Отец Арсений - Духовные отца Арсения

Не могу сказать, убедили ли слова батюшки Валерию Валентиновну, но примерно года через два увидела ее сидящей за столом и не вспоминающей о снах.

Записала Ксения Галицкая.

Из архива Т. Н. Каменевой.

КРОССВОРД

1966 г.

После долгих просьб и уговоров Наталия Владимировна согласилась привести меня к о. Арсению, к которому сама пришла только в 1965 г. и о котором восторженно рассказывала, как о благостном старце, ведущем людей по духовному пути.

Дома, в семье происходили крупные неприятности: от дочери уходил муж, возникла проблема с разменом квартиры, с детьми (а их было двое) и всем тем, что встречается при разводах. Мне жизнь была испорчена – жизнь не в жизнь. Зятя я ненавидела, стараясь это даже подчеркнуть.

Видимо, Наталия предварительно получила согласие на мой приезд. Ехала радостная: увижу благочестивого старца, и он сразу разрешит наши проблемы, скажет, что делать, выразив этим волю Господню. Приехали поздно вечером, спали на полу на матрацах, встали в шесть утра, умылись и сразу пошли на литургию в комнату о. Арсения. После литургии нас позвали завтракать в столовую, где собралось человек шесть. Завтрак был простой: гречневая каша, рыба и чай с медом.

Перед о. Арсением поставили графин с вином темного цвета. Стали завтракать, о. Арсений налил себе стакан вина, запивая им кашу. Стакан опустел, и он протянул руку к графину, но одна из сидевших за столом женщин взяла графин, сказав: «Батюшка, не надо больше пить, и так уже много выпили».

«Хорош старец, – мелькнула мысль, – выпил стакан, за вторым потянулся, его даже духовные дети останавливают, а я-то, дура, думала – старец». Кончился завтрак, о. Арсений ушел отдыхать, женщины пошли на кухню мыть посуду и готовить обед, а я и трое мужчин остались в столовой. Пока о. Арсений отдыхал или, возможно, беседовал с одним из приехавших, мужчины достали журнал с кроссвордом и начали разгадывать слова. Играли минут 15–20, но разгадать все слова не смогли. Из комнаты вышел о. Арсений, увидел играющих и сказал: «Не получается? Давайте помогу». Взял журнал и удачно разгадал несколько слов, но потом, положив журнал, произнес: «Пошли вопросы о спорте, надо назвать фамилию футболиста, в этом я не разбираюсь».

И вторично возникла мысль: «Какой это старец? Пьет вино, занимается пустым делом, разгадывает кроссворды. Зачем приехала?»

За обедом по-прежнему около него стоял графин с вином, он наполнил им стакан и пил маленькими глотками. Вдруг батюшка подвинул ко мне графин, сказав: «Вы на него так смотрите, наверное, хотите пить?» Начала отнекиваться, но соседка по столу налила мне полстакана. Боясь поперхнуться, сделала глоток и поняла, что в стакане – черничный сок. Мне стало стыдно за свои мысли, и я присмирела на своем стуле.

После обеда о. Арсений пригласил меня к себе в комнату. Волнуясь, стала рассказывать о домашних бедах, даже плакала, обрисовала поведение и характер зятя. Говорила долго и сбивчиво, особенно выделяя, что вся семья держится на мне. Батюшка довольно долго задумчиво смотрел на меня, я молчала. Потом встал, подошел к иконам, прочел какие-то молитвы (я узнала потом, какие), перекрестился и сказал: «Анастасия Марковна, смотрю на Вас и вижу, что основная вина в сложившихся отношениях в семье лежит только на Вас. Выслушайте спокойно, постаравшись понять сказанное мною, не возмущайтесь – тем более, что говорите со священником, пьющим вино и разгадывающим пустые кроссворды. Выслушайте внимательно. Ваш зять Леонид – не только не плохой человек, а по-настоящему хороший, отзывчивый, любит свою жену Светлану и детей. Зарабатывает меньше, чем жена, но старается, чем может, помогать по дому, что еще можно требовать от него?

Вы постоянно говорите, прямо и иносказательно, что он зарабатывает меньше жены, стараетесь восстановить дочь против мужа, говорите детям, что он – плохой отец и каждый день напоминаете о своей доминирующей роли в семье, уходе за внуками и об «огромной работе», совершаемой вами. Подумайте, кто может это вынести? Хотите мира, благополучия в семье – изменитесь сами, и все придет на круги своя. Приедете завтра домой и, войдя в него, станьте другим человеком, новой, доброй, настоящей христианкой. Вы – человек верующий, ходите в церковь, о чем же Вы просите Бога? Об уходе зятя? Об увеличении его заработка? О ненависти к нему? Станьте доброй, отзывчивой, незлопамятной, поступитесь своим самолюбием и себялюбием, и семья станет дружной и крепкой. Покажите дочери, зятю Леониду и внукам, что такое настоящий христианин, и приведете их к Церкви, к Богу.

