Богиня по ошибке - Филис Каст

— Мы изолировали всех больных. Наш лекарь говорит, что эпидемия больше распространяться не будет.

— Превосходно.

Она сделала глоток из хрустального бокала, прежде чем сказать то, что предназначалось только для моих ушей:

— Возможно, тебе будет любопытно узнать, что рядом с твоим мужем восседает Каллиопа, муза эпической поэзии. За ней устроилась Клио, муза истории. — Женщина наклонила голову, прислушиваясь к чему-то, потом продолжила: — Во главе ближайшего стола Эрато, муза любовной поэзии, развлекает молодого Дугала, который совсем недавно потерял родного брата.

Я посмотрела в ту сторону и с удовольствием отметила, что Дугал с восхищением внимает оживленным речам прелестной Эрато.

— За столом военачальников сидят Полигимния, муза героических гимнов, в фиолетовом наряде, и Урания, муза астрономии, которой следует носить бархатное одеяние цвета ночного неба.

— Да, все точно так, как вы описываете.

— Ты уже слышала, что Терпсихора, муза танца, заболела. — Голос Талии окрасился печалью. — А Евтерпа, муза лирической поэзии, слегла два дня тому назад.

— Мне очень жаль. Терпсихора танцевала на нашей свадьбе. Она была изумительна.

— Если так захочет ее Богиня, то она снова будет нас радовать.

— Спасибо, Талия, за то, что рассказали мне об этом и приняли меня.

— Не за что, дитя мое.

Талия выпрямилась и с улыбкой на лице дважды хлопнула в ладоши. Зал выжидательно замер.

— Позвольте нам развлечь бравых воинов-кентавров. — Ее улыбка была такой же яркой, как свет от люстр. — Да благословят все наши богини вас завтра.

Первой поднялась Эрато и затянула трогательную песню о молодой крестьянке, завоевавшей сердце сына вождя, и о подвигах, которые ему пришлось совершить, прежде чем его отец согласился на их брак.

Я попробовала бессчетное количество вкуснейших блюд, после чего удовлетворенно откинулась назад и прижалась к теплой груди мужа, чтобы насладиться талантами муз и превосходнейшим красным вином.

После Эрато выступила Каллиопа. Она мастерски продекламировала эпическую поэму о первом верховном шамане кентавров, чем вызвала гром аплодисментов воодушевленной публики. Затем Полигимния спела красивую привязчивую балладу, напомнившую мне одну из композиций Эньи с ее компакт-диска. Когда в зале появились несколько танцовщиц, начавших чувственно двигаться под аккомпанемент барабанов, у меня начали смыкаться веки.

Клан-Финтан обнял меня, и я попыталась взбодриться.

— Спи, дитя, спи. — Сквозь дремоту услышала я материнский голос Талии. — Тебя зовет твоя Богиня.

Тут меня окутала тьма.

На этот раз все началось не с восхитительного сновидения. Последовал приказ: «Сюда!» Моя душа резко взмыла вверх и проскользнула сквозь купол, инкрустированный бриллиантами.

Я зависла над огромным храмом, на секунду перестав соображать, где нахожусь. Храм выглядел не так, как прежде. Потом я поняла, что с наступлением ночи небо затянуло облаками, скрывшими знакомые приметы: горы и реку. Но вокруг по-прежнему звучали смех и музыка. Несмотря на плохую погоду, в храме Муз не угасал боевой задор, другими словами, с моральным состоянием войск было все в порядке.

Не успела я опомниться, как мой бестелесный призрак начал двигаться в западном направлении. Я пролетала над полями, отделявшими замок Ларагон от храма Муз. Лишь временами мне удавалось выхватить взглядом кусочек зелени между низко висящими облаками. Совсем скоро внутри у меня появилось неприятное ощущение.

Я полетела медленнее, потом вообще замерла над какой-то точкой.

Сердце колотилось как бешеное, в висках стучала кровь. Подо мною, недалеко от западной границы храмовых владений, по полям среди тумана передвигалась армия фоморианцев. Они скользили над землей бесшумно благодаря своим крыльям.

Нет! Я зажмурилась и приказала своему духу вернуться в тело.

Я подскочила и прервала чудесный танец пронзительным воплем:

— Нет!

— Риа! — Клан-Финтан потянулся ко мне. — Что случилось?

Я ловила ртом воздух и все никак не могла унять дрожь.

— Они идут! Сейчас! Фоморианцы почти достигли храмовых земель.

В зале поднялся невероятный шум. Клан-Финтан вскочил, поднял руку и призвал всех к тишине. Кентавры, как и люди, подчинились.

— Значит, час настал, — произнес он, обращаясь к кентаврам с уверенностью опытного предводителя. — Вожаки табунов, соберите своих воинов на западном лугу. Дугал, пошли нашего самого быстрого гонца к людскому войску в обход наступающих фоморианцев. Пусть передаст, что мы ждем их помощи. Выпусти почтовых голубей с тем же сообщением. Кентавры, помните, что демоны не должны прорвать вашу оборону.

«Благослови их, Возлюбленная». Я вдруг успокоилась, и мой голос уверенно зазвенел в огромном зале:

— Мы рассчитываем на вашу храбрость. Вы все смельчаки. Я знаю это, потому что особой смелости не нужно, чтобы нападать на женщин и разрывать на части клыками и когтями мужчин, пойманных врасплох. Смелость порождается чувством долга и твердой верой в добро. Вот это я сейчас и вижу перед собой — ваше благородство и решительность. Да хранит каждого благословение и милость Эпоны! А моя любовь и так с вами.

Под куполом прогремело дружное:

— Да здравствует Эпона!

Кентавры двинулись к выходу сплошной стеной. Воплощенные музы начали пробираться к Талии. Слепое лицо жрицы было сурово, но она спокойно заговорила с женщинами, окружившими ее:

— Жрицы, наши ученицы знают, что им нужно собраться здесь. Займите их делом, это поможет им справиться с волнением.

Музы выразили свое согласие и начали сзывать молодых учениц, появившихся в зале.

— Госпожа Талия, — обратилась к жрице Сайла. — Пусть ваши ученицы вскипятят побольше воды и нащиплют корпии для повязок. Я пока проверю больных и расскажу им о том, что случилось. Потом сразу вернусь сюда, чтобы помочь вашим ученицам подготовиться к приему раненых.

— Благодарю, Сайла.

— Виктория! — подозвал к себе охотницу Клан-Финтан.

Когда она подошла, он положил руку ей на плечо и заглянул в глаза.

— Пока меня не будет, я доверяю тебе безопасность своей жены.

Вик положила ладонь ему на руку.

— Сражайся со спокойной душой, мой друг. За Рию я готова отдать жизнь.

Клан-Финтан обнял меня и отвел на несколько шагов в сторону. Секунду мы просто смотрели друг на друга, потом он наклонился и прижался губами к моим. Я приникла к нему, стремясь впитать в себя весь его жар. Он неохотно отстранился и сжал мое лицо ладонями. У меня задрожали губы, и я быстро заморгала, чтобы не пролить слез. Мне не хотелось посылать его на битву, расквасившись как плакса.