Корректор. Книга первая: Ничьи котята - Евгений Лотош

– Пусть навоз! – Палек, присевший было на стул, снова подпрыгнул. – Зато там настоящие лошади! Лошади!!! Пусть хоть каждый день навоз!

Яна фыркнула, но Палек даже не обиделся.

– Настоящие лошади! – пробормотал он. – Вот это да! Все парни в классе обзавидуются!

– А из-за зависти могут и напинать, – усмехнулся Дзинтон. – Ты там поаккуратнее. Так, Яна, теперь о тебе. Оказывается, совсем рядом с нами есть музыкальная школа. Хорошая школа, судя по отзывам. Ты хочешь научиться петь? По-настоящему петь, как настоящая певица?

– Петь? – не веря своим ушам, переспросила Яна. – Ой… Да, хочу, конечно, хочу! Мама тоже хотела отдать меня в музыкальную школу, но не успела… – Она погрустнела. – А можно? Учиться музыке ведь дорого?

– Недешево. Но тут мы как-нибудь выкрутимся. А если ты станешь хорошо учиться, то тебе в два раза уменьшат плату за обучение. А если сумеешь брать призы в межшкольных конкурсах, то и совсем бесплатно учить начнут.

– Я буду очень хорошо учиться, честно! – горячо заверила девочка. – Я стану петь лучше всех на свете!

– Ну, молодая госпожа, это очень смелое заявление, – рассмеялся Демиург. – Для начала научись петь лучше всех в своей школе. Но ты понимаешь, что учиться музыке – тяжелая работа? Что нужно зубрить нотную грамоту, тренировать голос, тренироваться играть на музыкальных инструментах? Справишься?

– Конечно! – тряхнула головой девочка. – Честное слово, справлюсь!

– Ну, вот и ладушки. Ну что, пострелы, топайте домой. А у меня еще дела. Только Каре про школу ничего пока не говорите, ладно? Пусть для нее новость тоже станет сюрпризом. Кстати, можете слопать мою порцию – мне что-то не хочется.

Он потрепал детей по головам, расплатился с официантом, прощально махнул рукой, сбежал по ступенькам террасы и быстро пошел вниз по улице.

– Настоящие лошади!… – произнес Палек мечтательно.

– Подумаешь, лошади! – презрительно вздернула нос Яна. – Музыкальная школа – вот это да!

– Да что школа… – запальчиво начал Палек, но осекся. – Слушай, Янка, а ведь он нарочно, да?

– Что – нарочно? – не поняла девочка.

– Ну, нарочно все придумал. Он ведь про Кару нас просто так спрашивал. А сам все давно решил. И что отдаст ее в учиться драться, и меня в манеж устроит, и тебя в музыкальную школу. Чтобы мы друг другу не завидовали, понимаешь?

– А мы и не будем, – пожала плечами девочка. – Братья и сестры не должны завидовать друг другу. Мы ведь семья, правильно? Но все равно Дзинтон – самый лучший папа на свете. После моего настоящего папы, конечно, – грустно добавила она. – Ну что, если не пошли за сокровищами, то топаем домой? Нам еще уроки делать. Кстати, а ты станешь порцию Дзинтона доедать?…

– Наслаждаешься видами?

Карина встрепенулась. Она вскочила на ноги, отложив на теплую скалу учебник по обществоведению, и радостно улыбнулась Дзинтону.

– Мне тоже нравится здесь сидеть, – тот вернул ей улыбку и погладил по волосам. – Красиво здесь. Но сейчас нас ждут великие дела. У меня для тебя сюрприз. Бросай учиться и пошли. Нужно побыстрее добраться до… одного места.

Карина быстро кивнула.

– Я готова, – сказала она. – Я книжку под камень спрячу, если дождь пойдет, не намочит. А куда мы идем?

– Пошли. Расскажу по дороге.

