Падение Гипериона - Дэн Симмонс

Она едва держалась на ногах; голова гудела. Свистопляска последних сорока восьми часов, кажется, доконала ее. Гладстон прилегла на диван в кабинете и принялась наводить порядок в мыслях; вытряхивать сор эмоций и всяких привходящих обстоятельств. Дремота пришла незаметно, как всегда. А вместе с дремотой – сны.

Не открывая глаз, Мейна Гладстон села, смахнув на пол вязаную шаль, и нажала на кнопку комлога.

– Седептра! Пусть генерал Морпурго и адмирал Сингх зайдут ко мне минуты через три.

Войдя в прилегающую к кабинету ванную, она приняла водный и ультразвуковой душ, достала чистую одежду – парадный костюм из мягкого черного вельвета и сверкающий шитьем красный сенатский шарф, прикалываемый золотой булавкой в виде геодезической линии – символа Гегемонии. Туалет дополняли древние серьги со Старой Земли и топазовый браслет с комлогом, подаренный ей сенатором Байроном Броном еще до его женитьбы… Поправляя серьги, Гладстон вернулась в кабинет, и в ту же самую минуту туда вошли оба командующих ВКС.

– Должен заметить вам, госпожа секретарь, что ваш вызов не очень-то кстати, – резко заявил Сингх. – Идет анализ последних данных с Безбрежного Моря. Кроме того, мы обсуждаем необходимые перегруппировки флота для обороны Асквита.

Гладстон молча включила личный портал и жестом пригласила обоих следовать за нею.

Ступив в золотую траву под тревожным бронзовым небом, Сингх завертел головой.

– А-а, Кастроп-Роксель, – догадался он наконец. – Ходили слухи, что по приказу предыдущей администрации сюда провели секретный нуль-канал.

– Именно. А секретарь Сената Евшиньский распорядился включить планету в состав Сети, – пояснила Гладстон. Она взмахнула рукой, и портал исчез. – Он считал, что секретарю Сената совершенно необходимо оставаться порой в одиночестве, не опасаясь подслушивающих устройств Техно-Центра.

Морпурго с беспокойством покосился на облака, стеной нависшие над горизонтом, где вспыхивали шаровые молнии.

– На свете нет такого места, куда бы не пролез Техно-Центр, – заметил он. – Мейна, я поделился с адмиралом Сингхом нашими подозрениями.

– Это не подозрения, – спокойно возразила Гладстон. – Это факты. Более того: мне известно, где находится Техно-Центр.

Оба командующих ВКС остолбенели, словно пораженные шаровой молнией.

– Где?

Гладстон принялась расхаживать взад-вперед. Ее короткие серебристые пряди светились в заряженном электричеством грозовом воздухе.

– Техно-Центр прячется в нуль-сети, – деловито сказала она. – Между порталами. ИскИны живут в сингулярном псевдомире как пауки в паутине. А мы ткем ее для них.

Первым обрел дар речи Морпурго.

– Дьявольщина, – почти простонал он. – Что же делать? Через неполные три часа факельщик с нейродеструктором на борту будет переброшен в систему Гипериона.

Гладстон лаконично изложила им план действий.

– Невозможно, – пробормотал Сингх, теребя короткую бородку. – Абсолютно невозможно.

– Не уверен, – возразил ему Морпурго. – Должно получиться. Времени достаточно. А корабли последние двое суток маневрировали так бестолково, что…

Адмирал упрямо покачал головой.

– С технической точки зрения ваш план вполне осуществим. В рациональном и этическом аспектах – порочен. Об этом не может быть и речи.

Мейна Гладстон подошла к нему совсем близко.

– Кушуонт, – обратилась она к адмиралу по имени – впервые с тех пор, когда была молодым сенатором, а он еще более молодым капитаном ВКС 3-го ранга, – вы разве забыли, как сенатор Брон свел нас с Ортодоксами? С ИскИном по имени Уммон? Вспомните его предсказание о двух вариантах будущего – хаосе или неизбежном истреблении человечества.

Сингх отвел глаза.

– Я служу ВКС и Гегемонии.

– Мы оба служим роду человеческому, – отрезала Гладстон.

Руки Сингха, сжатые в кулаки, взлетели вверх, словно он готовился схватиться с невидимым противником.

– Ведь это только предположения! Откуда у вас эта информация?

– От Северна, – бесстрастно ответила Гладстон. – Кибрида.

– Кибрида? – фыркнул генерал. – Ах да, господин Северн. Художник. Припоминаю.

– Кибрид, – повторила Гладстон и рассказала все.

– Северн – воскрешенная личность? – В голосе Морпурго сквозило недоверие. – Вы, что, разыскали его? Каким образом?

– Он меня разыскал. Во сне. Одному Богу известно, как ему удалось связаться со мной. Это была его миссия, поймите, Артур, и вы, Кушуонт. Вот почему Уммон послал его в Сеть.

