Нордическая мифология - Бенджамин Торп

Много лет назад в Эрритсё, около Фредериции, жил очень бедный человек, который однажды сказал: «Если бы у меня было много денег, я бы построил церковь для церковного прихода». На следующую ночь ему приснилось, что если он направится к южному мосту в Вейле, то найдет там целое состояние. Когда он прибыл на место и начал поиски, его задержал офицер, который спросил, что этот человек делает на мосту. Крестьянин рассказал свой сон, на что офицер сообщил в свою очередь, что предыдущей ночью также видел сон, в котором говорилось, что в амбаре около Эрритсё зарыты сокровища; при этом офицер упомянул имя хозяина — того же самого крестьянина. Тот без промедления поспешил домой и нашел сокровища в своем амбаре. Крестьянин оказался верен своему слову и построил церковь.

Историю, похожую на приведенную выше, рассказывают о сокровищах на острове Эйлиен, в Танслете. Читатель, без сомнения, будет удивлен совпадением легенды об известном основателе замка Дундональд в Эйршире с рассказанной выше.

Дональд Дин — или Дин Дональд — поначалу был бедным человеком, но отличался тем, что видел хорошие сны. Однажды ему трижды приснился один и тот же сон — если он отправится на Лондонский мост, то разбогатеет. Оказавшись на мосту, он увидел человека, смотревшего с него вниз на воду. Дональд познакомился с этим человеком и после недолгого разговора рассказал ему о своем сне. Незнакомец ответил, что Дональд поступил глупо, поскольку сам видел похожий сон, в котором ему предписывалось отправиться на определенное место в Эйршире в Шотландии, где он найдет большие сокровища — однако он и не подумал исполнить увиденные во сне рекомендации. Когда незнакомец начал описывать место, где спрятаны сокровища, хитрый шотландец сразу понял, что оно находится на его собственном хозяйственном дворе. Дональд немедленно направился домой, ожидая найти сокровища. И не был разочарован, поскольку, погубив изрядное количество отменных капустных кочанов и полностью выйдя из доверия у своей жены, которая решила, что он сошел с ума, нашел большой горшок, полный золотых монет, на которые приобрел себе хорошее стадо и стал основателем процветающего семейства[720].

Мастер Ганс Брюггеманн, родившийся в Хусуме, был умелым ремесленником и способным человеком. Именно он изготовил красивый алтарь для монастыря в Бордесхольме. Этот алтарь в 1666 году перевезли в собор Шлезвига. Утверждают, что Ганс и его люди работали над ним семь лет, причем каждая статуэтка была пропитана маслом, чтобы ее не погубили древоточцы. Когда работа была завершена, ознакомиться с ней пришли король Христиан II и его королева Елизавета; воспользовавшись случаем, Брюггеманн вырезал изваяния обоих коронованных особ из дерева, после чего поместил их на две колонны по обе стороны алтаря.

Увидев его работу, жители Любека захотели, чтобы Ганс Брюггеманн сделал и для них столь же красивый алтарь. И он не просто взялся за эту работу, но сделал новый алтарь еще более красивым. От этого монахов из Бордесхольма обуяла зависть, и они подсыпали ему снадобье, которое сделало слабыми его глаза, так что он не мог больше работать. Брюггеманн скончался в городе Эйдерштадте, около Бордесхолма.

Об алтаре церкви Норре-Броби в Фиене также рассказывают, что, когда мастер завершил работу, его спросили, может ли он создать другой такой же шедевр, и он ответил на этот вопрос утвердительно. И тогда ему выкололи глаза. См. аналогичное предание о часах в Камбре в Wolf, Niederl. Sagen, р. 444.

Когда фру Биргитте Гиёе скончалась, и совет королевства взял на себя управление школой в Херлуфсхольме, в ее семье узнали, что дарственный акт потерян. Из этого обстоятельства в семье решили извлечь выгоду. Ректор и священник этого места были последовательно вызваны в Копенгаген и выглядели там весьма бледно из-за своей неспособности найти документы. Однако когда раздосадованный священник улегся спать в ночь перед отъездом из Копенгагена, во сне ему явилась фру Биргитте Гиёе, не хотевшая, чтобы после ее смерти школа закрылась из-за жадности ее семьи. Священник увидел, как она идет к старому столу и несколько раз бьет по одной из ножек. Священник был очень удивлен видением — однако, исследовав стол, нашел потайной ящик, в котором лежал потерянный документ. Вместе с ректором он доставил этот документ в Копенгаген и таким образом спас школу в Херлуфсхольме.

