью, созданной Драконом Тьмы.

Но это было маловероятно, потому что Один был всего лишь мироходцем. Брендель на самом деле имел смутное чувство в сердце, что авторитет этой – системы – в его теле был намного выше, чем у мироходца, потому что эта – система – вполне могла приспособить его. Как современный человек, он никогда не слышал ни о какой низкоуровневой системе, которая могла бы полностью вместить высокоуровневую систему, это было бы нелогично.

Санорсо – посмотрел – на него мысленно. Брендель почувствовал, что почти может видеть сестру имперского эльфа со скрещенными руками прямо перед ним – она, очевидно, сразу поняла, о чем думает Брендель, но, как всегда, она не обвиняла мысли Бренделя, а вместо этого ответила с гордым взглядом. – Кто знает, может быть, они не смогли его забрать. Вы должны знать, что их поддерживает наш Легион Лесной Бригады и Кавалерия Королевского Дракона Серебряных Эльфов, и с печатью Дракона Тьмы они не смогут оставь эту землю незамеченной.

Брендель скептически отнесся к словам Санорсо. Если бы Туманные Эльфы и Серебряные Эльфы были действительно такими могущественными, Миирны, возможно, не смогли бы пересечь Львиный Перевал на границе между Ауином и Кирлузом. Конечно, в то время не было Ауина, но Львиный перевал был установлен с момента первой битвы.

Но он благоразумно не стал останавливаться на этом вопросе, так как опрометчиво оскорблять эльфийскую даму было очень грубо, а оскорблять даму большой силы и возраста не было мудро. Он решительно пропустил этот вопрос и спросил: – Господь, ты хочешь сказать, что Камень Ясеня недалеко от нас, и мы можем найти способ вернуть его? –

— Ты действительно хочешь вернуть его? Санорсо еще раз посмотрел на него.

Конечно, мне нужна сила сейчас, лорд Санорсо, как вы понимаете. Я буду обращаться с ней осторожно, будьте уверены. — ответил Брендель.

Императорская сестра-эльф выпалила со смехом: – О чем ты беспокоишься, малышка? Я не говорила, что ты не можешь пойти и вернуть его, лучше позволить тебе получить море, чем позволить ему