Боец Круга Поединков - Ивен Кейт

Предрассветная тишина напряглась и задрожала, словно ощущая тот миг, когда будет потревожена. Я вновь почувствовала тот колючий клубок ярости, что ворочался у меня под диафрагмой, я вновь ощутила эту ненависть, доводящую до слёз и отчаянья, и вновь чёрная тень затанцевала по моим нервам, развевая руки-ленты по свежему ветерку. Сердце забилось чаще и уверенней, тяжелее.

Сейчас будет драка.

Вампирша приближалась ко мне, окровавленная, бледная и какая-то апатичная, с застекленевшим взглядом, прямым как копьё и устремлённым только на меня. Чуть напрягшись, я постаралась уловить в воздухе хоть какие-то ноты Силы, как это делают Наблюдатели перед дракой с нелюдем. Конечно, мне до Наблюдателя как таракану до киборга, но Силу можно чувствовать даже в возрасте двух месяцев от роду.

Я была куда старше, но всё равно не могла ничего ощутить. То ли органы обоняния уже совсем того, то ли просто ничерта здесь нет. И вот эта вот Лал просто так топает ко мне? С голыми руками? Так, всё, унести маразм!

Обернувшись через плечо, я как-то уж слишком нервно посмотрела на небо. Где же это треклятое солнце?

С востока потянуло утренним холодом. Гибкие крылья ветра скользнули по моему телу и согнали целую стаю мурашек. По команде "Шагом марш!" они торопливо продефилировали от затылка к пояснице и там превратились в скользкого ледяного слизняка, заползшего куда-то мне под желудок. Непонятно почему, но я продолжала стоять возле фонарного столба и просто поджидала вампиршу. Надо бы, по хорошему, первой начать драку и тем самым получить хоть какое-то преимущество, а у меня ноги, кажется, намертво прикипели к асфальту.

Но неожиданно в моих изумлённо расширившихся глазах Лал начала меняться.

Я ощутила, как схожу с ума.

Изорванная окровавленная одежда удлинилась, посветлела и превратилась в белое бархатное платье, расшитое крупным жемчугом. Каштановые волосы удлинились и почернели, лицо стало более утончённым, ранимым, с чёткими дугами угольных бровей.

Кажется, я, сама того не осознавая, выругалась и перекрестилась одновременно.

Ко мне шла дочь Ричарда, сестра Винсента и Вильгельма.

Но её же не существовало никогда!

Протерев глаза, я вновь уставилась на свою мнимую тётушку. Нихрена, не было у меня никогда такой тётушки!

А вот это в тридцати метрах от тебя - что?

Город задержал дыхание, надеясь услышать от меня более-менее явственный ответ, однако я уже ничерта не могла сообразить. Почти всю ночь я провела на ногах, я выпила столько, сколько мне позволило приличие, и мне по идее полагается сейчас вообще пластом слечь! А я стою на ногах и уж тем более не знаю, откуда взялся этот чёртов крокодил!

Тётушка, а почему у Вас таки большие зубки?

А это чтоб удобней было кровь твою высосать, внученька.

Помотав головой, я в повисшей тишине вновь посмотрела на вампиршу и опять явственно ощутила, как у меня съезжает крыша, да при этом ещё грохочет всем, что я запрятала на чердаке. Угу, потому что чердак съезжает тоже, и летучие мыши - за компанию.

Вы хотите об этом поговорить?

Нет, я хочу понять, что тут происходит!

На моих глазах Лал опять начала меняться, но как-то странно. Её лицо словно утратило все свои черты: глаза, нос, губы, скулы - и превратилось в гладкое поле, на котором почти как слайды проектора проскакивали чужие лица чужих женщин, имеющих между собой неоспоримое сходство. Точнее, эти лица переходили друг в друга, позволяя увидеть, как примешивалась в их семью чужая кровь. Почему-то я знала, что они все - мои предки из рода Арьеш и Браун.

Вампирша превратилась во что-то странное, медленное, многоликое, пошатывающееся, но неизменно идущее ко мне. Апатия висела на ней как камень на шее утопленника, но всё равно даже в таком состоянии она не внушала доверия не то, что мне, а даже моим крыльям за спиной.

Я видела их, всех женщин, которых убило проклятье.

И в последний момент - я готова поклясться всей своей мелочной душонкой - среди них промелькнуло лицо моей матери. Такое до дикости родное и позабытое, но такое отчуждённое на этом мёртвом теле. А может, мне просто показалось, потому что в следующий момент… это, вот это неживое что-то, то ли иктанка, то ли экран телевизора, превратилось в Киару.

Я замерла. Она - тоже. В пяти метрах от меня. Хотя не думаю, что её сердце заколотилось так же быстро, как и у меня, а лёгкие сжались, чтобы дать ему больше места. Но она улыбнулась - так, как может улыбаться только Ки. Доверчивое, но очень разумное счастье. Она была рада видеть меня.

Она, ещё минуту назад бывшая просто Лал!!!

Мысли заметались в голове так, что невозможно было ухватить хотя бы одну и вразумительно подумать. Идиотизм какой-то. Сюрреальность или ирреальность - она же только что была вампиром!!!

Но глаза были глазами моей сестры, с тем же лукавым прищуром. И внезапно они затемнились, прямые светлые волосы отросли до пояса и превратились в чёрную гриву, а джинсы и футболка уступили место чёрным брюкам из кожи, чёрной майке с красной надписью "Вечность" и высоким ботинкам на грубой подошве. Шею и запястья Ки охватывали шипованые полоски чёрной кожи, а вместо медальона в виде Инь и Янь появился серебряный анк, символ вечной жизни.

Прищурившись, я посмотрела на неё, свою тринадцатилетнюю сестрёнку. Я почти забыла, что когда-то она всерьёз увлекалась готикой…

Она улыбнулась мне - очень неаккуратно, так, что я увидела пару острых клыков.

Звон колокола раскатился по крышам домов и сотряс небо до самых его оснований.

Где-то вспорхнула пара потревоженных голубей, и мы тоже вздрогнули.

А колокол прозвенел ещё раз, раскалывая остатки ночи, сминая их. Где-то здесь церковь…

Церковь!!! Гоп-ля-ля!

Я сорвалась с места в предчувствии скорого убежища и буквально тут же со страхом поняла, что надолго меня не хватит. Меня вообще ни на сколько не хватит! Ни ноги, ни лёгкие - ничего не позволяло мне бежать как раньше в полную силу. Впрочем, у меня и полной силы этой не было. Правда, это вовсе не означает, что я поползла - я побежала, но мои избитые макаронины заплетались так, словно были сварены.

Господи, мне бы только добежать до церкви!!!

Лал за моей спиной раздосадовано завопила - голосом моей сестры. И этот крик резанул меня просто по сердцу, так, что оно едва не остановилось. Но я даже не позволила ему сбиться с ритма. Я должна бежать. Я должна добежать до этой церкви!

Серые пустынные улицы, меланхоличные в своей грязи, отстраненно смотрели на меня тусклыми витринами и окнами, за которыми ещё клубился сладкий как дымка сгорающих благовоний сон. Мне хотелось выть от боли, терзающей всё моё бедное тельце, но позволить себе это означало просто сбиться с дыхания. Я старалась переплавить свою боль в злость, а злость - в новые силы, но получалось только в отчаянье. Крик моей сестры, вернее, вампирши, которая приняла её облик, ещё звенел в моей голове почти наряду с серебристыми бубенчиками. Я ещё помнила осколки этого крика, когда он разбился о стены домов и разлетелся искрами разочарования по крышам и соседним улицам.