Три войны - Александр Сапегин

- Витя, ты чего пасть разеваешь шире ворот, - прикрыв рот ладошкой, сказал Николай Одинцов своему коллеге, корректировщику временных потоков. - Зевай незаметно, заразно, понимаешь ли. Днём не выспааал-ссся?

- И тебе рот не рвать, Коля, - ответил Виктор, встряхнувшись. - Не могу я днём спать, привычка.

- Привычка, - проворчал Коля. - Ты во время запуска "окна" не усни, кто синхронизировать будет, если ты на массу придавишь?

- Не боись, не первый раз замужем. Полину попросим. Полиночка! - Виктор елейным голосом обратился к фигуристой белокурой лаборантке, затянутой в белый халат, который ни сколько скрывал, сколько подчёркивал соблазнительные округлости девичьей фигуры, - Подменишь меня?

- А можно? - тут же вступила в игру Полина и обворожительно улыбнулась.

- Поля, тебе, солнце моё, всё можно, - продолжал дурачиться Виктор. - За твои ямочки на щеках и один благосклонный взгляд я отдам не только рабочее место, но и сердце в придачу, и руку, не буду больше базарным торговцем, бери меня всего, со скидкой.

- Ну-ну, - девушка обошла паяца кругом и охлопала его по карманам. - Пусто что-то, Витёк. В твоих карманах не брякают ключики от машины, квартиры и сейфа, в котором деньги лежат, а я девушка с запросами, меня красной корочкой приобретенного в переходе метро диплома не купишь. Безумные волосатые учёные тоже нынче не в цене, мы, девушки, существа приземлённые, нам надо нечто материальнее звезды с неба.

- Поля, какая машина?! Я тебя на руках носить буду!

- Здоровья хватит? - Полина скептически оглядела сухопарую фигуру "носильщика".

- Зуб даю, мамой клянусь, что займусь бодибилдингом! - щёлкнув ногтем по зубу, поклялся Виктор.

- Кончаем базар! - в операторский зал вошёл начальник ночной смены. - Поля, не слушай ты эту балаболку, он тяжелее карандаша в жизни ничего не поднимал. По местам, командовать парадом буду я!

- А где шеф? Куда Чуйко подевался? - спросил кто-то.

- Взял отгул по семейным обстоятельствам, по крайней мере, так сказал куратор.

- Понятно, опять тайны мадридского двора, - обиженно произнёс тот же голос.

Начальник смены сурово оглядел учёных и приставленных к коллективу наблюдателей, они же консультанты от профильных органов и рявкнул:

- По местам, коллеги!

- Какой график "окон", Петрович? - спросил Николай начальника смены.

- Иланта, Ортен. Через три часа Тэриум, научный комплекс, изучаем подходы, определяем точки выхода и постановки порталов. Приступаем, Коля, начинай предпусковую подготовку.

Николай, шутливо приложив руку к голове, запустил тестовую программу.

Через пятнадцать минут на главном экране появилась картинка осаждённого города с высоты птичьего полёта. На Иланте было раннее утро, небо на востоке только-только розовело. Повинуясь команде начальника смены, управляющий порталом оператор, щёлкнул костяшками пальцев, осторожно тронул джойстики и повёл портал вниз.

- Это, что за демонстрации? - удивлённо спросила Полина, разглядывая две колонны людей, идущие по параллельным улицам в сторону одного из мостов, связывающих городские районы между собой. На тротуарах, казалось, собрался весь город. Жители, в полнейшей тишине, бросали на дорогу зерно и хлебные крошки, даже дети не кричали, а тихо взирали на странное шествие. - Что-то у меня нехорошее предчувствие, мальчики.

- Ты права, детка. Не похоже на первомай. Наблюдаем, - тихо сказал Петрович.

Люди шли к мосту, многочисленные наряды стражи и армейских патрулей, не чиня препятствий, расступались перед ними и сгибались в низких поклонах. Шествия были более, чем странными, так как большую часть "демонстрантов" составляли, скажем так, люди с ограниченными возможностями. Тем более невероятным было почтение, оказываемое горожанами, стражей и армейцами. Колонки доносили до наблюдателей стук костылей по мостовой, шарканье ног и прерывистое дыхание. Никто не произносил ни одного слова.

- Мальчики, - нарушила молчание Полина, - может, я ошибаюсь, но мне не дают покоя белые рубахи на людях и орках, как и мантии на магах в голове колонн.

- Не ошибаешься, - ответил Петрович, - помятуя наших предков, я склонен выдвинуть версию, что скоро мы увидим нечто невероятное. Почему я так говорю? Наши предки одевали чистое бельё и белые рубахи перед смертью. Белый цвет в старину ассоциировался с трауром и загробным миром, на востоке, в Китае, к примеру, белый цвет до сих пор считается цветом смерти. Я одного не пойму, почему берёза считается исконно русским деревом?

- А что не так? - спросил Виктор.

- Где-то я читал, что славяне не любили берёзу из-за того, что она быстрее всех вырастала на пустырях и пожарищах. Наши предки предпочитали сосновые боры и широкие дубравы, но никак не березняки.

- Да ладно вам, - вклинилась в разговор Полина. - Похоже, они дошли, смотрите, от первой колонны отделился маг в чёрной мантии, от второй в белой с чёрным.

- Угу, - Викор закусил карандаш. - Миф-фа, дай кафтинку блифе. Ми-ш-ша, - выплюнул он канцелярскую принадлежность. - Уснул, что ли? Приблизь волшебников.

Изображение резко скакнуло вперёд.

- Хорош!

Чёрный и белый маги, что-то шепча про себя, обнажили клинки и начали расчерчивать прямо по брусчатке сложную пентаграмму. Проведённые мечами линии тут же вспыхивали странным чёрно-белым цветом. Закончив с рисунком, они застыли неподвижно и, казалось, что на этом представление завершилось, но не тут-то было - в воздухе стали загораться неизвестные учёной братии руны или какие другие магические символы, от которых к пентаграмме тянулись красные светящиеся жгутики.

- Миша, сдай назад, - скомандовал Петрович. - Ага, рисунок объёмный. Ох-ты, Миша, на минутку разверни "окно" за крепостную стену. Сдаётся мне, что парни в чёрном и белом хотят чем-то приласкать орков, смотрите, те уже вывели зомбаков в поле и выстраивают атакующие колонны из живых. Похоже на то, что их отцы-командиры намерены взять нижний город. Миша, - новая команда богу джойстиков и "окон", - возвертайся обратно, что там наша парочка?

Парочка завершила работу по строительству объёмной многогранной пентаграммы и маг в чёрном, хотя он был блондином, вышел за пределы магического чертежа, и положив на землю десяток ножей с длинными узкими лезвиями.

- Ого! - Выразил общее мнение и догадку Виктор. - Мамой клянусь, зуб даю, черно-белые пацаны готовят жертвоприношение!

- Уймись! - одёрнул его Петрович. - Наше дело маленькое: наблюдаем.

Маг в чёрном, шагнув в предел пентаграммы, взял своего коллегу за руки и начал что-то напевать, напарник вторил ему. Линии пентаграммы засветились ярче. Продолжая напевать и держаться за руки, маги пошли по кругу, стоило им пройти мимо какой-либо руны, как та вспыхивала ярким пламенем. Закончив брожение по кругу, маги, продолжая петь, расцепили руки и разошлись в противоположные стороны друг от друга, у лежащих на земле ножей синим цветом засветились лезвия. Видимо это послужило сигналом для стоявших у моста орков и людей.