Не Вы одна, приходя ко мне, думаете, что молитва священника сразу поможет в любом горе и беде. Да, молитва поможет, но только тогда, когда человек сам будет стремиться к Богу, понимать совершенные им плохие дела, стараться исправить их и приносить покаяние. Если священник видит, что пришедший к нему человек поступает греховно, не по-христиански, он должен молиться об исправлении его, а не о помощи в дурных делах, которые он совершает или хочет совершить. Давайте вместе помолимся, чтобы Господь и Пресвятая Богородица помогли Вам перемениться, стать настоящим верующим человеком. Просите Господа о помощи». Я опустилась на колени, а о. Арсений начал громко и ясно молиться. Многие слова и фразы молитв я не понимала тогда, но примерно через год, бывая на воскресных службах в церкви, стала их понимать.

Разговор с о. Арсением потряс и поразил меня, о многом я не говорила ему, а он откуда-то знал, знал даже о моих мыслях о вине и кроссворде. Вначале не со всем сказанным о. Арсением я соглашалась, оставался протест, но постепенно, подвергая анализу совершаемые мною поступки, согласилась. В изменении отношений с зятем Леонидом очень мешало мое самолюбие: как это я смирюсь, уступлю? Но постепенно, преодолевая себя, перестала настраивать дочь против мужа и никогда больше не говорила детям плохо об отце. Примерно через полгода отношения в семье наладились, а через год семья была на удивление крепкой и спаянной. С Леонидом я просто подружилась и с удивлением увидела, что он действительно хороший человек, муж и отец.

Постепенно стала водить внучку и внука в церковь, к церкви пришел Леонид, дочь Светлана не пришла к церкви, осталась поверхностно верующей.

Не просто мне было изменять свои взгляды, подход к дочери и Леониду, ох, как непросто, не раз плакала, уткнувшись лицом в подушку. Несколько раз (четыре-пять) приезжала с Наталией Владимировной к о. Арсению, получала от него очередной духовный совет, помогавший мне жить и находить правильный путь во взаимоотношениях в семье и в жизни.

В том, что Наталия Владимировна привезла меня к о. Арсению, вижу великую милость Господню.

По просьбе Наталии Владимировны

написала воспоминания Анастасия Щербакова, 1966 г.

Из архива В. В. Быкова (получено в 1999 г. ).

ЮРИЙ И КИРА

Август-сентябрь 1967 г.

Перечитывая свои воспоминания, написанные в 1967 г., ясно вижу нечеткость в изложении прошлого, особенно в отношении старца о. Арсения, образ которого у меня удивительно бесцветен и беден, и о нем мало сказано. Увлекшись своими переживаниями, связанными с Кирой, я невольно отодвинул многое, о чем надо было бы написать.

Старец о. Арсений был иеромонахом и человеком с несгибаемой волей, полностью устремленной к Богу, был верным сыном Церкви, в любых условиях жизни идущим к Господу, всю свою жизнь отдающим духовным детям и каждому человеку, приходившему к нему. Больной, порою почти умирающий, истомленный, он целыми днями, а иногда и ночами слушал, беседовал, исповедовал приходящих, беспрестанно молясь. Он жил для других, и любое горе, беду человека пропускал через свою душу, воспринимал так, словно это его беда и горе, молясь за пришедших, молился и за себя, ибо принимал сказанное в свое сердце. Мы, его духовные дети, не жалели старца Арсения, часто приходя с пустяковыми вопросами, которые не требовали его решения, а были просто житейской шелухой, не понимали или не хотели понять, что отнимать на это его силы нельзя. Мы были жестоки и себялюбивы, мы думали только о себе.

* * *

Впервые я встретил Киру в общине о. Арсения. Мы были его духовными детьми; познакомились, подружились. И я полюбил ее, полюбил так, что удивился сам. Среднего роста, стройная, изящная, с красивым обаятельным лицом и всем обликом, Кира нравилась многим братьям общины. Ей неоднократно делали предложение. Она дважды была почти согласна, но о. Арсений своего благословения не давал.

Совершенно случайно мы несколько раз одновременно выходили из храма и вместе шли до трамвая. Мне было 23 года (рождения 1900 г.), Кире – 21 год, учились в институтах. Однажды я спросил Киру, могу ли провожать ее домой, когда она бывает в церкви. Она согласилась, и я стал постоянным провожающим. Отношения из дружеских стали другими, и я понял, что Кира полюбила меня, был счастлив и в то же время удивлен. Внешность моя обыкновенная, красота мужская отсутствовала: высок ростом, худой, но сильный. Возникали мысли: может ли Кира меня полюбить? Не временное ли увлечение, ошибочное? Но скоро понял – любит по-настоящему. Целый год встречались в церкви, потом ходили по бульварам, улицам, познакомились взаимно с родителями. За год было переговорено, рассказано уйма всего. Кира писала удивительные стихи, в которых жила ее душа, нежной, ласковой изображалась природа, и каждое стихотворение открывало заветный уголок ее сердца. Я любил и сейчас люблю каждую написанную ею строчку, советовал посылать стихи в журналы, они превосходили многих печатавшихся поэтов, но она смеялась и в ответ читала новые. Отец Арсений знал о наших взаимоотношениях.