Шаги забвения - Светлана Рощина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А в это время сын катал по полу машинки. Артём перемещался по всей квартире, но я не волновалась за него, потому что все окна были закрыты, дверцы заклеены, а опасные предметы убраны.
Но когда сын снова вернулся в комнату, я заметила, что он оставляет на полу мокрые следы. С чего бы это? Ведь я не слышала, чтобы кран включался. И отложив в сторону шитьё, я пошла по мокрому следу и пришла на кухню. И тут мне стало плохо.
Оказывается, Артём вынул из холодильника бутылку подсолнечного масла и всю её вылил на пол. И теперь на нашей пятиметровой кухне была огромная масляная лужа, через которую нельзя было пройти, не запачкавшись и не навернувшись.
Но это было не всё. Испачкавшись в масле, сын продолжал бегать по комнате, прикасаясь грязными руками и залезая грязными ногами на всё, что можно. И в этот момент меня охватило такое отчаяние, что я не стала ничего делать, а вышла на балкон, начав мысленно анализировать ситуацию.
Я была в ужасе. Горячей воды нет. А чтобы вымыть сына и перемыть всю квартиру, нужна горячая вода. А её можно достать только одним способом. Налить ведро воды и подогреть на плите. Но до плиты дойти невозможно, потому что весь пол залит подсолнечным маслом. И даже если я каким-то чудом смогу дойти до плиты с полным ведром воды и не упасть, то выходить с кухни мне придётся с кипятком и, если я поскользнусь, то это будет очень плохо, потому что даже «Скорую помощь» мне никто не вызовет. А ведь нужно будет согреть не одно ведро воды, а как минимум три, чтобы горячей воды хватило на то, чтобы вымыть пол и помыть Артёма. И не надо забывать о том, что всё то время, пока вода будет согреваться, нужно будет каким-то образом следить за Артёмом и не пускать его на кухню, а также не позволять ему лазить по всей квартире, чтобы он не обжёгся и не поскользнулся на масле.
Ах, если бы муж был дома! Мне так были нужны ещё одни руки!
Я вернулась с балкона в комнату и взяла в руки мобильный телефон, после чего набрала номер Андрея. И естественно, он не ответил. Затем я позвонила дочери, но и она не ответила. И новый приступ отчаяния охватил меня. Ведь я же не справлюсь одна!
Я почувствовала, что мне не хватает воздуха, и снова пошла на балкон. И хотя в ту же секунду меня коснулась весенняя прохлада, дышала я с трудом.
И тогда я перегнулась через балкон и посмотрела на асфальт внизу. Может быть, прыгнуть? И всё. Сразу же все проблемы будут позади. А мои домочадцы пусть справляются дальше сами, как хотят. А я больше не могу. Я так устала, так измучалась, что дальше тащить этот груз у меня нет ни сил, ни желания. Всё равно в моей жизни нет никакого просвета, так зачем же дело стало? Зачем жить дальше, если каждый новый день приносит лишь новые страдания?
Искушение прыгнуть было так велико, что я еле сдержалась. Вытерев слёзы, я вышла с балкона, плотно прикрыв за собой дверь, и направилась в ванную. Затем я набрала ведро воды и аккуратно медленным шагом пошла к плите. Мне удалось не упасть, и я поставила ведро на огонь, а сама снова вернулась в ванную комнату. Взяв тряпку, я намочила её холодной водой и стала вытирать масло с пола. Как и ожидалось, толку от этого было мало. Холодной водой невозможно вытереть масло. А тут ещё и Артём продолжал бегать туда-сюда по всей квартире, и бесполезно было заставлять сидеть его на одном месте.
Но тут свершилось чудо. Алёна вернулась домой.
– Как хорошо, что ты пришла! – воскликнула я и рассказала дочери о том безобразии, которое учинил Артём.
– А где же папа? – спросила дочь.
– Пошёл за сигаретами. Уже два часа назад, – скорбным голосом ответила я, и дочь поняла, что это означало.
Вдвоём дело пошло на лад. Я поручила Алёне следить за братом, а сама снова по масляному полу пошла к плите и сняла с неё горячую воду. До кипятка я решила её не доводить из соображений безопасности.
Затем я вылила горячую воду в ванную и, разбавив её холодной, посадила туда Артёма и велела Алёне следить за братом и не выпускать его оттуда до тех пор, пока я не вымою пол. После этого я поставила на плиту новое ведро воды и продолжила убираться.
Приблизительно через час мучений мне удалось вымыть сына и отмыть пол. И когда муж вернулся с улицы, то даже не спросил, как у нас дела. Завалившись на диван, он захрапел, потому что был пьян настолько, что был не в состоянии даже смотреть телевизор.
Ох, забыть бы это побыстрей! Забыть навсегда, чтобы даже смутные воспоминания и тревоги не касались моего измученного сердца и истерзанного разума!
И невидящим взглядом я посмотрела перед собой, пытаясь собраться с мыслями и вернуться в реальность, после чего выпила новый глоток снадобья.
Сидя дома с Артёмом, я часто ловила себя на мысли, что, возможно, переоценила свои силы. Я безумно уставала, и никакого просвета в моей жизни не предвиделось. И хотя я каждый день надеялась, что стоит продержаться ещё немного и станет легче, но этого не происходило. Запас моих сил уже давно иссяк, и начались проблемы со здоровьем. Мои нервы ежедневно были на пределе, и стало сдавать сердце, но у меня не было ни малейшего способа подправить своё здоровье. А Артём, на рождение которого я возлагала огромные надежды, забирал у меня последние силы. Его нельзя было оставить без присмотра ни на секунду.
Сын подрастал, и всё время держать его на руках я не могла. Сколько раз бывало, когда я занималась приготовлением пищи, Артём забирался на подоконник кухни и стоял, опершись на стекло. И каждый раз с замиранием сердца я аккуратно подходила к мальчику сзади и тихо снимала его с подоконника, объясняя, что так делать нельзя. Но это не помогало. Стоило мне отвернуться, как он тут же снова забирался на подоконник.
И однажды я
