Фанфик Everything I am - Фанфикс.ру

Снейп задумчиво разглядывает меня, как будто видит впервые. Потом встряхивает головой — волосы падают вперед, и он привычно отводит их с лица.

— Иногда я думаю, Поттер, что вы нарочно прикидываетесь дурачком львиную долю того времени, что отводится всем людям на процесс развития личности. Вы изображаете идиота часто, талантливо, убедительно. Но после начала наших бесед — сперва в принудительном порядке, разумеется, — я нахожу, что вы выбрали не тот типаж. Вы умнее, чем я считал. Однако будем все же надеяться, что вам не пригодятся эти знания.

Я поднимаю на него глаза, ощущая, как горят уши. Вот уж не знал, что буду так смущаться, когда меня будет хвалить этот человек. Я давно не вижу в нем монстра, стереотип отношения сломался в ту первую ночь, когда я кончил, думая о нем — но я в самом деле не думал, что для меня так много станет значить похвала Снейпа.

— Спасибо, сэр.

— Это лишь констатация факта. Встаньте.

Я поднимаюсь на ноги, привычно отходя на середину кабинета — на тот случай, если опять надумаю грохнуться на пол. Так хоть об стол не убьюсь.

— Запомните, Поттер. Легилименция — это атака на очень тонком уровне. Глубже мыслительного. Поэтому она требует максимального сосредоточения. Мало вломиться в чужое сознание — следует знать, что именно вы хотите в нем увидеть, какие воспоминания и чувства подвергнуть рассмотрению и анализу. Далеко не всегда самое горькое и стыдное — то, что открывается взгляду прежде всего — является тем, что на самом деле важно. Само по себе это заклинание не является боевым — оно скорее из разряда стратегических. Не представляю себе, на что именно вам хотелось бы посмотреть в воспоминаниях Темного Лорда — и хотел бы, чтобы вам не представилось ни надобности, ни случая. Но тем не менее. Если таковое произойдет. Помните, что ваша собственная защита должна быть в этот момент абсолютно готова отразить встречную атаку. В противном случае вы проиграете, даже стоя за шаг от победы. Вы меня понимаете?

— Вполне, — я киваю. Смущение прошло, как не было, я чувствую, как выравнивается дыхание, а тело само принимает позу, нужную для наложения заклятия: слишком часто я видел, как его накладывает Снейп.

Да, Гарри, хоть что-то. Раньше я никогда не мог похвастаться умением собраться.

— Так что именно вы хотите найти?

— Он боится меня, — отвечаю я убежденно, — боится, что я его убью. Потому и стремится постоянно ударить первым, упредить. Значит, есть что-то, чего не знаю я — но что знает обо мне он. Какое-то слабое звено в цепи, и оно у меня под носом, но я его не вижу. Волдем… извините… он знает, как я могу с ним справиться. А я не знаю. Именно это и стоило бы выяснить.

Снейп порывисто встает со стула и делает несколько широких шагов взад-вперед, потом останавливается передо мной:

— Но если даже допустить, что вы правы, Поттер. Если допустить такой безумный вариант. Если предположить, что вам удастся проникнуть в мысли Темного Лорда и получить интересующую вас информацию — я опускаю тот нюанс, что на этом этапе вас тысячу раз могут убить — как вы рассчитываете успеть применить ее? У вас не будет шанса встречи один на один — он не пойдет на это. Гуща битвы, сотня проклятий, летящая в разных направлениях — в основном вам в голову — и вы, думающий, как воспользоваться увиденным. Это самоубийство.

— А я и не спорю, что у меня один шанс из тысячи.

Наши глаза встречаются, и я улыбаюсь — такая неподдельная тревога сейчас в его взгляде. Мне не хочется думать, чем она продиктована. Она мне просто приятна. Я улыбаюсь — почти радостно и, наверное, со стороны можно решить, что у меня не все дома. Однако как раз сейчас я ощущаю себя лучше всего.

Здесь и сейчас. Когда мы дискутируем, когда он высмеивает меня, когда успокаивает мою боль. Иногда мне даже чудится, что ему в самом деле небезразличен именно я — а не абстрактная Надежда этого мира.

Я не позволяю себе думать об этом — просто стою, глядя на него, и чувствую, что по жилам течет кровь, а не подкрашенная красной краской вода.

Снейп передергивает плечами, словно ощутив холод подземелий, и жестом предлагает поднять палочку. Я поднимаю ее до уровня груди, и он уточняет:

— Запястье жестче. Вы не малярную кисть держите. Так. Острие палочки смотрит в лоб противнику. Смелее, Поттер. Одно худшее мое воспоминание вы уже видели, два других вас не прельщают?

