Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ) - Вера Чиркова

Обед с чародеями Весе понравился. Не было ни речей, ни поздравлений, какие бывают на праздничных обедах в честь приезда важных гостей, не было торжественности и натянутости, как при встрече никому не доверяющих князей. От беззлобных шуток, какими перебрасывались чародеи, и простоты, с какой они приняли Весю за свою, сердце куницы обдавало таким теплом, какое она испытывала, лишь возвращаясь осенью в Ясновень да встречаясь весной с бойцами из своего отряда. При воспоминании об отряде невольно пришел на память и Тадор, и куница невольно вздохнула.

Его безрассудный поступок – это еще одна потеря для клана и горе для Сангра, а значит, и для любимой тетушки. И Веся сделала бы все… чтоб им помочь. Если бы знала способ.

– Что тебя снова волнует? – Саргенс смотрел участливо, и Веся решилась объяснить.

– Тадор. Он же племянник моему дяде… они очень расстроятся, когда узнают, на какой поступок он решился.

– Идем поговорим. – Чародей поднялся из-за стола, за которым осталась едва ли треть сотрапезников.

Саргенс и Веся покинули столовую так же тихо и незаметно, как сбежавшие первыми чародеи, занятые каким-то опытом.

– Сегодня я твой наставник, – сообщил Весе чародей, устроившись у очага в ближайшей комнатке, и, мельком глянув за окно, некстати сообщил: – Гроза будет.

– Я знаю про наставника. – Верховный магистр действительно успел сказать это Весе, когда объяснял, как различаются чародеи по силе и старшинству.

– Всего в круге чародеев три ступени, иногда мы говорим, малых круга. Самая нижняя – третья, на ней ученики и чародеи со слабым даром. Ты пока тоже чародей третьей ступени. На второй те, кто заметно превосходит других в силе или имеет достаточно опыта и доказал, что может в случае надобности принимать благоразумные решения. Ну а на первой самые сильные и опытные. И запомни, у нас ступени не имеют такого значения, как в отряде Береста, например, где командир всегда командует десятником, а тот – воином. Ступени лишь способ для удобства определения, кому можно доверить более сложное дело. Но ты постепенно разберешься.

– Так вот, у меня есть неотложные заботы, – вздохнул Саргенс, – и потому я объясню все быстро, а потом попрошу Бенресу, это чародейка с короткими волосами, на которую ты смотрела, как на розового ёжика, чтобы помогла тебе выбрать комнаты и показала, куда можно ходить, а куда нельзя. Согласна?

– А к Ольсену можно сходить?

– Сколько угодно! Только помни, про круг и про Береста рассказывать нельзя. Про Тадора, кстати, тоже. И вот это я сейчас объясню. Ты же сама понимаешь, человек он вовсе не плохой… и сделал очень много для вашего клана, да и для тебя.

– Вот потому мне его и жаль, – печально вздохнула куница, – но выхода я не вижу. Если бы я могла разделиться… и в одну часть собрать все чувства к Бересту, то другую половину отправила бы Тадору… хотя он и ведет себя последнее время некрасиво.

– Любовь способна сделать из мужчины героя или преступника, – снова оглянувшись на окно, невесело произнес Саргенс. – И никто не знает заранее, каким путем пойдет сам. Поэтому мы тоже не можем судить его слишком строго. Но защитить тебя и тех, кто тебе дорог, наша обязанность… и это первое правило круга, делать для собратьев всё, что сделал бы для себя.

– И что будет с Тадором? – осторожно спросила куница. – Вы уже придумали?

– Не только придумали, а и сделали. Тебе знакомо имя Ивица?

– Да… это девушка, которая владеет даром приворота.

– Слабым даром, как мы выяснили, – с сожалением вздохнул Саргенс, – потому мы за ней и не следили. Это ее отец покупал для дочери амулеты и зелья, усиливающие дар. И вообще задурил девчонке голову рассказами о том, как хорошо живется женщинам в Сером гнезде.

– Тьма, – прикусила губу княжна, – и что, вы позволили ей провести ритуал?

– Не позволили… а провели сами. У нас он намного мощнее и аккуратнее. Но сначала немного очистили память Тадора… вернее, подправили, и вместо твоего образа подсунули ее… Запрещенное действо, не спорю. Но ради спасения двух неплохих, в общем-то, людей иногда мы идем и на такие поступки. Сейчас они уже в пути… мы помогли им бежать. Надеюсь… успеют до грозы добраться до ближайшей деревушки.

– Саргенс… – Веся нахмурилась и задумалась, как объяснить чародею то чувство неприятия, какое вызвал в ее душе этот рассказ, – а он… не вспомнит? Не начнет ее убивать?

– Эвеста… ты неправильно сейчас представила наш ритуал. Мы ведь не пользуемся такими грубыми и непроверенными методами, как Ивица. И ничего в его сознании не меняли. Да и невозможно это. Просто он поговорил с Ивицей, кстати, сама она ни о чем не догадывается, ей Тадор понравился с первого взгляда. Конечно, это пока не любовь, но он умеет окружить избранницу заботой… кому я рассказываю?! Так вот, пока Тадор с нею разговаривал, пытался осторожно разузнать план Цитадели и где тебя искать, он постепенно убеждался, что до тебя ему никогда не добраться. Одновременно Тадор невольно рассматривал девушку, а она довольно хорошенькая, и начинал чувствовать к ней симпатию и жалость. Но главное, за что она ему понравилась, – это ее искренняя неприязнь к Бересту, ведь Ивице не удалось приворожить Дикого Ястреба. Ну а слегка усилить эти чувства и подтолкнуть Тадора к принятию решения постарался Олегос, он ради этого сидел за соседней решеткой и изображал одаренного, наказанного за отравление жены. Он и помог им сбежать. А теперь мне тоже пора бежать… В комнату к Ольсену тебя кто-нибудь проводит, из библиотеки его унесли.

В комнату, где поселили мельника, Весю проводил лохматый чародей, которого звали Томалос, или просто Том. Он оказался учеником Феодориса и имел два дара: воды и более слабый – созидания. Но учили его именно созиданию, потому что сильные заклинания воды считаются боевыми, а чародеев третьего круга таковым не учат, рано.

Все это чародей рассказывал Весе живо и весело и вообще, как поняла княжна, был бы не против поболтать еще, даже порывался пойти с нею к Ольсену.

– Извини, пожалуйста, – вежливо отказала ему девушка, – но он сегодня мой пациент и не особо этим доволен. И наверняка будет ругаться… а я не люблю, когда меня ругают при зрителях.

– Я тоже, – понятливо покивал Том и ушел, а Веся вздохнула, сделала самое безразличное лицо и вошла в комнату.

Мельник сидел на кровати, обложенный кучей подушек и читал толстенную книгу. На Весю глянул лишь мельком и снова вернулся к своему занятию, словно не замечая гостьи. Куница незаметно усмехнулась и спокойно прошла к столу. За то время, пока она занимается целительством, ей приходилось выслушивать от пациентов не только благодарственные слова. Люди бывают разные, одни рвутся руки целовать за сущие мелочи, а другие недовольны, что им жизнь спасли.