Из Тьмы (СИ) - "Добродел"

В глубине зарослей, на полянке за неухоженными кустами, открылось сомнительное зрелище. Свора парней постарше меня, лет шестнадцати-восемнадцати, окружила какую-то девушку. Та, в отличие неплохо одетых насильников, на сытых лицах которых хорошо видно если не богатство, то достаток, была облачена в чистое, но небогатое длинное платье, причём уже попорченное разрывом на груди и кровью стекающей из разбитого носа.

— Извращенцы, — негромко буркнул, оглядев жертву. Может я и предвзят, привыкнув к окружению воинов духа, которые выглядели красивее подавляющего большинства неодарённых людей, но чем эта, обладающая довольно посредственной внешностью особа, прельстила аж пятерых «воздыхателей», понять не мог.

Девушка с надеждой тянула руки к одному из пятёрки, плача, прося сказать, что всё происходящее шутка, но в ответ получала злые насмешки.

Немного послушав и понаблюдав, я понял, что глупая, поверившая, что нашла своего «принца» «золушка» сама явилась в сквер на свидание. Только дальше романтичная сказка про любовь закончилась. Принц пришёл с друзьями, а свидание, по их плану, завершалось сеансом жёсткого порно, который «золушка» могла и не пережить.

«Нет, ещё пара таких случаев и я пойду в центральный офис МВД. Раз приходится работать вместо тупоголовой стражи, то и зарплата должна доставаться мне! А то тружусь, понимаешь, на общественных началах, а выхлопа никакого. Пусть хотя бы красивую грамоту выдадут», — представив, как врываюсь в полицейское министерство и требую от министра Сейги выдать мне грамоту за борьбу с преступностью, я издал короткий смешок.

Тем временем события на поляне переходили к финальной части развернувшейся драмы. Я не являлся поклонником жанра БДСМ и его более жёстких вариаций, да и нагулялся уже, так что дальше тянуть с «уборкой» смысла не видел. Происходящее явно не было реалистичной ролевой игрой. Уж что-что, а чувствительность к негативным эмоциям у меня и раньше была неплоха, а теперь только выросла, и ужас девушки, замешанный на отчаянии, чувствовался вполне явно. Конфуза с перебитыми любителями странных сексуальных игр не предвиделось.

Да и Яцуфуса жаждала крови, поторапливая и посылая прохладные волны предвкушения.

«Похоже, я сделаю целых два добрых дела: уберу грязь и покормлю бедный страждущий меч», — подумал я с мысленной усмешкой.

Хотя Яцу, в отличие от Мурасаме сестры, вроде бы не кушала души убитых врагов, но, по моим наблюдениям, была неравнодушна к крови и возможно жизненной энергии. Ещё бы со мной делилась, вредина! Мне, быть может, тоже хотелось научиться вампирить чужую жизнь.

Вскоре, находясь в паре сотен метров от места событий, я неспешным шагом двигался к выходу из сквера, а получившие смертельные, но не убивающие сразу ранения, шакалята, наслаждались последними минутами жизни. Как говорится, если хочешь с кем-то поиграть, будь готов, что поиграют с тобой.

Через некоторое время среди деревьев раздался истошный женский визг. Это жертва неудавшихся насильников избавилась от верёвок и кляпа.

«Мир стал немного чище. Одно зло снова повергло другое, — с долей самоиронии, мысленно хмыкнул я. Память прошлой жизни говорила, что нормальный человек не должен испытывать после нескольких жестоких убийств лёгкое чувство садистского удовлетворения, как после размазывания таракана тапком. Но где норма, а где немного поехавшая некроманси? Единственное что печалило, это то, что дальше встречаться с миньонами в этом милом скверике не получится. Вполне возможно, что для общества и своих семейств, убитые останутся любящими и любимыми сыновьями и братьями, а значит «кровожадного маньяка» будут искать настропалённые стражники. — Да… маньяка… Когда-нибудь и нас поднимут на рога очередные вершители справедливости, разве что оплакивать проклятых палачей никто не станет. Или не поднимут. Мы ещё посмотрим, кто станет победившим добром, а кто поверженным злом, хе-хе-хе».

