Ничьи котята - Евгений Лотош

Он поднялся со стула, слегка поклонился и направился к выходу.

— Но что, если она все-таки ударит кого-то? — в отчаянии сказал директор ему в спину. — Ведь ее сила хуже пистолета!

Посетитель остановился и повернулся к нему.

— Она гораздо хуже пистолета, — вежливо сказал он. — Я бы сравнил ее способности с крупнокалиберной гаубицей как минимум. При должной мотивации она в состоянии не только пробить стальной лист, но и обрушить здание школы вам на головы. Но ты педагог, господин Сэки, и прекрасно понимаешь, что рано или поздно дети вырастают. Ты предлагаешь растить их в изоляции, чтобы они считали себя изгоями? А как, по-твоему, им захочется поступить с отвергнувшим их обществом, когда они повзрослеют? Или их следует перебить всех до одного прямо сейчас, пока они еще не способны задумываться о жизни? Так нужно поторопиться — кое-кто из них уже через полтора-два года достигнет совершеннолетия.

Не дожидаясь ответа он повернулся и вышел, плотно прикрыв за собой дверь в приемную. Директор остался сидеть в одиночестве, беспомощно приоткрыв рот. Дети вырастают? Да. Именно так. Будь проклят самоуверенный щенок, полагающий, что знает о жизни все! Разумеется, нельзя отвергать детей, не виноватых в своих особых способностях. Но и смешивать их с остальными…

Он неуверенно стер со лба выступившую испарину, и за дверями долго и радостно зазвенел звонок, возвещая конец занятий. Из коридоров и со школьного двора сразу же донесся нарастающий гул звонких детских голосов. Господин Сэки Арикуй тяжело вздохнул и грузно выбрался из своего кресла. Пора заниматься делами.

…и как они отнесутся к отвергнувшему их обществу?

— Смотри — папа!

Локоть Яны пихнул Палека в бок в тот момент, когда он и сам увидел Дзинтона, сидящего на тумбе у ворот школьного двора и беззаботно болтающего ногами в воздухе. Сейчас он казался совсем молодым — немногим старше выпускников старшей школы, расположенной в соседнем здании, сейчас текущих мимо него густым потоком. Если не приглядываться, то ему вряд ли можно дать больше шестнадцати.

— Он ваш отец? — недоверчиво спросил Цури, переглянувшись с увязавшимся за ними Камиром. — Да ты врешь, Яни. Он же молодой!

— Сам ты врешь! — обиделась Яна. — Он не настоящий отец, а приемный. Но он все равно классный. Эй, Дзинтон! — закричала она, замахав в воздухе ладошкой. — Мы здесь!

Дзинтон махнул в ответ рукой и спрыгнул с тумбы. Ловко лавируя во встречном потоке учеников, он подошел к детям и улыбнулся им.

— Привет, разбойники! — сказал он. — Ну и как дела?

— Здорово! — возбужденно сообщила Яна. — Госпожа Симица сказала, что послезавтра наш класс идет на экскурсию в исторический музей. У нас все занятия отменяются! Нас там переоденут в историческую одежду и покажут спектакль!

— А вы и рады! — хмыкнул Дзинтон. — Ох, лентяи. Ну ладно, что с вами поделаешь… Граждане, у вас какие-то планы имелись на погулять с друзьями?

— Нет! — быстро сказал Палек, прежде чем Яна успела вставить хоть слово. — Мы домой собирались. — Ему очень не хотелось, чтобы Яна ляпнула про намеченную вылазку в заброшенный дом чуть выше цунамиопасной зоны. Может, Цури и врал насчет спрятанного там клада, но все равно — что за удовольствие, когда на вылазку в, возможно, старое пиратское гнездо нужно получать разрешение взрослых? В конце концов, дом и до завтра никуда не денется, да и клад тоже.

— Ну, вот и здорово, — кивнул Дзинтон. — Потому что у меня для вас пара новостей и серьезный разговор. Извините, ребята, — он склонил голову в сторону Цури с Камиром, — но сегодня я ваших товарищей забираю. А завтра наступит новый день. В конце концов, интересны не только приключения, но и их ожидание, верно?

Палек подозрительно глянул на него, но лицо Дзинтона казалось совершенно непроницаемым. Но ведь он же Демиург! А вдруг он все равно знает про вылазку? Если уж он узнал даже про ту историю с Моржом… Ну и пусть. Если они делают что-то плохое, пусть скажет сам.

Дзинтон, однако, ничего не сказал про пиратский дом. Он вывел детей из школьного двора и повел их вверх по узкой извилистой улочке. Полверсты спустя он уселся с ними на летней веранде кафе, заказал три мороженых и некоторое время вяло ковырялся ложечкой в густой коричневой массе, дожидаясь, пока Яна с Палеком управятся со своими порциями.

— Ну что, деятели, — задумчиво спросил он, когда ложечки заскребли по донышкам металлических вазочек, — готовы к серьезному разговору?

— А о чем? — с вялым интересом осведомился Палек, обсасывая ложку.

— О Карине.

Дети дружно посмотрели на него, потом переглянулись.

— О Карине? — неуверенно спросила Яна.

— Да. Помните, как мы вчера в парк ходили? Яни, что она чувствовала?

— Ну… — девочка задумалась. — Она немного боялась. И чувствовала себя неприятно. Неприятно, когда много народу рядом, а когда немного — не очень. И еще она очень хотела убежать и спрятаться.

— Да, все правильно. Мне тоже так показалось, — кивнул Дзинтон. — Плохо. Понимаете, до того, как попасть в Институт, она почти полгода скрывалась от людей. Она сбежала из детского дома и пряталась в заброшенных домах и парках. Она все время боялась, что ее увидят и поймают, и в конце концов так и случилось. И теперь она по привычке продолжает бояться окружающих.

— Глупая! — уверенно сказала Яна. — Чего она боится? Мы же рядом. И ты рядом, ты ее защитишь.

— Я-то защищу. Но человеческие чувства — очень странная штука. Можешь знать, что опасности нет, но все равно боишься. Вот ты, когда паука видишь, от него отпрыгиваешь, хотя и знаешь, что он не кусается. И Карина чувствует себя так же, для нее много людей сразу — как для тебя паук. Ты заметила, что она даже в магазин выходить не любит?

— Понятно, — после раздумья кивнула Яна. — И что делать? Плохо ведь, когда на улицу выйти страшно.

— И я про то же. Плохо. А что делать — я хотел у вас спросить. Вы-то сами как мыслите?

— Да чепуха все, — пожал плечами мальчик. — Девчонки вечно выдумываю… ой! — Он поперхнулся, когда Яна ткнула его кулачком в бок. — Ну ладно, не всегда. Но все равно девчачьи глупости.

— И ничего не глупости! — нахмурилась Яна. — Я же вижу, что она людей боится. Папа, но мы-то откуда знаем, что делать? Мы же маленькие.

— Человек никогда не слишком маленький, чтобы позаботиться о друзьях, — строго сказал Демиург. — Она ваша сестра. Вы должны помогать друг другу.

— Пусть только кто-нибудь попробует к ней полезть! Напинаю больно! — воинственно пообещал Палек.

— Напинать она и сама может, да так, что мозги из носа потекут. А толку-то? Лика, ты элефантов видел? В зоопарке или на картинках? Уж на что здоровые и сильные зверюги, а ведь почти всех перебили. Нет, сила сама по себе мало что решает, нужно еще и уметь ее правильно использовать. На каждого силача найдется кто-то посильнее. Никого не нужно стукать в ухо, а нужно как-то убедить Кару, что она в безопасности, что она может не бояться людей. А вот как?