– Сон. – Адмирал Сингх не мог скрыть саркастическую улыбку. – Значит, этот… кибрид… рассказал вам, что Центр прячется в нуль-сети. И все во сне.

– Да, – подтвердила Гладстон. – У нас с вами очень мало времени.

– Но, – вмешался Морпурго, – если сделать то, что вы предлагаете…

– Миллионы будут обречены, – жестко закончил Сингх. – Возможно, даже миллиарды. Экономика рухнет. Такие миры, как ТКЦ, Возрождение-Вектор, Новая Земля, оба Денеба, Новая Мекка и, кстати, твой Лузус, Артур, всецело зависят от поставок продуктов питания. Планеты-города не выживут поодиночке.

– В виде планет-городов – нет, – согласилась Гладстон. – Но они могут обзавестись фермами, а потом возродится и межзвездная торговля.

– Ерунда! – отрезал Сингх. – О какой жизни может идти речь после чумы, после безвластия и смуты! Как жить без инфосферной поддержки, без техники и лекарств?

– Я все обдумала. – Морпурго ни разу не слышал в голосе Гладстон такой решимости. – Это будет величайшая катастрофа в истории человечества – еще масштабнее, чем все деяния Гитлера, Цзы Ху или Горация Гленнон-Хайта вместе взятые. Единственное, что может быть хуже, – оставить все как есть. Тогда я и вы, господа, окажемся самыми гнусными предателями человечества.

– Мы же ничего не знаем наверняка, – пробормотал Кушуонт Сингх.

– Знаем. – Гладстон не отрывала глаз от лица адмирала. – Техно-Центру больше не нужна Сеть. Ренегаты и Богостроители оставят в живых несколько миллионов рабов, загонят под землю на девяти лабиринтных мирах и будут использовать их нейроны для своих потребностей.

– Нелепость, – возразил Сингх. – Эти люди рано или поздно умрут.

Мейна Гладстон вздохнула и покачала головой.

– Техно-Центр создал органического паразита, так называемый крестоформ. Он… воскрешает мертвых. Спустя несколько воскрешений люди станут безучастными ко всему идиотами, но их мозги не перестанут работать на Техно-Центр.

Сингх отвернулся от собеседников. На фоне стены бронзовых облаков, среди которых вспыхивали молнии, его невысокая фигура казалась изваянной из черного камня. Приближалась буря.

– Вы узнали это из сна, Мейна?

– Да.

– И что еще вам поведали сны?

– Что Сеть больше не нужна Техно-Центру, – устало повторила Гладстон. – Во всяком случае, наша Сеть. ИскИны останутся в ней, как крысы в стенах дома, а прежние хозяева больше не нужны. Основные расчетные функции возьмет на себя их Высший Разум.

Сингх быстро повернулся к ней:

– Вы помешались, Мейна. Окончательно обезумели!

Гладстон схватила адмирала за руку прежде, чем он успел включить портал.

– Кушуонт, пожалуйста, послушайте…

Сингх выхватил из-за пазухи пистолет и приставил к груди женщины.

– Простите, госпожа секретарь, но я служу Гегемонии и…

Гладстон попятилась, прижав руку ко рту, а адмирал Кушуонт Сингх, умолкнув на полуслове, рухнул в траву. Пистолет отлетел в сторону.

Морпурго поднял пистолет и заткнул за пояс свой «жезл смерти».

– Вы убили его, – беззвучно проговорила Гладстон. – Зачем, Артур? Откажись он наотрез сотрудничать с нами, я бы оставила его здесь. Одного.

– Мы не можем рисковать. – Генерал оттащил тело подальше от портала. – В ближайшие несколько часов все решится.

Гладстон смотрела на старого друга.

– Вы согласны на это пойти?

– Не все ли равно? У нас попросту нет выбора. – Морпурго был странно спокоен. – Это наш последний шанс избавиться от рабского ярма. Я немедленно отдам приказ о развертывании флота и лично передам всем командирам запечатанные приказы. Придется задействовать большую часть кораблей…

– Боже мой, – прошептала Мейна Гладстон, глядя вниз на безжизненное тело Сингха. – Я затеяла все это, основываясь на снах…

– Иногда, – генерал Морпурго взял старую женщину в красно-золотом шарфе под руку, – сны – единственное, что отличает нас от машин.

Глава сорок четвертая

Как выяснилось, смерть – приключение не из приятных. Представьте, что вы сидите вечером в своем теплом уютном доме, и вдруг пожар или наводнение выбрасывают вас наружу. Так вышвырнули меня из привычной квартиры на Площади Испании, из моего быстро остывающего тела. Мучительное ощущение стремительного и внезапного перехода в иной мир. В метасферу. От своей нежданной, конфузящей наготы я испытываю чувство стыда, знакомое каждому по дурным снам – когда являешься в присутствие или в гости и вдруг обнаруживаешь, что стоишь перед всеми в чем мать родила.