Насвистывая мотивчик из полузабытого фильма, я прибавил шагу. В конце концов, пока мой деструктив направлен в сторону «плохих парней» всё не так уж и плохо. Ведь так?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

/Свист из фильма «Убить Билла»/

* * *

Переждав нахлынувшую дезориентацию сопровождавшую выход из глубокого транса, открываю глаза и недовольно дёргаю уголком рта. Вот уже два… — короткий взгляд на хронометр, — два без четверти часа, я безрезультатно бьюсь лбом о стену. Если конечно не считать за результат мигрень, словно от настоящих ударов думательным органом о камень. Да, не всегда упорство, иногда переходящее в упёртость, шло на пользу.

С другой стороны у упорства имелись причины. Не за горами «дэдлайн», и если не удастся нащупать путь к самостоятельному переходу в даруемый стимулятором, форсированный режим, то после прекращения приёма допинга, не имея возможности наблюдать за процессом его работы, это станет на порядок сложнее. Паршивый расклад.

Устало-раздражённо выдохнул через нос, поднялся из кресла и направился в ванную, с целью взбодриться умыванием.

«Нет, что-то я делаю не так. Ведь чувствую же, что решение рядом!» — Но, вопреки ощущениям, всё было без толку, ускорить течение праны так и не получилось.

Полежав бездумно разглядывая потолок и дождавшись момента, когда боль и гул в голове перестанут меня донимать, стал размышлять над причинами неудач.

Способности чувствовать жизненную энергию и навыки духовного восприятия в целом — заметно возросли благодаря тренировкам, но вот навыки манипуляции праной так и остались на нуле. Причём, на краю сознания, то и дело раздражающе мелькала иллюзия понимания, словно осталось полшага, чтобы увидеть что-то важное. Но нет, по собственным ощущениям все методы, что я перепробовал напоминали попытку изобрести способ вырезания гланд через задний проход.

— Эх-хе-хе, не хотелось с этой дрянью связываться, но, видимо, придётся, — с недовольством бормочу себе под нос.

С первого дня пробуждения памяти и осознания того в каком тёмном и дурно пахнущем месте оказалась незадачливая девочка-убийца, я старался принимать как можно меньшие дозы наркотика, что лишь предотвращали ломку. Быть может, наблюдая за действием урезанной дозы стимулятора, я что-то неправильно понял в механизме его работы. В принципе, по-хорошему, для того чтобы знать на что ориентироваться, нужно сразу принять «боевую» дозу «лекарства» и из транса посмотреть за её действием. Но я отмахивался от этой мысли, надеясь справиться и так. Не то чтобы в этом имелся особый смысл, просто подсознательная неприязнь.

Так уж вышло, что обе мои половины испытывали к различным «колёсам» и ампулам не самые приятные чувства.

У землянина с полунаркотическими лекарствами были связанны воспоминания о существовании в виде поломанного огарка.

А я-Куроме хоть и не слишком об этом задумывалась, но именно тот момент, когда командир Базы решил посадить наш Отряд на стимулирующую наркоту и стал днём начала крушения красивой сказки о Защитниках Империи.

Да, нельзя сказать, что у меня нет поводов для неприязни.

Глупо конечно. Наркотики — всего лишь инструмент в руках своих хозяев. Ненавидеть инструмент, это словно уподобиться тупому псу, что ненавидит палку, которой его бьют. Увы, я, как и все люди, также подвержен инстинктам, фобиям и маниям, которые редко бывали рациональными и полезными.

Но если один из «внутренних демонов» оказался на пути к цели, то это означало, что ему предстояло исчезнуть. Я искренне считал, что если хочу добиться успеха, то мне необходимо забыть жалость не только к врагам и мешающим исполнению плана людям, но в первую очередь к себе. Ведь не победив себя — не победишь никого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хмыкнув над своими страхами и слишком пафосными мыслями, снял крышку и, вытряхнув на ладонь белые кругляши, забросил их в рот. Вскоре по телу разошлась волна приятного жара и чувства силы, в голову привычно ударила эйфория и обманчивое ощущение всемогущества, которое столь же привычно было загнано на задворки сознания.

«Да… сколько наших погибло из-за этого клятого чувства ложной силы?» — губы тронула невесёлая усмешка.