Случайная шпионка (СИ) - Зареченская Лиса

— Пытаюсь жениться перед лицом богини Дасифель! — как дуракам, объяснил он нам.

— ЧТО?! — воскликнули мы оба.

Я уже почти вырвала руку из захвата, но меня удержали, одарив таким многообещающим взглядом, что я даже поправила пальцы Эарана. Тут вроде он представитель власти, а приказы императора ведь не обсуждаются. Я это поняла, и только Айтанер не постарался подумать:

— Не по протоколу?! Откуда такая спешка?! Ваша невеста… она…

В драном платье, в полуобморочном состоянии, искупавшаяся в крови и обессиленная после двух ритуалов. Да, но жениха совершенно не смущает, что он лишает меня красивой церемонии… Думаю, его лучше не раздражать в такой… эээ…ответственный момент и радостный день. Во всяком случае каждый имеет право организовать торжество по своему вкусу, особенно император, особенно дракон.

— Эаран, — издалека начала я, — ты ведь не сер… К чему подобная спешка?!

— О, кто это у меня спрашивает?! — с нервным смешком ответил он, беря меня и за вторую руку, опуская наши сцепленные руки в чашу. Она подозрительно ярко искрилась, будто одобряя действия. — Знаешь, я больше не намерен ждать и входить в твое положение.

— Почему?!

— Да потому что, стоит мне отвернуться, как ты горишь в огне, тонешь или сбегаешь! Хуже того — жертвуешь, не удосужившись предупредить самого важного мужчину в твоей жизни. Меня! Рейна, меня! Ты вечно ускользаешь, но ничего, сейчас мы прервем череду недоразумений… Перед лицом богини Дасифель, я вручаю тебе себя, свою жизни, сердце, душу и зверя навечно. Ты согласна?

Знаете, он так смотрел, преданно, влюбленно, измученно и в то же время с надеждой, что я не могла ответить никак иначе:

— Да…

— И я принимаю тебя, Рейна как равную себе. Навечно.

Уже через секунду, Эаран понял, насколько оказался прозорлив и сразу напрягался, будто почувствовал нутром не высказанное мной «но». Последний взгляд на него, и я вижу, как черные глаза стекленеют… потому что я, хоть и без магии, но растаяла у него на руках, так и не подарив поцелуй. Клятва исполнена, я вернулась к отцу. Теперь точно той послушной дочерью, о которой грезили в семье.

В Икарионе наступило время ужина, и, как всегда, со мной случалось, я успела максимально вовремя. Матушка как раз заботливо наливала отцу освежающий морс, тот в свою очередь поднес вилку с нанизанным куском мяса ко рту, как прямо на ковер спланировала я. Как есть. Ткань не выдержала нагрузки перехода и превратилась в неприглядную марлечку. Учитывая, что я еще была перемазана в крови, родным предстала ужасающая картина. Хуже, чем день назад. Отец выронил вилку, мама упала в обморок, слуги завизжали, а сестры, некоторые с мужьями, впали в ступор. Единственный, кто остался невозмутимым, это герцог Ладорт и то, только потому, что был изображен на картине.

— Я дома, — прошептала, внезапно осознавая, чего на самом деле лишилась. Дракон был прав, магия мне совершенно ни к чему, в отличие, от его любви. Брачная вязь не успела появиться на запястье, стало быть, нас… ничего не связывало? — Надо привести себя в порядок, день был трудный. Вы подыскали для меня пансион благородных девиц?

Голос звучал надломлено, но притворная собранность позволяла удержать себя от рыданий. Щупальца опустошенности коснулись души, теперь я понимаю, что появились все шансы сойти с ума. Никто так и не ответил, только половицы скрипели от моего мерного шага наверх по лестнице. Эмоции отключились, я не позволила себе страдать, просто падая на пол в комнате и засыпая.

А дальше начался мой персональный ад, причину которого все видели в лишении магии. Я, конечно, рассказала сокращенную версию событий отцу, но едва ли он до конца поверил. Про неудавшийся брак с драконом и вовсе предпочла умолчать, где это видано, чтобы император женился на оборванке, такой невоспитанной обнаженной девице?! Конечно, я думала, как обойти клятву, но после нескольких неудавшихся попыток сбежать дальше границ города, меня захватывало отчаяние. Слово нужно держать, об этом напоминал с завидной регулярностью лорд Алиросо, а мама пыталась расспросить о потери магии. Правда, принималась сразу же уверять, что благородной леди она совершенно ни к чему, счастье не в способности творить пульсары.

