Высадка в Нормандии - Энтони Бивор

Вести о гибели 9-й танковой дивизии еще не дошли до соединений, отступавших на восток с мортенского участка. Они считали, что их южный фланг прикрыт. Истребители-бомбардировщики противника продолжали наносить удары по машинам со слабой броней, особенно же по грузовикам с припасами. Эта тактика оказалась эффективной. Нехватка горючего заставила 1-ю танковую дивизию СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» уничтожить часть боевых машин. Солдаты отступали на всех доступных транспортных средствах, а на передних крыльях машин обычно лежали наблюдатели за воздухом, высматривавшие вражеские самолеты. У одной роты сохранился захваченный в Италии автобус «Фиат», но его шины были настолько исколоты, что их пришлось набить соломой.

На юге ефрейтор Шпикеркеттер с небольшой группой саперов, сумевших выскользнуть из Авранша, ехал на восток, а позади уже шли колонны Паттона. В кузове трофейного советского трехосного грузовика солдаты везли бочонок кальвадоса, спрятанный среди мин. Их командир, лейтенант Новак, сумевший разыскать их на площади в центре небольшой деревушки, к несчастью для солдат обнаружил и бочонок. Вскоре офицер уже был мертвецки пьян и провозгласил ироничный тост: «Кальвадос все еще в руках немцев!»

Используя мины для минометов и любую другую доступную взрывчатку, саперы продолжали готовить мосты к подрыву. В одном маленьком городке, едва они закончили работу, шедшее в арьергарде эсэсовское штурмовое орудие выкатилось на мост и порвало своими гусеницами все провода. Прежде чем они успели что-либо исправить, появился «Шерман» и ринулся на мост. Эсэсовская САУ подбила его первым же выстрелом, и танк загорелся. Командовавший эсэсовцами унтер-офицер посоветовал саперам покинуть город. В подтверждение его слов через несколько мгновений вокруг начали падать снаряды американской артиллерии. Один из них угодил в трофейный грузовик, на котором солдаты ехали столько времени. Тогда саперы угнали у французов «Ситроен» и устремились к Парижу. Возможно, именно эта машина и позволила им избежать внимания и англо-американских пилотов, и бойцов Сопротивления.

Среди всех дивизий, отступавших после провалившейся контратаки на Авранш, лишь немецкая 2-я танковая дивизия генерала фон Лютвица хоть в какой-то мере сохранила боеспособность. Ее задача заключалась в удержании участка Экуше, на который к северу от Алансона наступала 2-я французская танковая дивизия. Правее французов, на фланге, двигалась американская 5-я танковая дивизия. Вскоре после рассвета 13 августа французская 2-я танковая испытала сильную встряску, когда несколько вражеских «Пантер» – вероятно, из 116-й немецкой танковой дивизии – прорвались к ее штабу. Французские «Шерманы» расстреляли их в упор.

В тот день дивизия Леклерка продолжила очищать лес Экув и едва не захватила в плен генерала фон Лютвица. Одно подразделение наткнулось на двух «кое-как переодетых» мирных жителей, толкавших ручную тележку. В тележке оказалось два мешка с мундирами вермахта. Французские солдаты расхохотались, когда увидели, что немцы, похоже, испытали облегчение, попав в плен. «Войне капут!» – повторяли они.

В рядах союзников тоже царила неразбериха. Дивизии, пытавшиеся пробиться к северу, натыкались на своих же, двигавшихся перпендикулярно их колоннам. Командир 2-й танковой дивизии генерал Леклерк высокомерно игнорировал приказы штаба корпуса во время атаки в лесу Экув. Когда он двинулся по главной дороге на Аржантан, по которой должна была наступать американская 5-я танковая дивизия, там воцарился полный хаос, поскольку американские грузовики с горючим после этого не могли вовремя добраться до своих частей.

А в лесу началась смертельная игра в прятки. Никто не мог с уверенностью сказать, где находится противник. Американские разведгруппы устраивали засады у перекрестков дорог и ждали, кто же появится. В одном случае ехавший на штабном автомобиле немецкий старший офицер, заблудившись, остановился у указателя, чтобы сверить карту. Американцам доставило огромное удовольствие наблюдать, как он подскочил, когда они взорвали его машину прямо у него за спиной. Затем, когда они подкараулили колонну грузовиков и стали поливать ее огнем из автоматов и пулеметов, то сами чуть не подскочили: одна из машин, перевозившая горючее и боеприпасы, взорвавшись, вмиг превратилась в огненный шар.

В царившей неразберихе бойцы Сопротивления и мирные жители, как могли, помогали союзникам получать разведданные. Один мальчик как раз успел предупредить батальон 5-й танковой дивизии о 88-мм противотанковом орудии, укрывшемся в деревне, в которую американцы вот-вот должны были войти. Но французов шокировало то, с какой легкостью американцы убивали немецких военнопленных. В одном маленьком городке француженка спросила, что ей делать с четырьмя немцами, укрывшимися в ее доме. «У нас не было никого, кто мог бы за ними присмотреть, – писал лейтенант 10-го танкового батальона, – поэтому мы просто поставили их к стенке и расстреляли».