Много лет назад в Вааргаарде жила дама, которую звали фру Ингеборг. Она была вдовой члена семейства Шеель. Семейство Шеель было известно теми притеснениями, которыми оно досаждало своим крестьянам. В свое время Шеель отобрал у крестьян луг под названием Агерстед Энге. Землевладелец был несправедлив и жесток с крестьянами, но вдова его намного в этом превзошла. Однажды, направляясь в церковь в годовщину смерти мужа, она сказала своему кучеру: «Я не знаю, как теперь живется моему бедному мужу». На это кучер по имени Клаус, человек лукавый, ответил: «О, любезная госпожа! Об этом трудно судить, только можно сказать, что он явно не страдает от холода, поскольку, вне сомнения, находится в теплом месте». Тут дама вскипела и обещала казнить кучера, если на третье воскресенье он не расскажет ей в точности, в каком положении находится ее муж. Клаус хорошо знал, что упомянутая дама всегда выполняет свои угрозы, и решил посоветоваться со священником из Албека, который знал священные книги не хуже любого епископа и умел как вызывать духов из могилы, так и загонять их обратно. Однако священник после раздумий решил, что задача для него слишком трудна. К счастью, у кучера был брат, который служил священником в Норвегии, — и за советом лучше всего было обратиться к нему, поскольку норвежские священники более изобретательны в подобных вопросах. Клаус совершил путешествие в Норвегию и разыскал брата, который немедленно обратился к нему со словами: «Добро пожаловать, Клаус! Должно быть, у тебя дела совсем плохи, если ты совершил столь далекое путешествие!» Из этих слов кучер понял, что его брат прекрасно знает, как обстоят дела. На следующий день Клаус спросил его совета и помощи. После некоторого раздумья тот ответил: «Да, я могу заставить вновь появиться твоего покойного хозяина — но если ты его убоишься, дело может кончиться плохо, поскольку ты сам должен будешь задать ему свой вопрос». Было решено, что на следующий вечер в двенадцать часов они отправятся на перекресток в большой лес и вызовут покойного. Оказавшись в урочный час на урочном месте, священник начал читать таким голосом, что у кучера волосы стали дыбом. Сразу после этого раздался ужасный рев, и из лесу выкатилась красная, как огонь, колесница, запряженная изрыгающими во все стороны огонь лошадьми, и остановилась перед обоими братьями. Клаус немедленно узнал своего хозяина, хотя тот был багряно красного цвета. «Кто будет говорить со мной?» — прорычал его хозяин с колесницы. Клаус снял шляпу и произнес: «Я хочу поприветствовать своего любезного хозяина от имени моей любезной хозяйки и спросить, как он поживает после своей смерти». «Скажи ей, — ответил хозяин, — что я в аду, где для нее готовится место, и осталось доделать только последнюю ступеньку. Она попадет сюда, если не вернет Агерстед Энге! В качестве доказательства того, что ты говорил со мной, я дам тебе свое обручальное кольцо, чтобы ты показал его ей». Тут священник шепотом приказал кучеру протянуть свою шляпу — и в то же мгновение упавшее в нее кольцо прожгло шляпу насквозь и упало на землю. Клаус поднял кольцо с земли. В следующее мгновение колесница и лошади унеслись прочь.

На третье воскресенье Клаус стоял у стен двора Ваар, когда мимо проезжала фру Ингеборг. Увидев его, дама спросила, что за сообщение он принес. Кучер рассказал все, что видел и слышал, и дал ей кольцо, которое она немедленно признала. «Хорошо, — сказала она, — ты спас свою жизнь. Если мне суждено находиться с мужем после смерти, пусть так и будет, но Агерстед Энге я никогда не отдам!»

Вскоре после этого в церкви Ваар состоялся помпезный спектакль. Это были похороны хозяйки. Но вскоре ее дух стал являться ночами и при этом совершил столько вреда на дворе замка, что мельник и его работники прибежали к священнику Альбека, который прочитал над ней молитву, после чего ее вынесли с погоста, опустили гроб с телом в пруд, называвшийся Пульсен. Больше священник не мог ничего сделать. Но несмотря на это, гроб злой женщины стал с каждым годом медленно — на шаг петуха — перемещаться к Вааргаарду. Поговаривали, что, когда она доберется до места, откуда ее изгнал священник, Вааргаард разрушится. На том месте, где гроб опустили в землю, не растут ни трава ни кусты. По полосе в поле, проделанной гробом, можно судить, какое расстояние еще осталось.