Инна, волшебница - Александр Гейман

Не нужно объяснять, что Мэйтир-тень действовал не спеша и все подготовил с величайшей осмотрительностью и основательностью, включая появление в купели двоих принцев, из которых Северин был попросту подкидышем Мэйтира, хотя - хотя как ведь на то посмотреть - а можно посмотреть и так, что таков был непростой дар Тапатаке от короля Докейты, потому что вся история, нелишне повторить, это сплетение сил самых противоходных и разноликих. Ведь как-никак, страна прошла великое обновление, а когда же это давалось безболезненно и безвозмездно. Так или иначе, воспитание Мэйтиром принца Северина принесло свои плоды - при этом, Мэйтиру вовсе не было нужно, чтобы тот становился королем вместо Антонина или сознательно воплощал его замысел. Достаточно было, что он вызвал смуту, расколол и ослабил Тапатаку - к вящей легкости её последующего захвата, ну, а самому Северину Мэйтир, конечно, внушал несколько другое - мечту о верховенстве и короне Тапатаки.

Однако и Северин оказался не столь прост и послушен - он разгадал тайну Мэйтира с его раздвоением, он разглядел угрозу и в общем раскусил замысел теней - что сообразил не выдавать Мэйтиру, ни темному, ни светлому. Но и яд наставника-тени сделал свое дело - жажда первенства захватила Северина, он хотел доказать - кому? кому? - что он никакой не подкидыш, а настоящий наследник чудесной короны. И кроме того, Северин обманулся в своих вычислениях, потому что они действительно утверждали, что спасения для Тапатаки при любом раскладе событий _нет_, и открывать положение дел при этом становилось бессмысленным - смысл имело лишь то, что спасителем Теи и Тапатаки мог быть только он, Северин.

Тогда Северин, конечно, не мог знать, что вычисляет будущее _прошлой_ Тапатаки. В его расчетах не было ни забавной девчушки Юмы, нарушительницы всяческих взрослых установлений (даже сделанных милой Инессочкой), ни её пронырливого зверька Вайки, равно как и не было в этих построениях странной ведьмы из Срединного мира Инны с её странным знанием-незнанием волшебных тайн или лохматого искусника Саши, который упорно не брался рисовать Тапатаку, чем, в конечном итоге, помог ей куда больше, нежели бы своей бескрылой мазней. И наконец, вне всех расчетов оказался полет над Тапатакой птицы-смертника, своим кликом отменившей начертание судеб и исполнение приговоров. И то сказать, кто бы мог все предположить заранее? Сам прорицатель Кинн Гамм различал для Тапатаки только некоторую надежду и лишь смутно догадывался, с чем и кем она связана - и вот почему он горячо отстаивал на совете Теи, чтобы Юме позволили на свой страх и риск ошибиться - или же спасти Тапатаку. "Ну кто, кто кроме детей мог бы отважиться скормить Соллу неизвестно какому чудищу?" - смеялась потом Инесса, и все соглашались, что воля провидения вложила все в детские руки, а взрослые, конечно, действовали бы по правилам - и погубили бы все.

Впрочем, неверно полагать, будто все произошедшее - это заслуга одних лишь непослушных детей или влюбленной ведьмы Инны или даже их вместе. Каждый из тапатакцев был безупречен в этой общей битве, и если описать то, что делали для Тапатаки сам принц Антонин или хранитель границ Дора, или генерал Сильва, или любой из рыцарей Теи, то получилась бы совсем другая книга, а вернее, множество книг, каждая со своими героями и свершениями но конечно, все это невозможно вместить в одну летопись, так что лучше отослать желающих знать больше к хронике Доры или хронике Сильвы и прочим записям такого рода.

Можно упомянуть только, что рассеянность Мэйтира и в этом сыграла свою шутку - и даже не сказать, над кем она подшутила больше. Он, как это и подозревали иные из теитян, перепутал художника как живописца и художника как искусника, артиста. На самом деле Тапатаке годился любой художник, не обязательно именно рисовальщик - подошел бы и музыкант, даруй ему Юма звучание и голоса Тапатаки, - ну, а коль скоро она отыскала Сашу Пескова, то ему как литератору надлежало просто написать книгу о происходящем. Получилось же так, что это блуждание в трех соснах, над которым зубоскалили Мэйтир-тень и Северин, обратилось к пользе Тапатаки, ведь и Саша Песков кое в чем помог Юме - например, с её Чкой, да и Вайка... но это сейчас разбирать незачем, - в общем, хорошо смеется тот, кто смеется по-доброму.

А уж коли зашла речь о делах и жителях Срединного мира, то нелишне будет сказать, что так-таки сохранились многие тайны - например, загадкой по сию пору остается акварелька с видом Теи, - вот та, в квартире Векслера - и похоже, загадку эту не разрешить, ведь единственный, кто что-то об этом знал, ушел туда, где уже не задать вопросов. Не будет в этой хронике также слов и о книге Саши Пескова - написана ли она в конце концов, издана ли, пользуется ли спросом - какая разница, разве что Юма что-то о том знает, но её уже никто не спрашивает об её встречах с искусником Сашей, это дело двоих. И пусть будет умолчано здесь, встречают ли иногда озадаченные прохожие отпечатки тигриных лап на снегу Камска, если кому интересно это и прочее - например, как там Анита, друг Саши Пескова Алик, того ли Бога нашел Лев Валентиныч и так далее, так уж пусть тот отправляется в Срединный мир, в Камск, изучает следы на местности и нам все расскажет. Это все дела Алитайи, а наша хроника о делах Тапатаки - правда, урок в том, что не такие уж они сугубо тапатакские, а отзываются, выходит, в самых невероятных закоулках самых невероятных пространств - впрочем, верно и обратное.

Что же до обстоятельств собственно Тапатаки, то достойно внимания одно изменение в королевском дворце: совет Теи более не собирается в той самой палате, где они обсуждали все в гибельные дни. Это не значит, что помещение стало запретным, напротив - вход туда вечно открыт и свободен для всякого. Антонин нет-нет да заглядывает туда, а ещё Юма и маги Теи. Все они видят одно и то же - на той зеркальной стене - а она навечно осталась зеркальной, стала как бы окошком в старую Тапатаку - нет, там не зрелище той вот ложной, _теневой_ Тапатаки с её чумным пиром: за стеклом стены вид Тронного зала старого дворца. В этом пустом зале сидит на троне угрюмый человек, а напротив него у стены лежит огромный угольно-черный Зверь. Они смотрят в глаза друг другу и молчат. Но время от времени раздается тихий вопрошающий голос. "Почему? Почему ты предал меня, Зверь?" - повторяет неизменно одно и то же угрюмый человек - а Зверь - единственный, кто остался ему верен знай тихо дышит положив морду на огромные лапы и загадочно смотрит куда-то в пустоту - там, за ненужным троном, где восседает

Северин, брата короля

Антонина.

(из Новой хроники Тапатаки)

1999-2001, окончено 16 марта 2001