Я роняю руку с палочкой и опускаю голову.

Детская реакция, я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Закусываю губу и смотрю в пол, не реагируя на оклик. Снейп фыркает:

— Да поднимите же глаза, в конце концов. Долго вы будете так реагировать на каждое замечание?

— Я же принес вам извинения, — полушепотом говорю я, — вы нарочно напоминаете, какой я гад, да?

— Я? — в его голосе слышится сдержанное удивление, — скорее, вы сами завели привычку слышать в каждой произнесенной фразе намек на свои прошлые деяния. Что, все они были настолько неблаговидны?

Я качаю головой, но не поднимаю ее.

— Вы будете делать то, что я вам велю, или нет? — тон Снейпа холоден. — Я не намерен торчать здесь до ночи!

— Извините, — я с усилием овладеваю собой и вскидываю подбородок, вновь занимая позицию.

— Отлично. Теперь повторите движение палочкой — учтите, оно должно быть быстрым, практически неразличимым для глаза — и произнесите заклинание. Разумеется, я поставлю защиту, однако таким образом, чтобы иметь возможность определить, был ли удачен ваш выпад и в какой степени. Готовы?

Я хмуро киваю.

— Начинайте.

Петля рисуется на автомате — я недаром практиковался в ее вычерчивании перед сном. Только я никогда раньше и представить себе не смог бы, что сам буду произносить это заклинание. Собственный голос слышится словно со стороны.

Я не задумываюсь о правильности или выверенности движений — я знаю, что как бы ни старался, я не пробью защиту Снейпа. Не потому что не в силах — а потому что запрещаю себе это.

Я не хочу лишиться общения с ним из-за того, что повторится ситуация с думоотводом. Не хочу больше читать ненависть или презрение в его глазах.

Пробивать я не собираюсь. Я хочу лишь отточить навык — а проверить его совсем на другом человеке, которого и человеком-то назвать уже язык не поворачивается. В боевой обстановке.

— Legilimens!

Я ощущаю, как вздрагивает от расхода магии мое собственное Зеркало, но это странным образом лишь усиливает остроту зрения. Я вижу, как Снейп воздвигает защиту на пути заклятия, как отбивает его в сторону — замечаю даже усилие, которое ему на это требуется. Снимать заклятие не надо, оно ведь не проникло в сознание, так?

— Еще раз, профессор?

Он, сжав губы, кивает:

— Сосредоточьтесь. Вы действуете или нерешительно, или слишком слабо.

Что ж — я следую рекомендации, не переставая про себя удивляться, как такое могло произойти, чтобы мы поменялись ролями, стоя в этом кабинете:

— Legilimens!

На сей раз я вкладываю в восклицание гораздо больше силы, чем вначале, и понимаю, что его применение действительно меняет зрение: я явно вижу больше, чем можно охватить обычным взглядом. Заклятие метит Снейпу в лоб — он отражает его — и, повинуясь моему импульсу, белая вспышка обходит воздвигнутый на пути блок и входит в его висок. В ту же секунду я отвожу руку, разрывая возникшую связь, не позволяя себе проникнуть в его мысли, готовый вообще отбросить палочку — лишь бы не вызвать подозрений в излишнем любопытстве.

Воцаряется тишина.

Наконец Снейп говорит:

— Что ж, Поттер. Видимо, я был прав относительно вас. Вы можете гораздо больше, чем думаете, и лишь ленитесь, не развивая природные способности.

— Почему? — это все, что я в силах произнести.

— Правильно применить заклятие легилименции со второго раза не удавалось практически никому за всю историю магии. Вам — удалось. Более того, вам удалось применить его ко мне. Могу вас заверить, Поттер, что в поддавки я не играю — и не ожидал от вас успешного результата раньше чем через неделю интенсивных тренировок. Мои поздравления, у вас в самом деле огромный потенциал… и это повышает наши шансы.

— Это ваша заслуга, — отвечаю я тихо, подходя к нему, — вы же знаете, что без вас у меня ничего бы не получилось. Без вас меня уже не было бы в живых.

— Оставьте эту сентиментальщину до более подходящего случая, — фыркает он, но не отступает, и я придвигаюсь еще на шаг. Он меня поцелует сегодня — или удовлетвориться тем, как он втирал мне в шрам мазь?

— Оставлю, — обещаю я, прижимаясь лбом к его плечу.

Я не скажу ему, что результат мог быть еще более успешным. Потому что он велит мне не забивать голову глупостями и немедленно повторить в полную силу. А в полную силу… ему будет больно. Мне же было больно, когда я ему сопротивлялся. Я не хочу причинять ему боль. Только не ему.