Длинной каменной лестницей они спустились со скалы и пошли напрямик через заросли высокого тикурина в сторону города. Солнце пробивалось сквозь широкие листья, ложилось теплыми пятнами на щеки, метало острые лучики в прищуренные глаза. Высокие коленчатые стволы сухо трещали в вышине. Густая трава ласково гладила ноги под короткими, уже успевшими обтрепаться по нижней кромке шортами, и пьянящий воздух летнего полдня пился, словно терпкий травяной напиток.

Когда они выбрались на заброшенную аллею, заканчивающуюся крутой лестницей к тротуару, Карина бросила на своего спутника короткий испытующий взгляд.

– Заинтригована? – рассмеялся он. – Ну ладно, не стану томить. Ты у нас умница и красавица, так что слушай: сегодня ты идешь в школу.

Карина запнулась и чуть не полетела кувырком, но успела ухватиться за руку Дзинтона и устояла. Солнечный свет словно померк вокруг нее.

– Да, Каричка, ты идешь в школу, – на сей раз вполне серьезно произнес Дзинтон, осторожно высвобождаясь и прижимая девочку к себе. – В особую школу, не такую, в какую пойдешь следующей весной. Это школа боевых искусств мастера Караби Нэтто. Он выдающийся учитель. Тебе там понравится, я уверен.

– Но зачем?! – Карина панически, изо всех сил вцепилась в его рубашку. – Я не хочу! Мне и дома хорошо!

– Да, тебе хорошо и дома. Но нельзя вечно скрываться от мира. Ты не можешь до конца своих дней прятаться у меня под крылом. И тебе пора заново привыкать к людям. Да, тебе несладко пришлось в жизни. Но поверь – большинство людей вовсе не желают тебе зла.

– Я не хочу, – Карина уставилась в землю, пиная проросшие между плитками кустики травы носком сандалии. – Они начнут издеваться надо мной. Это же школа боевых искусств! Они станут дразниться и драться. И я их…

– И ты их изувечишь или убьешь. Знаю, ты боишься именно такого. Но своим страхам следует смотреть в лицо и побеждать их. Позволить страху жить внутри себя означает кормить его, давать ему силы существовать. И тогда рано или поздно он сожрет тебя целиком.

Карина не ответила.

– На самом деле ты боишься не только, что случайно изувечишь их. Ты боишься, что все узнают о твоих способностях и снова закроют тебя в какое-нибудь неприятное место вроде Института. Так?

Девочка неохотно кивнула.

– Тебя никуда не вернут, – твердо сказал Дзинтон. – Я тебе уже обещал и обещаю снова. Но знать о твоих способностях другим действительно пока незачем. И именно потому сейчас мы идем к мастеру Караби Нэтто.

Карина вскинула на Демиурга безнадежный взгляд.

– Мастер Караби – Ведущий по Пути, – пояснил тот. – А заодно и мой старый друг. Он научит тебя рукопашному бою, чтобы могла защищаться, не выдавая себя. До весны не так далеко, но при должном упорстве ты сумеешь выучиться настолько, что голыми руками, без помощи эффектора, отобьешься от любого мальчишки. И не забывай – ты совершила много плохого в прошлом и обещала искупить. А я обещал научить тебя, как. И я учу.

Он приобнял ее за плечи и слегка подтолкнул.

– Идем. И ничего не бойся. Ведь я с тобой.

Тренировочный зал мастера Караби располагался в двадцати минутах ходьбы от того места, где улица Папоротников спускалась к Зимнему бульвару. Внутри зал казался совершенно необъятным, и на разбросанных тут и там матах группы детей и взрослых всех рас, одетых в плотные белые куртки и полотняные штаны, занимались тем, что казалось изощренным костоломством. Впрочем, со всего размаха обрушиваемые на пол занимающиеся тут же вскакивали и как ни в чем не бывало снова бросались в схватку. Несколько троллей и людей с разноцветными повязками на плечах прохаживались по залу, поправляя учеников. В дальнем углу виднелись стройные ряды шкафчиков для одежды, а рядом с ними – череда встроенных прямо в стенку душевых леек над полосой покрытого каменной плиткой пола с темными пятнами стоков.