Эпилог

Через три месяца

Уже поникшая, смиренная, то есть, до раздражения приличная с головы до пят, одетая в самое премилое лимонное платье с кучей оборочек цвета экрю и, о боже, под ручку с компаньонкой, я мерно вышагивала под ажурным зонтиком, будто боялась палящего солнца. Теперь моими главными врагами были веснушки. Вот это размах! Аж, поджилки тряслись, страшнее только составление меню на званный ужин. Вы знали, что подгоревшая утка может стать первым звоночком упадка рода, а чересчур жидкий пудинг вызвать насмешки?!

Мы пришли в академию, чтобы я распрощалась окончательно с мечтой стать магом. И хоть ректор был безгранично счастлив, подписывая указ об отчислении, я едва не расплакалась и обняла гнома. Сколько воспоминаний!!! Сколько выговоров!!! Сколько честности было в его словах, когда он меня отчитывал, едва не проклиная день зачисления! Никаких лицемерных «это неподобающе для леди», только жестокая правда: «Тыыыы мое личное проклятье! Я буду разорен и пристыжен правителем!»

Стоя в кабинете, возвышаясь на две головы над гномом, я кажется, теперь поняла, что дело действительно не в проклятии, я просто всегда искала приключений, а потом расплачивалась за свое неконтролируемое желание влипать в истории. Кстати, башню восстановили за счет частных вкладов, видно, без канализации детям богачей жилось туго, ибо бытовые заклятия требовали определенного мастерства.

— Рейна, ты правда уходишь? Сейчас? — ко мне подлетела Ирэна, соседка по парте. — Но почему так внезапно?

— Может передумаешь? — протянула миловидная блондинка Лети, с который мы часто бывали у ректора, правда, по разную сторону баррикад. Она являла собой образец правильной ученицы, которую ставили в пример, но несмотря на это, она нередко покрывала меня. — Я же… до сих пор не смогла с вами никуда вляпаться…

— Нашла чему расстраиваться. Ребят, кое-что произошло… я… — на их лицах появилось недоумение, да, они меня знали другой, рвущей любого на пути к цели, то есть к получению диплома. — Я… выгорела.

— Что? — услышала сзади хриплый голос Томаса. — Нет, я от тебя ожидал любого, но чтобы на каникулах выгореть… Ты чем занималась? И без нас еще?

— Вы все равно не поверите.

— Судя по последствиям, поверим.

— И все же… Я пришла попрощаться. Если захотите, то приходите в гости в дом лорда Алиросо.

Надо ли говорить, какие каменные лица обратились ко мне при упоминании отца? Да, слава бывшего советника не располагала к душевным посиделкам и тем более, к проделкам.

— Рейна, нет, ты обязана рассказать, что произошло… — снова заладил Томас, вырывая меня из объятий девушек.

— Может быть когда-нибудь, — слезы не удалось удержать, и они блеснули в глазах. Девочки снова обняли меня, а я уже чувствовала затылком недовольный взгляд компаньонки. Для нее это чуждый мир, на который она смотрела с прищуром и «фи» в мыслях, для меня же это — всё, что я выстроила сама и чем пожертвовала. Но эта боль казалась ничтожной по сравнению с той, что оставила рану на сердце.

— Леди Алиросо, — крикнул Томас, догоняя меня уже у входной арки, и снова я была вынуждена обернуться и окинуть взглядом свой второй дом, — могу я переговорить с леди Алиросо?

Тон уже пугал, то ли Том проникся атмосферой присущей самой строгой академии, то ли… решил перейти в наступление, то есть использовать последний шанс, а зная о нашей давней дружбе, могу с уверенностью сказать, что и единственный. Поползновений с его стороны не было после первой неудавшейся попытки.

— Томас, — угрожающе произнесла я, — мне стоит беспокоиться?

— Я знаю, Рейна, — он нервничал, но смотрел в глаза. Не сказать, что сильно влюбленно, но восхищение там определенно было, — мы не были настолько близки, как парень и девушка, но я считаю, что наша дружба это… мало. Та полевка, которую ты случайно раздавила и которую кинула мне в лицо, смазала первое впечатление и положило конец романтике между нами.