Головной полк подошедшей свежей американской 80-й дивизии встал и не мог продвигаться вперед: мешали французская 2-я танковая дивизия и 90-я дивизия корпуса Хейслипа. Командир полка полковник Макхью сел в «Пайпер-Каб», чтобы с воздуха рассмотреть, что происходит. Препятствием оказался и разрушенный мост, из-за которого пришлось искать обходной путь. «Ко мне подошел один француз и на безупречном английском четко указал дорогу к уцелевшему мосту, который находился совсем недалеко, – докладывал Макхью. – Я был так удивлен, что взял его с собой. Позднее я узнал, что он американец, сотрудник наших стратегических служб [УСС][252] и находится здесь уже несколько месяцев».

У Макхью были те же проблемы, что и у всех командиров необстрелянных частей. «Это был наш первый настоящий бой, и мне трудно было заставить людей идти вперед. Мне приходилось буквально пинать разлегшихся на земле людей, чтобы они поднялись и пошли в атаку. Чтобы приободрить своих солдат, я шел по дороге, не ища укрытий». Потом появились немецкие танки. «Командир моего головного батальона запаниковал, этот страх передался его подчиненным. Пришлось отвести их немного назад и заменить другим батальоном, чтобы дать им время успокоиться». 80-я дивизия страдала от тех же ошибок в системе пополнений. Один полк «получил семнадцать поваров, хотя до этого не потерял ни одного». Отослать их назад было нельзя, так что несчастные повара были направлены в бой в качестве пехотинцев, хотя соответствующей подготовки они не получили. За три дня боев полк потерял 523 человека, из них 84 убитыми. 13 августа Макхью, услышав, что часть французской 2-й танковой дивизии «вступила в масштабное танковое сражение близ Карружа», снова сел в «Пайпер-Каб» и полетел посмотреть. Танковая группа Д и американская 90-я дивизия дрались против 2-й немецкой танковой дивизии и подразделений «Лейбштандарта».

Другая механизированная группа французской 2-й танковой дивизии атаковала подразделения немецкой 116-й танковой в Экуше. Когда «Шерманы» французов вошли в город, в окно высунулся священник и выкрикнул: «Да здравствует Америка!» – «Это Франция!» – крикнул ему в ответ капитан. Священник бегом выскочил из дома и, размахивая трехцветным полотнищем, закричал что есть сил: «Да здравствует Франция!» Капитан настоял на том, что кричать нужно еще и «Да здравствует де Голль!».

К тому времени 2-я танковая генерала Леклерка уже потеряла 600 человек, в том числе 129 – во время бомбежки 8 августа, когда они еще даже не вошли в соприкосновение с противником. Поэтому дивизия не стала отказываться от новобранцев из числа сотен рвавшихся в бой молодых французов. В Экуше дивизия даже приняла дезертировавшего из «Лейбштандарта» эльзасца, который через десять дней принял участие в освобождении Парижа уже в мундире французской армии[253].

Во второй половине дня 13 августа французское головное охранение вошло в Аржантан, но вскоре было оттуда выбито. Сюда прибыли в помощь оборонявшимся частям вермахта подразделения 116-й танковой дивизии, к тому же оборона города была усилена и остатками 24-го зенитно-артиллерийского полка, на вооружении которого находились счетверенные 20-мм пушки и несколько тяжелых 88-мм орудий. 116-й было приказано удерживать Аржантан любой ценой, чтобы не допустить прорыв противника к дороге на Фалез. Французская 2-я танковая дивизия оставалась на своих позициях к югу от города, действуя как «надежная пробка».

Накануне вечером Паттон отдал Хейслипу приказ продолжать двигаться на север. «После овладения Аржантаном медленно двигаться на Фалез… По прибытии туда продолжать медленное движение до соединения с другими союзными войсками». Затем он с передового КП близ Лаваля связался по телефону с Брэдли и попытался уговорить того позволить закрыть брешь, но Брэдли не разрешил. Вскоре после полудня 13 августа Паттон вновь попробовал его убедить, но штаб Брэдли категорически приказал оставить 15-й корпус Хейслипа в Аржантане. «Этот корпус легко мог начать наступление на Фалез, – записал Паттон в дневнике 13 августа, – полностью закрыв брешь, но нам приказали остановиться, потому что англичане усеяли весь район фугасками с часовым механизмом. Уверен, что эта остановка – огромная ошибка, и уверен, что англичане не станут окружать Фалез». Позже он высказал подозрения, что причиной всего стала «зависть англичан к американцам, либо полнейшее непонимание сложившейся обстановки, либо и то и другое вместе».