Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

К счастью, все обернулось куда проще. Продержав до утра и выяснив, что задержанные не проходят по криминальным сводкам, полицейские согласились дать делу задний ход. За что ребятам пришлось отдать буквально все свои ценности. А это деньги и единственный уцелевший смартфон Эмили. Второй, принадлежащий Сёме, он случайно разбил, пока гнался за жуликом. Ну а третий смартфон так и ушел, потому как полицейские приняли меры к задержанию ребят, а не вора.

Ну а после, приехав в центр, Ева с горя купила на оставшуюся мелочь бутылочку пива, от которой ее на голодный желудочек развезло и теперь она смотрела на меня пьяным взглядом.

– …В общем, мы остались на нулях. Ни телефонов, ни денег. Я так подумала, может быть у твоей семьи найдется подходящая работа? – по окончании своего рассказа спросила Эмили.

– Андрей сейчас, наверное, сидит и думает, это придется звонить папе, просить – да ну нафиг мне сдались такие друзья с головняками. Легче нахрен послать да забыть. Правда же? – съязвила Ева.

– Ева! – повысила голос на подругу Эмили.

– Ну а что тут такого? Когда я слегка пьяненькая, на меня можно не обижаться. В такие моменты я не пытаюсь как другие быть обходительной и приятный. Говорю как есть. Зато честно!

Выпад Евы меня естественно задевает, из‑за чего я тут же взвинчиваюсь.

– Мне всегда казалось, друзья на то и есть друзья, чтобы не только весело проводить вместе время. Чтобы помогать друг другу в трудную минуту. Тебе есть в чем меня обвинить? Если есть – говори. Может быть ты хочешь вспомнить нашу первую встречу, когда вы меня развели, всучив вместо документов несуществующего человека, как мы договаривались, паспорт своего знакомого. Потому что именно за это я собирался платить, а не за то, что вы мне подсунули.

– Да мы тебя тогда вообще не знали! Откуда мы могли знать, что станем друзьями?!

– Ну конечно, нашли богатенького простачка и решили его нахлобучить. Потому что у него есть деньги, а у вас нет. По‑вашему, это несправедливо и нет ничего зазорного его немного развести на бабки. Что тут такого. А потом еще можно его взять с собой к червоточине, вдруг еще подвернется случай из него чего‑то вытряхнуть. Или не так?

– Ну вот и полезло говнище… – скривившись, произнес утробным голосом Сёма.

– И хорошо, что полезло. Ничего страшного, разгребем. Хуже если оно будет продолжать сидеть внутри нас.

– И ты все время об этом думал? – в изумлении вытаращилась на меня Эмили. – Ну ты же сам сказал, тебе нужен паспорт всего на пару месяцев!

– Сказал и поэтому не предъявлял претензий. Потому что, условно говоря, вы выполнили свою часть уговора. Но так с друзьями не поступают. Вы сами это прекрасно понимаете. И вот с этого мы начали общаться. Начали общаться как партнеры, а потом стали друзьями. Я закрыл глаза на тот случай и не вел себя по отношению к вам с позиции выгоды. Относился к вам как к друзьям и продолжаю также относиться. Так почему сейчас я получаю в свой адрес колкости?

– А что ты скажешь по поводу побега с «Передовой»? Ты бросил нас и сбежал!

– Я вас что, бросил в тот момент, когда на вас нападали твари? Когда вы, рискуя жизнями, бились в дотах? Почему вместо обвинений ты не пытаешься узнать, что такого могло у меня случиться? Сразу рубишь с плеча и обвиняешь.

– Ну и что могло случиться?

– А то, что у Ромы при допросе тайной канцелярией выпал ствол с патронами!

– Блядь… И этот п*дор рассказал чей ствол?!

– Вот! И снова ты обвиняешь, вместо того, чтобы попытаться понять, что случилось!

– Не пойму, Рома сказал, что это твой ствол и все перекинул на тебя? – хмурясь, осторожно включилась в ругань Эмили. – Разве трудно было сказать, что он просто его нашел? В тех же дотах нашел. Кто бы до чего там докопался?

Я горестно усмехнулся наивным взглядам девушек.

– Вы вряд ли представляете, что это значит, когда у тебя ломаются кости. Когда они впиваются во все внутренние органы. Их потом на скорую руку сращивают, от этого боль уменьшается, а потом снова ломают. И так всю ночь.

