"Взлет и падение Третьего рейха" - Уильям Ширер

"Я постарался дать понять ему, — говорил Нейрат в Нюрнберге, — что его политика приведет к мировой войне и что я не желаю быть к этому причастным. Я обращал его внимание на угрозу возникновения войны и на серьезные возражения генералов… Когда, несмотря на мои доводы, он остался при своем мнении, я заявил, что ему придется поискать себе другого министра иностранных дел… "

Именно этого и добивался Гитлер, хотя Нейрат о его намерениях не догадывался. Через две недели фюреру предстояло отметить пятую годовщину прихода к власти. Он намеревался ознаменовать это событие чисткой не только в министерстве иностранных дел. но и в армии. Втайне он не доверял этим цитаделям "реакционных высших классов", которые никогда полностью не принимали его, не понимали его идей. Бломберг, Фрич и Нейрат вечером 5 ноября показали, что они стоят на пути достижения его целей. Последним двум господам, как, впрочем, и услужливому Бломбергу, которому Гитлер был многим обязан, предстояло уйти в отставку вслед за доктором Шахтом, изворотливым финансистом, одним из первых поддержавшим Гитлера.

Шахт, как мы видели, не жалел энергии и умения для скорейшего перевооружения Германии. Будучи министром экономики, он любыми путями, даже используя печать, изыскивал средства для новой армии, флота и авиации. Он же оплачивал счета за оружие. Но существовал предел, переступив который государство становилось банкротом. По мнению Шахта, в 1936 году Германия подошла к этому пределу. Он предупредил об этом Гитлера, Геринга и Бломберга — все безрезультатно, хотя военный министр некоторое время был на его стороне. После назначения Геринга в сентябре 1936 года ответственным за четырехлетний план, ставящий целью, которую Шахт считал невыполнимой, в течение четырех лет сделать Германию экономически самостоятельным государством, шеф люфтваффе практически превратился в диктатора в области экономики. Шахт был человеком честолюбивым {Французский посол Франсуа-Понсе, хорошо его знавший, в своей книге "Роковые годы" писал, что одно время Шахт был полон надежд сменить президента Гинденбурга и даже Гитлера, "если дела у фюрера пойдут плохо". — Прим. авт. }, к тому же он прекрасно знал, насколько невежествен Геринг в экономике. Попав в столь невыгодное положение, Шахт после ряда ожесточенных стычек с Герингом попросил Гитлера передать бразды правления экономикой в руки соперника, а ему, Шахту, разрешить уйти в отставку. К его разочарованию, представители крупных деловых кругов, как он вспоминал впоследствии, "толпились в приемной Геринга в надежде получить заказы", в то время как он делал все возможное, чтобы голос разума был услышан.

Заставить кого-либо прислушаться к голосу разума в атмосфере нацистского безумия в Германии 1937 года было задачей невыполнимой. Шахт осознал это после очередных столкновений с Герингом в течение лета, назвав неразумной валютную политику рейха, политику в области производства и финансов. В августе он отправился в Оберзальцберг, чтобы официально объявить Гитлеру о своей отставке. Фюрер противился его отставке, полагая, что это приведет к нежелательной реакции в стране и за рубежом, но министр был непреклонен, и Гитлер в конце концов согласился отпустить его через два месяца. 5 сентября Шахт ушел в отпуск, а 8 декабря его отставка была официально принята.

По настоянию Гитлера Шахт остался в кабинете как министр без портфеля и сохранил за собой пост президента Рейхсбанка. Таким образом, приличия были соблюдены, а удар, нанесенный общественности Германии и всего мира, был несколько смягчен. Влияние Шахта как тормоза на пути лихорадочной милитаризации Германии сошло на нет, но, оставаясь членом кабинета и руководя Рейхсбанком, он использовал свое имя и свою репутацию для оказания помощи Гитлеру. Очень скоро он с энтузиазмом публично поддержал первый акт неприкрытой агрессии фюрера, ибо, подобно генералам и другим консервативным силам, сыгравшим главную роль в приходе нацизма к власти, он очень медленно шел к пониманию истинного положения вещей.

