Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Лишь по благополучном возвращении в свой ящик Ларк начал беспокоиться о том, что может произойти с ним, если кто — либо из гномов обнаружит лопнутые им шары. Возможно, они станут подозревать о его присутствии. С другой стороны, природное любопытство скавена заставляло его прикидывать, что же случится, если он проткнёт все шары.

Феликс продолжал рассматривать поверхность земли под ними, чем занимался уже несколько часов. Теперь они достигли самых границ Пустошей Хаоса. Внизу он мог видеть первые дюны необычного разноцветного песка, начинавшие сменять унылую каменистую равнину. Небо впереди было неспокойным, заполненным изменяющимися облаками необычного металлического оттенка. Солнце проглядывало редко, а когда показывалось, то выглядело крупнее и краснее. Вид был такой, словно они переправились не только в новые земли, но и в абсолютно новый мир. Ярко сияли самоцветы в глазах статуи на носу корабля, словно теперь полностью действовало заклинание, наложенное на них.

И снова невероятная скорость воздушного корабля привела Феликса в крайнее изумление. За последние несколько часов они прошли над возвышающимися горами, затем над холмистыми равнинами. Равнины не выглядели особо отличающимися от лугов Кислева, но если присмотреться, можно было увидеть обугленные руины, где камень, по всей очевидности растёкшийся подобно воде, принял новые причудливые очертания. А пруды и озёра необычно мерцали розовым и голубым цветом, словно были загажены неизвестными химикатами.

После равнин пошла болотистая местность, а затем тундра. Температура заметно понизилась, и иногда в окна били порывы ветра с тёмно — красным снегом, который таял и стекал вниз по стеклу каплями, напоминавшими Феликсу кровь.

Со временем эти унылые земли сменились местностью, где ничего не произрастало — каменистой равниной с разбросанными по ней высокими валунами, которые напомнили Феликсу древние менгиры[56]. Ему казалось маловероятным, что менгиры могли быть воздвигнуты людьми, но кто его знает? Иногда они пролетали над небольшими группами зверолюдов, которые били себя в грудь и вызывали на бой. В другие разы они пролетали над скопищами добывавших пропитание людей, которые разбегались при их приближении. Через телескоп Феликс видел, что все они обладают признаками мутации. Стараясь не принимать во внимание тёмные истории про каннибализм и некрофагию[57], рассказываемые о последователях культов Хаоса, Феликс недоумевал, как они выживают на этой нездоровой земле?

Сейчас они оставили далеко позади даже те суровые земли, и смотрели вниз на мерцающую пустыню. Феликс услышал постукивание посоха Борека о каменный пол, когда старый гном приблизился, затем ощутил прикосновение твёрдой руки к своему рукаву.

— Возьми этот амулет и надень, — сказал Борек. — Сейчас мы достигли подлинных Пустошей Хаоса, и он будет защищать тебя от их воздействия. Старайся всё время держать амулет на теле, чтобы его энергия передавалась тебе и предохраняла от искажающего излучения тёмной магии.

Феликс принял амулет и рассмотрел его на свету. В оправе на серебряной цепи удерживался драгоценный камень, формой и цветом похожий на кусочек льда — что — то вроде тех заледеневших сосулек, которые он часто видел зимой на свесах крыши дома своего отца. Кристалл такого вида ему ранее не встречался, и Феликсу показалось, что вглядываясь внутрь него, он уловил слабое свечение.

Феликс дотронулся до камня, почти ожидая ощутить его холод, однако камень оказался чуть тёплым.

Феликс озадаченно поднял голову и поглядел на старого гнома.

— Он сделан господином Шрейбером, так?

Борек одарил его широкой улыбкой:

— Ты не доверяешь ему, так ведь, господин Ягер?

Феликс покачал головой:

— Я не доверяю ни одному волшебнику, ведущему дела с Хаосом.

Борек бросил взгляд через окно и печально улыбнулся.

— Как и я. И позволь мне сказать, что Максимилиану Шрейберу я доверю свою жизнь.

— Хорошо! Как мне кажется, именно это ты и делаешь.

— Ты упрям. Мы, гномы, находим это замечательным качеством. И всё — таки по поводу волшебника ты ошибаешься. Я знаю его много лет. Я беседовал с ним и путешествовал с ним. Я спас ему жизнь, а он спас мою. В нём нет порчи.

Спокойный авторитетный тон голоса учёного убеждал сильнее, чем его слова. Феликс чувствовал, что гном, скорее всего, прав, но всё же… Феликс вырос в стране, где к магии и Хаосу часто относились со страхом, и он сам испытал кое — какие ужасные переживания по вине волшебников. Трудно было отбросить копившиеся всю жизнь предубеждения. Так он и заявил.

Учёный пожал плечами, а затем жестом обвёл гондолу.

— Даже гномы могут меняться, господин Ягер, и, если уж на то пошло, мы гораздо крепче связаны традициями и предубеждениями, чем ты. Сам этот воздушный корабль противоречит традициям одной из наших главнейших гильдий. И теперь мы отбросили свои предубеждения, потому что нужда наша велика.

— И ты полагаешь, что я сильно нуждаюсь в этом амулете?

— Я думаю, пока действует его магия, господин Ягер, он будет твоей лучшей защитой от Хаоса. И поверь мне, защита от Хаоса тебе необходима.

Борек повернулся и что — то прокричал Макайссону на беглом гномьем языке. Услышать, как тот говорит на этом грубом гортанном языке, для Феликса было потрясением. За время их совместных странствий все гномы вокруг него говорили на рейкшпиле. Сперва Феликс полагал, что это из вежливости, потому что он иноземец и может не понять, но позднее пришёл к выводу, что на самом деле причина в странной подозрительности гномьего мышления. Да, они были вежливы, но также считали свой язык священным и тайным, и не желали, чтобы посторонние изучили его. До тех пор, пока не стали бы полностью заслуживающими доверия. Из всех известных ему людей лишь высокопоставленные священнослужители Сигмара были знатоками этого языка, и обучали ему лишь священников, прошедших посвящение в духовный сан. Феликс посчитал, что в данном случае принятое Бореком решение разговаривать на гномьем означает, что Феликс выдержал некое испытание и старый гном доверяет ему. Феликс ощутил смутное удовлетворение.

— Я лишь попросил пилота опустить судно к тем развалинам. Полагаю, я узнал их, — сказал Борек.

Феликс проследил взглядом в направлении, показанном указательным пальцем учёного. Там находились обвалившиеся здания и среди них прочие предметы. Он поднёс телескоп к глазам и увидел, что те напоминают полностью закрытые повозки из металла, с единственным щелевым кристаллическим окном для водителя и четырьмя прорезями по сторонам, через которые можно было бы наносить удары оружием. В их задней части находились необычные дымовые трубы, и отсутствовала упряжь для каких — либо тягловых животных. Что — то в них напомнило Феликсу имперские боевые фургоны, которые были полностью закрыты крышей, а также имперские паровые танки, которые ему довелось видеть в Нульне.