Виртуальный свет. Идору. Все вечеринки завтрашнего дня - Уильям Форд Гибсон

– Компьютер? – не поняла Кья.

– Это ведь «Сэндбендерс», да?

– Само собой. – Кья налила себе чаю и обернулась к Масахико. – А ты будешь?

– He-а, я пью только кофе. – Мальчик присел на корточки рядом с низким столиком и восхищенно потрогал ребро литого алюминиевого корпуса. – Потрясно. Я видел маленький плеер того же производства. Это культ такой, да?

– Коммуна. Или, там, племя. В Орегоне. – Кья заметила в его длинных, шелковистых, аккуратно причесанных волосах тонкий, крутой завиток лапши, точь-в-точь такой, какую кладут в коробочки для быстрого приготовления. – Жалко, что я даже не видела, как Мицуко принесла чай. Нехорошо как-то вышло.

– Ты из Сиэтла.

Не вопрос, а констатация факта.

– А ты ее брат?

– Да. А зачем ты сюда приехала?

Глаза у него были большие и темные, а лицо узкое и бледное.

– Мы с твоей сестрой обе торчим на «Ло/Рез».

– Ты приехала из-за того, что он хочет жениться на Рэй Тоэй?

– Что? – вздрогнула Кья, по подбородку ее покатились капли горячего чая. – Это она тебе сказала?

– Да, – кивнул Масахико. – В «Застенном городе», там некоторые люди работали над ее дизайном. – Он весь ушел в изучение «Сэндбендерса», крутил его и так и сяк. Пальцы у него были длинные и бледные, с обкусанными до мяса ногтями.

– А где это?

– В сети, – сказал Масахико, закидывая назад упавшие на лицо волосы.

– И что же они о ней рассказывают?

– Оригинальный замысел. Почти революционный.

– А ты где учил английский? Здесь?

– В «Застенном городе».

Кья сделала еще глоток чая и отставила чашку.

– У тебя есть кофе?

– Конечно. – Масахико встал, не выпуская «Сэндбендерса» из рук. – Пошли ко мне.

Чтобы попасть в его комнату (кладовку в девичестве), потребовалось спуститься на первый этаж, пройти на зады ресторана и спуститься еще раз по короткой бетонной лестнице. Сама же эта комната… Кошмар, конечно, но Кья уже достаточно насмотрелась на такие мальчишеские берлоги, братья некоторых ее подружек устраивали в своих комнатах бардак и почище. Пол и узкая, вроде вагонной полки кровать завалены грудами грязной одежды, пластиковых оберток (в первую очередь – от той самой лапши). И мятых, растерзанных японских журналов. В углу, за пределами круга света, отбрасываемого галогенной лампой с коническим абажуром, мерцают и подмигивают голографические этикетки пустых пенопластовых плошек из-под еды, их там целая башня. Стол, образующий вторую, повыше, полку, выпилен из куска какого-то вторичного материала, сильно смахивающего на спрессованные обрезки коробок из-под фруктовых соков. На столе стоит компьютер, безликий черный куб. И еще одна узкая полка из того же прессованного картонного крошева, на ней – голубая микроволновка, цельные, еще в упаковке, пенопластовые ложки и батарея крошечных стальных баночек кофе.

Одна из таких баночек была уже разогрета в микроволновке и открыта; Кья осторожно пригубила крепкий, обжигающе горячий, обильно приправленный сливками и сахаром кофе. Она сидела бок о бок с Масахико на жесткой, буграстой кровати, опираясь спиной о сложенную в несколько раз пуховку. Здесь пахло кофе, лапшой и чуть-чуть – мальчиком, хотя при всем этом бардаке в комнате Масахико производил впечатление чистюли. Да Кья и вообще привыкла считать всех японцев чистюлями. Они же только и делают, что моются. От этих мыслей ей очень захотелось под душ.

– Классная штука, мне нравится.

Масахико снова провел пальцем по алюминиевому ребру. Войдя в комнату, он первым делом смел со стола весь хлам – карандаши и одноразовые ложки, непонятные куски металла и пластика – и водрузил «Сэндбендерса» прямо перед своим компьютером.

– А как ты его запускаешь? – спросила Кья, указывая кофейной баночкой на черный куб.

Короткая японская фраза. По граням куба поползли пульсирующие, нежных тонов световые червяки. Еще одна фраза, и куб потух.

Стены комнаты от пола до потолка были во много слоев залеплены плакатами и афишами, рисунками и графическими распечатками. Над компьютером висело нечто вроде большого платка, квадратный кусок шелковистой ткани с какой-то то ли картой, то ли диаграммой, исполненной в красном, черном и желтом цветах. Сотни угловатых пятен (комнат? кварталов?) теснились вокруг центрального элемента – неровного, густо-черного, вертикального прямоугольника.

– «Застенный город», – сказал Масахико, заметив направление ее взгляда. – А это моя комната. – Он перегнулся над столом и ткнул пальцем в одно из пятнышек. – Восьмой уровень.

– А там у вас что? – Кья указала на середину диаграммы.

– Черная дыра. В оригинале это было нечто вроде вентиляционной шахты! А ведь в Токио тоже есть черная дыра. Ты еще не видела?

– Нет, – качнула головой Кья.

– Дворец. Ночью, с какого-нибудь высотного здания, императорский дворец выглядит как черная дыра. Как-то раз я заметил там пламя факела.

– А что было с ним во время землетрясения?

– Ну, этого никому никогда не покажут. А теперь там все как раньше. Нас в этом заверили. – Масахико улыбнулся, но только уголками рта.

– А Мицуко, куда она пошла?

– Да кто ее знает.

– Она сказала хоть, когда вернется?

– Нет.

Кья подумала о Хироми Огаве и тут же вспомнила, что кто-то запугивал Келси. Хироми? Но тут же еще это самое неизвестно что, лежащее сейчас наверху, в сумке. Мэриэлис, это надо ж, как она вопила тогда, в кабинете Эдди. Нет, скорее всего, Сона Роса права.

– Ты знаешь тут такой клуб «Виски Клон»?

– Нет.

– А «Обезьяний бой»?

Масахико вскинул глаза и покачал головой.

– Ты, наверное, не очень много чтобы гуляешь?

– Да нет, гуляю. – Короткая улыбка. – По «Застенному городу».

– Я хочу сходить в этот клуб, «Обезьяний бой», только он мог сменить название. Это где-то в Синдзюку. Есть такая станция метро, я на ней садилась.

– В такое время все клубы закрыты.

– Ничего. Ты только покажи мне, где это. Назад я и сама доберусь.

– Не могу. Мне нужно вернуться в «Застенный город». Уйма дел. Найди адрес этого клуба, и я объясню твоему компьютеру, как туда дойти.

Оно конечно, «Сэндбендерс» нашел бы дорогу куда угодно, но ей совсем не хотелось идти одной. И Масахико годился в провожатые куда лучше, чем Мицуко с ее беззаветной преданностью этому ихнему отделению. Что же касается клуба, Кья не столько даже хотела попасть туда, сколько уйти отсюда. Куда угодно. Сона Роса не на шутку встревожила ее своим рассказом. Кто-то знает, что она здесь. И что теперь делать с этой штукой в сумке?

– Он тебе понравился, верно? – спросила Кья, указывая на «Сэндбендерс».

– Да, – кивнул Масахико.

– А софт еще лучше. У меня там есть эмулятор для установки виртуального «Сэндбендерса» в любую операционную систему, хоть бы и в твою. Отвези меня в