Право вредности - Алла Щедрина

Она вздохнула, протерла слипающиеся глаза.

— Я спать.

— Защитный круг поставлю и тоже лягу досыпать.

— Только подальше от меня, — проворчала женщина, вставая. — Я уж лучше померзну.

— В чем дело? — нахмурился он, подойдя к женщине. Он еще не оделся, и Арика увидела, что от ран остались только круглые шрамы. Наверное, и они сгладятся.

— А к тебе чем ближе, тем сильнее в тебе защитные инстинкты просыпаются! — яростно прошипела Арика.

— Стоп. — Жорот взял ее за плечи и чуть встряхнул. — Прекратила истерику. А то я тебя сейчас буду в чувство нетрадиционными методами приводить. Душ холодный, например. Устроит?

— Ой как испугал! — огрызнулась женщина. Вывернулась и пошла к машине, намереваясь устроиться на заднем сиденье.

Жорот перехватил ее за плечо, они вновь оказались лицом к лицу. Женщина удивленно замерла. Кажется, колдун впервые остановил ее не словами, а физическим действием. На лицо Арики непроизвольно наползло ледяное выражение, она скинула его руку. Сообщила вызывающим тоном:

— Держи-ка руки при себе!

Жорот поморщился:

— Может, хватит? Идем спать.

— А я и иду, — она вновь направилась к машине.

Колдун вновь перехватил ее, на этот раз за обе руки и вновь повернул к себе лицом:

— Объясни, пожалуйста, в чем дело.

Арика рванулась и, убедившись, что сил освободиться у нее не хватит, взбешенно выругалась и ударила колдуна болевым импульсом.

Мужчина вздрогнул, но пальцев не разжал.

— Так что я тебе такого мерзкого сделал?

Арика прекратила вырываться и язвительно уточнила:

— Считаешь насилие хорошей основой для беседы?

— Не намного лучше, чем непонятные обиды, — он отпустил ее запястья, наклонил голову к плечу, — Я слушаю.

Женщина, наконец не выдержав, вызверилась на него по полной программе:

— Ты что, всерьез не понимаешь? Какого ты меня закрыл собой? Совсем офигел?!!

— Арика…

— Мужское превосходство покоя не дает? Пунктик такой у настоящих мужчин есть — защищать все, что считается слабее, не интересуясь, нужно ли это вообще?!

— А у настоящих женщин — истерики из ничего устраивать, — язвительно сказал Жорот.

Арика вызывающе прищурилась:

— Абсолютно из ничего! Я, конечно, тебе благодарна и обязана…

И захлебнулась от потока ледяной воды, обрушившегося сверху. Потрясла головой, отфыркиваясь и протирая залитые глаза.

В ее руках оказалось полотенце, второе на плечах, причем мокрая насквозь рубашка непонятным образом исчезла.

— Я предупреждал. Снимай все остальное и брысь под одеяло.

Арика все еще пыталась справиться с ошалением, когда Жорот добавил:

— На досуге подумай, насколько ты оскорбила меня словами о «благодарности» и бессмысленной демонстрацией своей независимости. На которую никто не покушается, кстати.

— Действительно! Все это мне просто почудилось, — язвительно отозвалась женщина, которая немного успокоилась после незапланированного купания, но, тем не менее, сдаваться не собиралась. Она стянула мокрые брюки и обувь, в которой хлюпала вода и завернулась в полотенце — кстати, довольно большое. — Закрывать слабую женщину собой от пуль — это норма, причем настолько обыденная, что и упоминания не стоит…

— Это профессиональная привычка, — сухо отозвался Жорот. — Я очень долго работал телохранителем…

— Ке-ем? Ты же говорил, что сопровождал караваны и все такое… Это не телохранитель, это охранник!

— Основная специализация именно телохранитель. Просто не всегда такие заказы были — в Клане семьдесят процентов магов — боевых, конкуренция… Поэтому я и за охрану брался.

Арика сообщила, вытирая волосы:

— Я тебя телохранителем не нанимала! И вообще, не надо мне зубы заговаривать, распинаясь о привычках — можно подумать, иначе ты под пули бы не полез!

— Полез бы, конечно. Потому что выбор был не между мной и тобой, а между обоими раненными и одним. Он стрелял так, чтобы и тебя и меня задеть… Другое дело, вряд ли бы успел.

— Объяснения как всегда на высоте… — она чихнула и передернулась — осенний воздух был слишком свеж, полотенце, к тому же сырое, не спасало. Женщина побыстрее достала из выручалки сухую одежду, но воспользоваться не успела — колдун поднял ее на руки и оттащил на место, где спал сам. Достал свой спальник, кивнул на него.

— Ложись. Я сейчас…

Женщина, вместо того, чтобы лечь, перебралась на свой спальник, который все еще лежал на траве, обхватив колени руками.

— Ты считаешь, что разговор закончен? — спросила она у подошедшего колдуна. Тот парой движений высушил Арике волосы. И поинтересовался:

— А ты считаешь, что нет?

Женщина вновь стала закипать.

— То есть ты по-прежнему будешь лезть, куда не просят…

Жорот сел, вздохнул:

— Я по-прежнему буду делать то, что считаю рациональным… А сейчас тебе абсолютно нерационально сидеть раздетой на холоде.

Арика, язвительно сообщив:

— Согласна, — и принялась одеваться.

Колдун, пожав плечами, забрался в спальник.

— Спокойной ночи.

Арика, помолчав, попросила:

— Пожалуйста. Давай, ты больше не будешь подставляться, а?

Он усмехнулся:

— Только если ты пообещаешь то же самое.

— При чем тут я! Ну ты что, совсем ненормальный? Если убьют тебя — это уже все. А у меня есть возможность…

Жорот подскочил. Резко сел.

— Кто еще из нас ненормальный! Забудь. Считай, что нет такой возможности!

— Почему это?

— Тебе мало последней Проверки?

— Ну, повториться она уже не сможет…

— Думаешь, хуже не будет? Ошибаешься. Исходя из моего опыта, каждая следующая Проверка воспринимается тяжелее предыдущей. А те, кто этим злоупотребляет — попадаются экстрим-любители расширенного пантеона — гарантированно пополняют ряды сумасшедших. Не предназначена человеческая психика для такого! А если учесть, что у Существ Проверка еще и дольше…

— По-твоему, сдохнуть — лучше?

— Да! По крайней мере, я предпочитаю смерть сумасшествию.

— Ага. Свою гарантированную смерть моему предполагаемому сумасшествию.

— Арика. Пожалуйста. Привыкай, что ты такая же смертная, как люди. Сумасшедшее Существо… лучше уж действительно умереть, чем столкнуться с таким — проще будет. И безболезненней. Особенно для твоих близких. Ладно я, ты хотя бы об Атане подумай.

Арика передернулась. Кажется, колдун не так уж и не прав.

— Давай спать, — устало сказал Жорот.

Женщина, помедлив, ворчливо сказала:

— Подвинься. И если даже так, не смей подставляться вместо меня, ясно!!!