Геринг был временно назначен министром экономики, а однажды вечером в середине января 1938 года Гитлер, встретив в опере Вальтера Функа, между делом объявил ему, что он станет преемником Шахта. Официальное назначение этого елейного, исполненного раболепия ничтожества, которое, как мы помним, сыграло известную роль в начале 30-х годов, сумев привлечь к Гитлеру внимание деловых кругов, все же состоялось. К этому времени в армии третьего рейха обозначился кризис, вызванный многими причинами, в том числе и проблемой сексуальных отношений — нормальных и ненормальных, что сыграло на руку Гитлеру, дав ему возможность обрушить удар на старую военную аристократию. От этого удара она так и не оправилась, что привело к страшным последствиям не только для армии, утратившей остатки своей независимости, которую она столь яростно защищала во времена империи Гогенцоллернов и Веймарской республики, но и для Германии и всего мира.

Падение фельдмаршала фон Бломберга

"Какое влияние может оказать женщина, даже не сознавая того, на историю страны, а следовательно, и всего мира! " — такую запись сделал 26 января 1938 года в своем дневнике полковник

Альфред Йодль. И далее: "Может показаться, что мы живем в роковое для немцев время".

Женщиной, которую имел в виду этот блестящий штабной офицер, была фрейлейн Эрна Грюн. Тогда, в конце 1937 года, она была последним человеком в Германии, который, по заявлению Йодля, мог ввергнуть немецкий народ в роковой кризис и оказать влияние на его историю. Наверное, только в той обстановке безумия, в которой жили правящие круги третьего рейха, подобное было возможно.

Фрейлейн Грюн была секретаршей Бломберга. К концу 1937 года генерал настолько потерял голову, что предложил ей выйти за него замуж. Его первая жена, дочь отставного армейского офицера, на которой он женился в 1904 году, скончалась еще в 1932 году. Пятеро его детей к тому времени были уже взрослыми (его младшая дочь в 1937 году вышла замуж за старшего сына генерала Кейтеля). Устав от вдовства, Бломберг решил, что настало время жениться еще раз. Понимая, что брак высшего военачальника германской армии с простой девушкой вызовет толки в чопорном офицерском корпусе, он обратился за советом к Герингу, и тот не нашел препятствий для этого брака — разве сам он не женился после смерти супруги на разведенной актрисе? В третьем рейхе нет места нелепым армейским предрассудкам. Геринг одобрил намерение Бломберга, более того, он вызвался уладить, если в том возникнет необходимость, это дело с Гитлером и, вообще, оказать фельдмаршалу всяческую помощь. Как выяснилось, его помощь оказалась совсем иной. Фельдмаршал признался, что в деле замешан соперник. Для Геринга это не составляло проблемы: соперника всегда можно было упрятать в концентрационный лагерь. Однако, вероятно, памятуя о старомодной морали фельдмаршала, Геринг все-таки предложил отправить соперника в Южную Америку, что и было сделано.

Тем не менее Бломберг чувствовал себя неуверенно. 15 декабря 1937 года Йодль сделал в своем дневнике любопытную запись: "Генерал-фельдмаршал очень взволнован. Причины неясны. Вероятно, что-то личное. Восьмые сутки он скрывается неизвестно где".

22 декабря Бломберг появился в Мюнхене, где должен был произнести речь на похоронах генерала Людендорфа в Фельдхерн-халле. Гитлер тоже там присутствовал, но говорить отказался, поскольку герой первой мировой войны, после того как фюрер сбежал во время "пивного путча", даже слышать о нем не хотел. После похорон Бломберг рассказал Гитлеру о своем намерении вступить в брак. К радости фельдмаршала, фюрер дал свое согласие.

Свадьба состоялась 12 января 1938 года, Гитлер и Геринг были свидетелями. Но едва молодая чета отбыла в свадебное путешествие в Италию, как разразился скандал. Офицеры еще могли смириться с тем, что их фельдмаршал женился на своей стенографистке, однако они не желали смотреть сквозь пальцы на ее прошлое, которое начало открываться с самой неприглядной стороны.

Сначала поползли слухи. Потом высокомерным генералам начали названивать какие-то хихикающие девицы, вероятно из ночных клубов и кафе с сомнительной репутацией. Они поздравляли армию с тем, что "одна из их товарок попала в круг военной знати". В штабе полиции в Берлине полицейский инспектор, который проверял слухи, обнаружил досье, озаглавленное "Эрна Грюн". Охваченный ужасом, он отвез его начальнику полиции графу фон Хельдорфу.

Графа, видавшего виды ветерана добровольческого корпуса и СА, охватил неменьший ужас. Из досье явствовало, что жена фельдмаршала и главнокомандующего прежде состояла на учете в полиции как проститутка и однажды была осуждена за позирование для порнографических открыток. Юная фельдмаршальша, как выяснилось, выросла в берлинском борделе, который содержала ее мать под вывеской массажного салона.