Карта неба - Феликс Пальма

— Должна признать, что ваша манера ухаживать за дамой в высшей степени оригинальна, мистер Мюррей. Но я вам уже говорила: меня нелегко в себя влюбить, — сказала она весело. — Вам придется еще постараться.

Мюррей заулыбался, радость разлилась по всему его телу, словно животворный бальзам.

— То, что вы позволяете мне еще раз попытаться, большая честь для меня, мисс Харлоу, — поблагодарил он.

— Думаю, вы уже можете называть меня Эммой и, по крайней мере, не бояться, что вам придется выносить мой очередной приступ раздражения.

— О, ваше раздражение… то есть я хочу сказать, твое раздражение, Эмма, мне никогда не мешало…

— А как там остальные? — перебила его Эмма, встревоженная доносившимся с нижнего этажа шумом борьбы.

— Остальные? — пробормотал Мюррей, словно не понимал, о чем идет речь, но тут же встрепенулся: — Черт побери, Уэллс!

Он торопливо повел девушку вниз, где Уэллс, лежа на полу, из последних сил сопротивляется одному из злоумышленников. Правда, Мюррей сразу же понял, что равенство сил и обоюдная усталость превратили схватку скорее в детскую драку: тот, кого звали Майком, без особого успеха пытался задушить писателя, а Уэллс защищался как мог, нанося противнику беспорядочные удары по лицу, выкручивая ему уши или дергая за волосы. Девушка же по-настоящему пришла в ужас, когда обнаружила лежащее неподалеку от них тело рыжего с ножом в груди. Рядом с ним лежал агент Клейтон. Сначала она задалась вопросом, как он здесь очутился, и только потом — жив он или мертв. Судя по его позе — он лежал, неестественно выгнувшись, уткнувшись лицом в пол, словно обнюхивал его, — второе было вероятнее. Это, конечно, ему предназначался выстрел, который был слышен наверху и отвлек хромого настолько, что она успела ударить его коленом в пах.

— Мне пришлось стрелять в хромого, Джордж, — сообщил Мюррей.

Услышав его голос, Уэллс с Майком перестали драться и, словно застигнутые за чем-то непристойным, быстро вскочили на ноги и обернулись к миллионеру и девушке. Уэллс заметил, что на платье Эммы разорван воротник.

— Мисс Харлоу… Этот тип… Я хочу сказать… Как вы себя чувствуете? — смущенно спросил он.

— Превосходно, мистер Уэллс, — весело ответила девушка. — Думаю, с вашей стороны было большим упущением не предупредить этого беднягу о характере нью-йоркских девушек.

— Вы не представляете, как я рад, — облегченно вздохнул Уэллс и резко повернулся к миллионеру. — А ты поступил неблагородно, Гиллиам! Этот тип мог меня задушить… — И он обиженно указал на человека с обезьяньей внешностью.

— Мне показалось, что мисс Харлоу больше нуждалась в помощи, чем ты, Джордж, — парировал Мюррей.

— Однако вы должны признать, что он и без вас не смог нанести мне особого ущерба, мистер Мюррей, — возразила девушка и пригладила морщины на своей юбке.

— Да, разумеется, мисс Харлоу, ваше мужество достойно всяческой похвалы… Но вы тоже… гм… должны признать, что, когда я вошел в комнату, ситуация, скажем так, дошла до такой точки, что необходимость защиты вашего достоинства… вынудила меня выстрелить в этого негодяя.

— О да, безусловно… — поспешила подтвердить девушка. — Ваше вмешательство было абсолютно необходимым, мистер Мюррей. Не появись вы, я бы не смогла удерживать этого бесноватого в рамках ни секундой дольше.

— Моя дорогая мисс Харлоу, этого мы никогда не узнаем. Если же я решил вмешаться, то просто-напросто потому, что мне не показалось целесообразным дожидаться, чтобы проверить это… — любезно откликнулся Мюррей, покосившись на Уэллса, который, в свою очередь, недоверчиво переводил взгляд с одного на другую. Затем миллионер кивнул в сторону Майка. — Но не будем спорить в присутствии нашего гостя, мисс Харлоу. Что он о нас подумает?

— Я… — нерешительно начал Майк.

Миллионер дружелюбно улыбнулся ему.

— Как видишь, теперь пистолет у меня. Забавно, какую власть сразу дает оружие, правда, Майк? Ты-то это хорошо знаешь, — произнес он нарочито приветливым тоном. — Это не что-нибудь, а револьвер «веблей» с ударно-спусковым механизмом двойного действия, если не ошибаюсь. Уверен, что, пока ты держал его в руке, ты чувствовал себя всемогущим, способным распоряжаться нашими жизнями по своему усмотрению, не так ли, Майк? Ты ведь даже захотел, чтобы мы для тебя танцевали.

— Гиллиам, ты полагаешь, все это нужно? — вмешался Уэллс.

— А ты так не считаешь, Джордж? Ты не думаешь, что Майк должен извлечь из всего этого по крайней мере моральный урок?

Уэллс тяжело вздохнул.

— Ладно, продолжай прикидываться злодеем, — проговорил он.

Миллионер одарил его любезной улыбкой и перевел взгляд на Майка.

— Ну что, приятель, — обратился он к нему, — что бы нам такое сделать, чтобы развлечься?

— Не знаю я, — пробормотал тот. — Я ведь не хотел вам сделать ничего плохого, честно. Это все Рой, это он заставил Джосса и меня…

— Ты корову доить умеешь? — перебил его Мюррей, на которого словно бы внезапно снизошло озарение.

— Умею… — растерянно ответил Майк.

— Точно?

— Да.

— Замечательно! Вы согласны, мисс Харлоу? — осведомился Мюррей, который, похоже, не мог скрыть радости, оттого что девушка стояла рядом с ним в целости и сохранности. — Пойдемте в хлев и проверим!

— Что? — пробормотал сбитый с толку Уэллс.

Но никто ему не ответил, потому что и Мюррей, и девушка в сопровождении Майка двинулись по направлению к хлеву. Уэллс покачал головой, не веря, что все это происходит не во сне, а наяву. Не зная, что делать, он обвел взглядом комнату, оглядел два распростертых на полу тела, а затем перевел глаза не лестницу, ведущую в спальню, где находился труп хромого, стараясь угадать, что же произошло в эти последние минуты. Только что их ожидала смерть или по меньшей мере жестокие побои и, возможно, увечья, хотя это и не идет ни в какое сравнение с тем, что мерзавцы хотели сделать с девушкой, но прошло несколько минут, и они остались в живых благодаря вмешательству незадачливого агента Клейтона. Он поздравил себя с чудесным спасением и мысленно поблагодарил за это Клейтона. Но нужно ли везти тело агента в Лондон или следует похоронить его где-нибудь здесь по христианскому обычаю? Он устало вздохнул: было очевидно, что решение придется принимать ему, поскольку Мюррей чересчур занят дойкой. В это мгновение Клейтон поднял голову.

— Вы живы! — воскликнул Уэллс, оправившись от испуга.

— Эта рука, обошедшаяся мне так дорого, сумела спасти меня, — объяснил агент, продемонстрировав, в какое плачевное состояние пришел его протез, в который попала пуля. Он медленно встал и, поглаживая затылок, добавил, словно для себя: — Должно быть, я ударился об пол и потерял сознание.