Ад уже здесь - Сурен Цормудян

— Черт возьми! — Воскликнул Бегущий следом Варяг, который помогал плюс ко всему двигаться Вячеславу. — А на чьей вы стороне в этой ситуации?

— Да я просто вам помочь хочу, — пожал плечами Лазар. — Сам не знаю, зачем… Да и с Рэйменом мы добрые друзья…

Николай задержался у клетки хуманимала и смотрел на его труп. Глаза Джуниора были открыты и смотрели в потолок. Странное дело. Сейчас это был не безумный дикий взгляд плотоядного зверя. Теперь это был спокойный и умиротворенный взгляд человека, который выполнил предначертанное.

«Прости Джуниор», — мысленно обратился к нему Николай. — «Я знаю, ты хотел стать супергероем, спасшим мир. Ты им стал. Ведь благодаря тебе, мы живы. А если мы живы, значит, у этого мира есть шанс на спасение»…

Васнецов протянул руку в клетку и осторожно закрыл глаза мертвому Джуниору.

— Прощай Росомаха…

И Николай бросился догонять своих товарищей.

69. H.A.A.R.P

Группа вооруженных рейнджеров выскочила из уже знакомого большого подвала, в котором за ними по-прежнему была закреплена комната. В дальнем конце снова сидели дети на своих местах. Они были напуганы. Их успокаивали женщины и старик с повязкой на глазах. Все посты по дороге в зону ответственности Рэймена были усилены. Уже каждый человек знал, что в Хоуп Сити начались вооруженные столкновения между сторонниками Линча и Хорнета. Рэймен держал пока нейтралитет, хотя не делал секрета из того, что любой боевик Линча будет на его территории арестован, а вот солдаты Хорнета имеют относительную свободу передвижения по данной территории. Симпатии чернокожего лидера были очевидны и никого собственно не удивляли.

Варяг помог Вячеславу зайти в комнату. Следом шел Николай. Лазар крикнул «Я скоро!» и побежал в апартаменты Реймена. В своих раздумьях и от шока после экскурса в воспоминания хуманимала, который погиб, спасая их, Васнецов не заметил, как возле него возникла коляска с Табитой. Девочка схватила его за руку и радостно воскликнула:

— Nicolay! Nicky! Savior!

— Да… Привет Воунди… — Васнецов улыбнулся и почувствовал, как подкатывают слезы, настолько трогательной была эта девочка в своей радости оттого, что он жив и он здесь.

— Privet!

Ему стало больно. Так больно, что ноги подкосились. Они присел перед ней и пристально посмотрел в ее слепые глаза. Но казалось, что она видела без них гораздо лучше зрячих людей. Николай почувствовал пустоту и одиночество. Он вспомнил Славика и его погибшую во время землетрясения Аленку с улицы Советской. Славик порвал с ней, потому что боялся рождения ребенка, который мог быть уродливым… И вот сейчас Николай вдруг понял, что он бы на его месте не стал бояться. Как бы он сейчас хотел, чтобы рядом с ним была спутница. Супруга. И очень хотел, чтобы она подарила ему ребенка. Страшно? Конечно, страшно. Но это жизнь. И дети… Вот что самое главное. Вот ради чего стоит спасти этот мир. Взрослые… Да черт с ними. Они убивают друг друга… Но дети… Даже такие… И пусть бы у него был ребенок. И пусть бы он стал по вине людей таким как Табита… Родился бы с массой изъянов… Как у Артема-Ветра из Вавилона… Как у китайца Дракона из Екатеринбурга… Это больно. Это мучительно больно. Но жизнь не может топтаться на месте и вымирать, потому что человек боится и не хочет испытывать боль, брать на себя ответственность и мучиться с больным ребенком… Нет. Жизнь должна продолжаться. И дети должны рождаться. Дети это и есть сама жизнь. И либо они будут рождаться несмотря ни на что. Либо люди вымрут, и их место займут другие. Те, кто думает о детях. Даже крысы думают о своих крысятах. Даже волки любят своих волчат. А если на это неспособны люди, то пусть будут крысы и волки… Со своими деткам… Жизнь должна продолжаться…

Какая-то женщина подбежала к Табите и стала ее увозить к основной группе детей, что-то приговаривая. Табита помахала Николаю ладошкой и улыбалась.

Он тоже махнул ей рукой, не будучи уверенным, увидит она это или почувствует, и улыбнулся. Войдя в комнату, он увидел, что на лице Варяга странная ухмылка, и он смотрит в низкий потолок. А вот Сквернослов совсем угрюмый и смотрит на Варяга с каким-то укором.

— Вы чего тут? — спросил Николай.

— А ты этого старого дурака послушай. Совсем борода из ума выжил, — громко проворчал Славик.

— Варяг, чего такое?

Яхонтов повернул голову и как-то снисходительно улыбнулся.

— Неужели не понятно, Коля?

— Что? Что именно не понятно?

