23 - Игорь Лесев

Я включил фонарь и направил луч света в яму. Тело несколько раз было обмотано клеенкой и перевязано бечевкой. При этом труп был закопан параллельно забору и дороге и направлен ногами в сторону Г. Только теперь я сообразил, что у меня с собою нет ни ножа, ни ножниц, чтобы разрезать веревку и клеенку. Сначала я попытался это сделать лопатой, но ничего не выходило. Я спустился в могилу, оставив включенный фонарь сверху, и уже внизу с помощью рук и все той же лопаты смог разрезать бечевку. Полиэтилен поддался уже легче, я стал его рвать руками и, когда уже сорвал последний слой и добрался до тела, тут же отпрянул. В лицо мне ударил тяжелый смрад разлагающегося тела, а фонарь выхватил десятки белых личинок, пожирающих труп. Одну из них я увидел на своем пальце, от чего меня тут же вырвало на труп. Я вылез из ямы, и меня еще раз вырвало, на этот раз на чью-то могильную изгородь. Отсидевшись на корточках несколько минут, я постепенно стал приходить в себя. Спокойно, самое сложное я уже сделал. Я приперся на кладбище и откопал труп. Осталась какая-то мелочь, и все, можно сваливать.

Поднявшись, я на дрожащих ногах вернулся к могиле и посветил фонарем вниз. Смрад еще больше усилился, а в дыре в области живота трупа, где я успел вскрыть полиэтилен, личинок стало еще больше. Не то чтобы я большой специалист по разложению трупов, но мне показалось, что так быстро они не должны гнить. Я опустил лопату в яму и прорезал ею целлофан на трупе до самой головы. Вонь усилилась еще больше, а белые личинки буквально заполонили все тело. Из-за них еле угадывалось лицо умершей. Счистив лопатой как можно больше личинок с лица трупа, я направил на него фонарь. Да, она.

Я отошел в сторону и выложил из кармана флакон с кровью Алисы и диктофон с записанным стихотворением. Итак, все очень просто, кровь — сперма — стихотворение. И все, Анилегна сдохнет, если не поймает меня в ближайшие сутки. Так, а что со спермой делать? А ничего — дрочить, если я жить хочу. И хватит сопли жевать, все мужики занимаются онанизмом. Не все, конечно, на кладбище, ну да ничего страшного, форс-мажор. Я открыл флакончик с кровью Алисы и, нагнувшись над могилой вылил его полностью на голову и живот трупа. Затем вытер о бушлат руки и, сделав пару шагов назад, расстегнул ширинку и стал массировать член. Но он так скукожился, что я его даже не сразу нашел, а когда нашел, желания у него (как, собственно, и у меня) никакого не наблюдалось. Мне все время мерещилось, что сейчас из могилы поднимется труп, от чего мысли о сексе сразу улетучивались, не успев превратиться во что-то путное. Тогда я повернулся к могиле спиной, но от этого стало еще страшнее, и мне пришлось занять предыдущую позицию. Я стал вспоминать по очереди всех своих бывших девушек, секретаршу на работе, парикмахершу с огромными сиськами из Г., но как только вспомнил о большой груди, передо мною тут же появился образ расчлененной Беспечной обезьянки, у которой тоже была большая грудь. Прошло уже минут пять, а член даже не напрягся. Любой сексуальный образ тут же прерывался какой-то гадостью. К тому же, как назло, мне стала мерещиться губастая голова моего депутата С. Я пытался переключиться на какую-то очередную девушку, но С. появлялся снова и снова. Неожиданно я заметил, что член мой слегка напрягся. Сука, я не педик! Теперь в голове возникла моя мама, идущая в школу, от чего член еще больше возбудился, и тут же в голове раздался голос моей бывшей ученицы Юли из 6 «Б» класса: «Виктор Николаевич, вы самый любимый мой учитель». Живот обдало теплом, я посмотрел вниз и увидел на своих руках сперму. Подбежав к могиле, я стал стряхивать сперму на труп, а в голове в это время крутился вопрос, на кого все-таки я кончил? Гомо, инцест и педофилия — хороший набор. Здоровые люди проходят мимо.

Осталось стихотворение. Включив диктофон и став у изголовья трупа, я начал повторять вслух за голосом Алисы:

На ситец положу я землю —Она не пух, а смерть твоя,

Она не пух, а смерть твоя.

Пришла пора последней встречи,Пришла пора последней встречи…

После повторенной мною последней строчки: «Лишь я надежда для тебя», — в районе моста раздался страшный утробный крик. Это закричала Анилегна. Не было никаких сомнений — она спешила на кладбище. Я посветил фонариком в могилу. Труп каким-то непостижимым образом свернулся калачиком, как будто скинул с себя невидимую тяжесть зла. Теперь зло спешило ко мне. У меня оставались последние сутки.

Глава 55

22 апреля. Суббота

Теперь все. Теперь все. Теперь все… Из последних сил я ковылял среди надгробий в глубь кладбища. Боль в ноге становилась просто невыносимой, у меня даже мелькнула мысль, не началась ли гангрена. Но сейчас я бы отдал ногу, лишь бы дожить до Пасхи. Могилы, надгробия, памятники, ограждения — всему этому не было конца. Я постоянно натыкался в темноте на эти чертовы металлические ограды и уже успел их возненавидеть почти так же, как и самих гулу. Но включить фонарь сейчас было смерти подобно, поэтому я продолжал терпеть и ковылять непонятно куда.

Наконец я не выдержал и просто остановился. Кругом виднелись очертания могильных плит — я даже не вышел еще с кладбища. Сердце ужасно билось, у меня было нехорошее предчувствие, что на этот раз все закончится плохо. Бежать я все равно не мог, поэтому я стал искать место, где бы спрятаться. Мерзкие ограждения лишь на первый взгляд казались надежным укрытием, на самом деле они были выстроены строго в линию и образовывали своеобразные кладбищенские улицы, иногда прерываемые убогими кустами и голыми деревьями.

Я в очередной раз свернул и вышел на серию свежих могил, по крайней мере, еще относительно высоких и без ограждений. Опустившись возле одной из них, я прислушался. Кругом была тишина. Вдруг я услышал вдали еле слышный треск, затем еще, чуть ближе. И еще один, но уже в другой стороне. А еще через секунду я увидел вдалеке луч света, который через мгновение разделился на несколько частей. Меня охватила дрожь — они прочесывали все кладбище!

Прежде чем я сообразил, что делаю, мои руки стали работать с лопатой. Я скидывал землю со свежего надгробия на себя, таким образом полностью закапываясь в могилу. Через минуту лучи стали видны совсем близко, я насчитал их, по крайней мере, пять. У меня оставалось совсем мало времени. Самая большая проблема была в том, как спрятать в землю голову. Закопав тело, я рядом прикопал и лопату, а на голову натянул бушлат и стал его присыпать руками. Когда дышать стало совсем тяжело, я повернул голову набок и, оставив лишь маленькую щелку для носа, последний раз насыпал на себя землю и замер.