Шпион номер раз - Геннадий Соколов

— Ты говоришь, что в материале указаны как мощности зарядов, так и адреса их отправки на военные базы и в войсковые части? — заинтересованно переспросил Иванова резидент после его очередного отчета о походе в дом Пола Риччи. — Что ж, это занятная информация. Сам понимаешь. Но будь осторожен во время фотосъемки. Напрасно не рискуй. Парламентские отчеты и доклады Министерства обороны нам не нужны. Мы их и так имеем из других источников. А ты в прошлый раз сгоряча скопировал какой-то любительский доклад, сделанный в Четтем-хаусе. Он же для репортеров, чтобы статейки писать, а не для отправки в Центр. Из-за такой ерунды больше не рискуй.

Шеф был, конечно, прав. В спешке Евгений не всегда успевал сделать правильный выбор, разбираясь в кипе бумаг на рабочем столе Пола Риччи.

— Было бы неплохо получить кое-какую свежую информацию о наших самолетах и ракетах, — обратился Иванов с просьбой к генералу. — Разумеется, открытую. Признаться, я немного отстал в этой области. А в разговоре с Риччи мне нельзя отмалчиваться. Было бы кстати ответить взаимностью на его рассказы о натовской авиации.

— Поговори с Анатолием Белоусовым, — предложил резидент. — Пусть он тебя немного поднатаскает по этим вопросам до вашей следующей встречи. Нужно, чтобы мистер Риччи поверил в твою открытость и информированность. Надо поддержать его заинтересованность во встречах с тобой. Но не перестарайся с вопросами о военной технике и политике. Их должно быть максимум один-два на дюжину других вопросов о всякой ерунде. Ты говоришь, что видел у него дома коллекцию художественных альбомов по эротике, а на камине красуются таиландские фигурки, изображающие сценки полового акта? Прекрасно! Вот и беседуй с ним о сексе.

«Ничего себе поручение! — подумал про себя Иванов. — Такого я еще не получал».

И тем не менее, задание шефа разведчик принял к исполнению. Пол Риччи оказался тем еще знатоком в этой пикантной области. История секса была его коньком. Он мог часами рассуждать об индийской камасутре, искусстве любви африканских племен или сексуальных предпочтениях древних греков. Но временами Иванов все же не забывал просматривать и деловые бумаги на рабочем столе бывшего пилота-истребителя королевских ВВС.

Что же касается беседы Евгения Иванова с военно-воздушным атташе советского посольства в Великобритании Анатолием Белоусовым, провести которую перед новой встречей с Полом Риччи рекомендовал генерал Павлов, то на ней и ее последствиях следует остановиться отдельно.

— Белоусов уже был в курсе моих контактов с англичанином, когда я обратился к нему за помощью, — вспоминал Иванов. — Очевидно, резидент накануне информировал его об этом.

Друзья-коллеги расположились в «табакерке», в подвале посольства. Толя в тот вечер был настроен весьма серьезно.

— Женя, — сказал он по-деловому, — то, что я тебе расскажу, санкционировано руководством. Так что не удивляйся, что информация, которую тебе разрешено засветить в беседе с твоим англичанином, касается нашей системы ПРО.

— Противоракетная оборона — это же совсекретные сведения? — удивился Евгений Михайлович. — Вы что же, решили меня предателем выставить перед англичанином?

— Скорее хвастливым болтуном, — серьезно отвечал Анатолий Белоусов.

— Понятно, — усмехнулся в ответ Иванов. — Так какую дезу я должен слить о нашей ПРО?

— Тебя не проведешь, Михалыч, — заметил Белоусов и перешел к изложению специально подготовленной для передачи Ивановым дезинформации.

Речь шла о советском противоракетном комплексе «Даль». В натовском словаре он проходил под кодовым названием «Гриффон». Над этим комплексом в Советском Союзе работало конструкторское бюро Семена Алексеевича Лавочкина. Сам конструктор, как известно, скончался в 1960 году, так и не успев довести свое детище до ума. Предполагалось, что система комплексов «Даль» должна была закрыть противоракетным зонтиком весь северо-запад страны. После московского это был второй комплекс ПРО в СССР. Работы велись с размахом. Еще до завершения испытаний противоракет на огромной территории вокруг Ленинграда готовились площадки для «Дали». Однако серии проведенных испытаний показали, что ожидаемых результатов от разработанного комплекса так и не удается получить. Никакие доработки и изменения помочь не могли. «Даль» оказалась, извините за каламбур, слишком далека от выполнения возложенных на нее задач. На ней пришлось поставить крест. Но знать об этом не должен был никто.

В ход пошла операция по дезинформации, разработанная в стенах ГРУ. С 1963 года в течение целого десятилетия все военные парады на Красной площади завершали эскортируемые мощными тягачами противоракеты «Даль» — гордость советского военно-промышленного комплекса. Десятки площадок на северо-западе Советского Союза были превращены в выставки-дезинформации о якобы успешно действующей системе ПРО. Резидентурам ГРУ за рубежом были даны команды из Центра обеспечить утечки информации об эффективно работающем комплексе «Даль».

Свою лепту в эту игру внес и Иванов. Понимая, что Пол Риччи работает на британские спецслужбы, он постарался максимально естественным образом обеспечить санкционированную Центром утечку секретной информации. Изобразить из себя подвыпившего болтуна, пытающегося поразить своего английского друга достижениями отечественной оборонки, не составило для разведчика большого труда.

Уже десятилетия спустя, когда были рассекречены материалы этой операции, стало известно, что дезинформация ГРУ достигла поставленной цели. Западные разведки поверили в наличие действующей системы ПРО на северо-западе Советского Союза. В итоге Пентагону пришлось принимать дополнительные меры противодействия. Американскому бюджету это стоило, по оценкам специалистов, ни много ни мало 30 миллиардов долларов — дополнительных и ничем не оправданных расходов.

Перед отъездом Иванова на Родину Пол Риччи подарил ему на память свою книгу. Она долгие годы хранилась у Иванова дома на видном месте в библиотеке. Книга называлась «Летчик-истребитель». На ее титульном листе автором на память была оставлена следующая надпись: «Дорогому Юджину, с которым мы сражались бок о бок — я в авиации, а он на флоте».

Евгений Михайлович сохранил также и подаренный ему Полом Риччи армейский нож. Выходя в поздний час на беспокойные московские улицы, он частенько брал этот клинок с собой. На всякий пожарный случай, как он сам говорил. И вспоминал при этом своего лондонского знакомого.

Уже после смерти Евгения Иванова и Пола Риччи стало известно, что англичанин никогда не работал редактором «Санди таймс». Газета была лишь прикрытием для выполнения главной — разведывательной — миссии бывшего летчика-истребителя. В действительности Пол Риччи трудился на благо английской контрразведки. Он был пущен в дело тогда, когда шефу «МИ-5» сэру Роджеру Холлису стало ясно, что от Стивена Уарда в его контактах с помощником советского военно-морского атташе в Лондоне желаемых результатов ждать никак не приходится.