— А то, что больше летчиков в обозримом мире нет. Только я.

— И что?

— Как что, — Варяг тихо засмеялся. — От судьбы не уйдешь. Мне лететь.

— Нет, Колян, ты слыхал? — Воскликнул Сквернослов, — Дядька видно много раз по голове получал. Вот и аукнулось! Симптом на лицо!

— Тише ты, Славик, — досадливо поморщился Варяг. — Я ведь так врежу на прощание…

— Погоди, Варяг, — Васнецов развел руками, — Но ведь это же билет в один конец. Все так решили что это миссия самоубийцы!

— А я разве спорю?

— Но ведь ты погибнешь! Самолет тихоходный! Шансов уйти от взрыва нет!

— А кто просчитывал шансы? Это так, навскидку. Ну а если даже и нет… Не о шансах того кто сбросит бомбу речь. Мы говорим о втором шансе для всего человечества. Для всей земли. Мы ведь за этим шансом сюда шли. Да и не второй это шанс. Первый и единственный. Второго шанса уж точно не будет. А вот этот единственный… Мы за ценой не постоим. На это жизни свои положили ребята из конфедерации. Гвардейцы Старшины. Андрей и Юра. Ильюшка Крест… Судьба просит нового поступка… И я на него пойду…

— Варяг нет!

— Угомонись, Коля. Я стареющий одинокий мужчина. Я пожил свое. А вот у вас, ребятки, должно быть будущее. Оно не будет легким и безоблачным. Но я знаю, что вы справитесь и пройдете свой путь достойно. Главное чтобы у вас этот путь был. И для этого надо полететь и сбросить бомбу.

— А по-другому никак?! — крикнул Вячеслав. Николай с изумлением заметил, что Славик плачет.

— По-другому? Ты посмотри на людей. Если бы они думали об этом… Но они сейчас заняты взаимным истреблением. Все на волоске повисло. Я сам не в восторге именно от такого решения. И дело не в том, что я не хочу умирать. Это даже как-то дико, умирать в ядерном взрыве и это через двадцать-то лет после ядерной войны. Меня гложет, что мне придется привести в действие эту адскую машину. Что никакие другие варианты сами люди, которых спасать надо, задействовать не дадут. Из-за глупости своей, жадности, злобы, недальновидности… Просто нам не надо спрашивать у людей какой вариант для них предпочтительнее. Они утопят все в болоте своей низости. В спорах ненужных. Надо просто ухватиться за ту возможность, которая есть, и сделать свое дело. Если ты тонешь, то, видя ядовитую змею, ухватишься даже за нее, чтобы не пойти на дно. И сказать по чести. Я более не желаю видеть братоубийства. Как они мочат друг друга. Я не желаю видеть, как они схватятся со стражами и кто одержит верх. Я видел столько крови, что иногда мне даже странно, что весь наш мир серо-белый, а не багряно-красный. И ведь ничего не изменится. Люди, получив этот свой шанс, продолжат воевать. Это правильно Славик сказал. Сейчас людей снег и холод заставляет по норам сидеть в основном. А потом? Потом начнутся походы завоевательные. Нет уж. Хватит с меня. Да и вам советую постараться не ввязываться. Это их война. Не наша. Это не Москва. Это не Вавилон. Это не Новая республика. Пусть сами разбираются. Вам выжить надо. И нелегкий путь домой…

В комнату вошел Лазар и Рэймен.

— Рад, что вы в порядке, — кивнул Морган. — Однако мы оплакиваем наших братьев. Си Джэя. Томаса. Джона Тиббетса. И какое это было варварство со стороны Линча, добить несчастного Филиппа Даладье. Мистер Лазар поведал мне о том, как все было там, на рубеже стражей. Я знаю, что вины вашей в том нет, что произошло. Напротив. Вы спасали наших людей. Это благородно.

Васнецов взглянул на переводчика. Что он мог видеть, прячась за тем камнем? Джон и Томас уже были мертвы, когда только остальные спохватились. И ведь Лазар знал, что так, скорее всего и будет, иначе не спрятался бы заблаговременно за камнем. Однако он рассказал какую-то приукрашенную историю и добавил им уважения Рэймена.

— Что у вас сейчас твориться? — спросил Варяг.

— Гражданская война. Я бы сказал, что мы не знали ее со времен Авраама Линкольна, но это не так конечно. Как только в одночасье не стало институтов власти после массированного ядерного удара, эта самая война началась. И вот она через столько лет докатилась до нашего Хоуп Сити. Это скверно…

— Еще бы. Ну а каков теперь расклад?

— Дональд борется за власть без Линча. Соответственно за свою единоличную власть. Или за власть совета, в котором будут лояльные ему люди, вроде меня. Должен признаться, что Хорнет давно вынашивал такие планы. И конфликт имел место быть в латентной, скрытой фазе. Но ваше появление стало тем недостающим звеном его плана, которого не хватало для воплощения.