– И это из‑за сраного ствола? – в шоке округлила глаза Ева.

– Этот урод с тайной канцелярии подумал, что не Синицын, а я намеревался устроить на дотах диверсию.

– Но это же бред! – воскликнула Эмили.

– Он ничего не хотел слушать. Он только обвинял. У меня всю ночь выбивали показания. Заставляли признаться в том, что я не совершал.

– А родственники? Ты разве не пытался ему объяснить, кто ты есть?

– В тот момент я подумал, узнай, что принадлежу к клану Вагаевых, тайная канцелярия начнет подозревать уже и их. Но к счастью, все обошлось. На утро клан меня сам нашел и вытащил. Дело по мне закрыли. Как только мы отъехали от Передовой, я кинул вам сообщение и потом вырубился. Очнулся уже в Перми. В клинике.

– Я же с Ромой утром разговаривала. Он ничегошеньки не сказал, – с невероятным разочарованием и злостью произнесла Ева.

– Не сказал, потому что боялся признаться. Утром мне поставили ультиматум, если я не дам нужных показаний, они приведут вас и будут на моих глазах пытать. Так что не стоит обвинять Рому. Что случилось, то случилось. Тайная канцелярия все равно нашла бы способ разговорить любого из нас. Это я уже точно знаю.

В наступившей паузе Ева насупилась и виновато взглянула на меня.

– Извини… Я же не знала.

– Надеюсь, теперь ты усвоишь, прежде чем обвинять, сначала попытайся понять в чем дело. Попытайся себя поставить на его место.

Воспоминания о ночи пыток окончательно испортили настроение. Хотелось побыстрее сменить тему. Вот только с позитивом сегодня были тяжко. Ребята пришли ко мне с проблемой, решить которую я вряд ли мог.

– Касаемо вас я не знаю, чем помочь. Я ушел из клана. Теперь я сам по себе.

– В смысле? – изумилась Ева.

– То есть как? – с той же реакцией переспросила Эмили. – Они же тебя не бросили, вытащили из лап тайной канцелярии. И после этого ты решил уйти из клана?

– Когда все хорошо, легко рассказывать. Другое дело, когда дела не очень. Так все не расскажешь. Да и не суть. Ушел и ушел.

– Тогда откуда эта дорогая квартира? – всплеснув руками, показала вокруг себя Эмили.

– Мне на год дали время подумать. На это время я буду жить здесь и получать кое‑какое пособие. Целых тысячу рублей в месяц! – больше с усмешкой воскликнул я.

– Круто, – тут же среагировала Ева.

– Круто для Перми, а здесь в центре Москвы это ни о чем, – поправила ее Эмили. – Вон, ты на последние 3 рубля купила бутылку пива. Еще и не хватило. У продавца выклянчила рубль, потому что пиво стоило четыре. В Егорьевске за ту же бутылку ты бы заплатила всего рубль. А если в баре, то за полтора.

– У меня сейчас на счету около 4 тысяч. На первые пару месяцев хватит. За это время что‑нибудь придумаю.

– По‑моему, тебе и на месяц не хватит, – скептически отнеслась Эмили. – Ты же голодом сидеть не будешь. И готовить себе не будешь. Тут в центре даже обычные кафе дорогие. Три раза покушать – это целое состояние выкинуть нужно.

– Тебе проще оставить квартиру и съехать к нам в Подмосковье, – усмехнулась Ева. – Чисто по ценам выиграешь.

– И опять же, два месяца пройдет и что ты придумаешь? – продолжила рассуждать Эмили. – Каждый день тебе придется посещать занятия. А когда работать?

– Но почему же, он может всю неделю тратить на себя Свет. Днем учиться, а ночью где‑нибудь работать. Потом в выходной день отсыпаться. Много не заработает, но на жизнь хватит.

– Тебя это устраивает? – дав возможность подруге высказаться, спросила у меня Эмили.

Я пожал плечами прекрасно понимая, что с таким режимом обрекаю себя на беспросветную жизнь.

– Ну вот мы и подошли к плану Б, – продолжила Эмили. – Итак, у каждого из нас есть свои веские доводы взять большие деньги. У Семы, на лечение, у Евы на учебу. Ей каждый месяц нужно платить по сотке.

– Плюс платные факультативы и допзанятия, если действительно хочешь нормально учиться. Там расходов не меньше штуки в месяц, если брать по‑хорошему.