Академия Карлайл (СИ) - Настасья Новак

Подняв глаза, я увидела Томаса. Я судорожно начала поправлять волосы, чтобы он не видел моего лица. Но он увидел.

— Что случилось? — Томас слегка убрал прядь волос и поднял пальцем подбородок.

Я несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом истерика накрыла меня. Я начала так сильно плакать, что казалось, будто я кричу на весь кампус. Он прижал меня к себе, обнимая. Томас гладил меня по волосам и спине, терпеливо ожидая, когда я смогу успокоиться.

Через несколько минут я наконец утихла и чуть отстранилась от него. Он, не говоря ни слова, взял меня за руку и завёл внутрь корпуса. Он двигался почти бесшумно. Я следовала за ним, не понимая, куда он меня ведёт. Он открыл дверь в какой-то кабинет. Как только я вошла, Томас закрыл за мной и дверь и посадил на стул и вышел. Вернулся через минуту с аптечкой в руках. Второй стул он пододвинул ко мне и присел рядом.

— Ты готова говорить? — Томас чуть наклонил голову и взял меня за руку. — Что бы не случилось, мы сможем с этим справиться и разобраться, хорошо?

Я кивнула и рассказала ему всё, что случилось. Я будто говорила и смотрела на ситуацию со стороны. Том слушал меня и не перебивал, молча обрабатывая щёку. Как только я закончила, он молчал ещё несколько секунд и заговорил:

— Я с удовольствием прямо сейчас надрал бы ему зад. — Томас мягко и едва ощутимо касался моей руки. — Но это проблему не решит.

— Я не знаю, что мне делать, Том. — Я опустила голову. — Я… Я просто не понимаю, как дальше себя вести.

— Тебе нужно время. — Он наклонил голову, чтобы заглянуть в глаза. — Это единственное, что я могу тебе посоветовать. В остальном — только тебе решать. — Он поднял голову и стал обрабатывать губу. — Но принимать какие-то решение на ещё кровоточащую рану вот тут, — он легонько коснулся грудины, — не стоит. Дай себе время, чтобы понять, что ты чувствуешь. И дай ему время разобраться, что он сделал.

— Это тяжело. — я прикоснулась пальцами к переносице.

— Понимаю. — он мягко убрал мою руку, продолжая обрабатывать уголок губы. — Я не верю сам себе, что это говорю, но Джек стал лучше. Ты его поменяла. — Он посмотрел на мгновение мне в глаза. — И поменяла в хорошую сторону. Никогда не видел, чтобы он хотел защищать и защищал кого-то так яростно, как тебя. — Он закончил промывать ранку на губе, убирая всё в аптечку. — Я уверен, он не хотел тебя обидеть. А ещё уверен, что он сейчас сильно терзается.

— Но…

— Но я не сказал, чтобы ты прямо сейчас простила его. — Он улыбнулся уголками губ. — Дай себе время подумать, чего именно ты хочешь.

— Спасибо, Том. — я подняла на него глаза. — Можно тебя обнять?

Томас ничего не сказал, только развёл руки в знак согласия и улыбнулся. Я придвинула стул и обняла его. Его тепло окутало меня. С Томасом мне было так спокойно. Но это совсем другое спокойствие, которое я ощущала с ним раньше. И Томас обнимал меня совсем по-другому. Как-то по-братски, что ли… Теперь я была точно уверена, что смогу к нему обратиться за любой помощью.

Он успокоил меня. Теперь я не хотела крушить всё вокруг и кидаться громкими словами, о которых могла пожалеть. Мы ещё посидели в пустом кабинете около десяти минут и разошлись до того, как коридоры заполнились студентами.

Подходя к своему корпусу, я увидела Джека. Он полусидя облокотился на перила лестницы, скрестив руки на груди. Очевидно, он ждал меня. Я остановилась и шумно выдохнула. Через секунду я решительно направилась к общежитию. Как только он меня увидел, он резко встал с перил и выжидающе смотрел на меня, пока не подошла ближе к нему. Я решила, что стоит пройти мимо.

— Ана. — Джек уже позвал меня в спину. — Мы можем поговорить?

— О чём? — Я остановилась, а после повернулась к нему. — Об этом? — Я указала на разбитую губу. — Или, может, об этом? — Следом показала на ссадину и синяк на щеке.

— Детка… — Он прикрыл глаза, будто ему было неприятно смотреть. — Прости меня, пожалуйста! — Он сделал шаг ко мне.

— Не надо! — Я отпрянула от него. — Не подходи. Не сейчас.

— Но… — Его глаза в удивлении застыли на мне.

— Я боюсь тебя. — Я гордо подняла голову, чтобы не заплакать вновь. — Боюсь тебя и твои вспышки гнева. И я не готова с тобой сейчас говорить.

— Я обещаю…

— Нет! — Я вновь перебила его. — Не давай обещаний! — Я закрыла глаза, чтобы проглотить ком, образовавшийся в горле. — Ты их столько уже дал, что им нет счёта! — Я шумно выдохнула. — Подумай. Хорошенько подумай, нужна ли я тебе. Или тебе важнее быть таким… — я как-то пренебрежительно кивнула головой, — агрессивным, вспыльчивым и разрушающим вокруг себя всё живое. Я так не люблю ультиматумы. Но ты вынудил меня это сделать… — Я почувствовала, как по щеке побежала слеза. — Вынудил! — Я уже кричала, а голос дрожал.

Не дав ему что-то сказать, я быстро забежала в здание. Как только я зашла в комнату, я закрыла дверь ключом и, прислонившись спиной к двери, сползла по ней. Накопившиеся слёзы полились потоком. Что же мне делать…

***— Во время первого семестра вы изучали теорию о создании Британской разведки, их методы расследования преступлений и взятие под арест. — Кроуфорд, в своей любимой вальяжной манере, ходил по кабинету. — Сегодня вы примените на практике несколько из методов расследования. И практиковаться вы будете в терроризме.

Слова Кроуфорда неприятно откликнулись в сердце. Ведь именно сейчас мои родители занимаются таким делом, и, честно говоря, выходит совсем не так, как планировалось. Папа уверен, что кто-то с разведки помогает преступникам и препятствует раскрытию всех личностей. После похищения, когда кто-то помог сбежать Болтону, его не могут найти. Он будто сквозь землю провалился!

— И сегодня нам будет помогать один из самых выдающихся агентов разведки. — Кроуфорд выставил руку в сторону двери, привлекая внимание всей нашей группы. — Агент Фредерик Кортез, прошу!

Вот это новости!