Чёрный дом - Стивен Кинг

— Этот ловкач. Расскажите, что он делал?

В брошенном на Джека взгляде Поттера читается раздражение.

— В нашем бизнесе ловкач — человек, который знает людей со связями. Или человек, к которому иногда обращаются люди со связями. Ловкач, он и есть ловкач. К добропорядочным гражданам такие не принадлежат.

«Не принадлежат, — мысленно соглашается Джек, — но без ловкачей не было бы у тебя „кадиллака“, любовницы и многого другого».

— А вам случалось быть таким вот ловкачом, Джордж? — спрашивает Джек, чтобы выйти на более доверительный уровень. Совершенно постороннему человеку такой вопрос не задашь.

— Возможно, — отвечает Поттер после долгой паузы. — Может, и случалось. В Чикаго. В Чикаго, чтобы получить хороший контракт, приходилось кое-кому почесывать спинку и класть кое-что в клювик. Я не знаю, как там сейчас, но тогда честный подрядчик оставался бедным подрядчиком. Понимаешь?

Джек кивает.

— Самым большим контрактом, который мне удалось заключить в Чикаго, стал подряд на строительство жилищного комплекса в Саут-Сайде. — С губ Поттера срывается смешок. В этот момент он не думает о раке, ложных обвинениях, линчевании, которого ему едва удалось избежать.

Мыслями он в прошлом, где, возможно, и приходилось нарушать законы, но которое куда лучше настоящего: койки в камере, стального унитаза, раковой опухоли в животе.

— Это действительно был крупный контракт, я не шучу. Деньги предоставлял федеральный бюджет, но именно местные боссы решали, кто будет их тратить. Я и этот парень, мы оба пытались прийти к финишу…

Он замолкает, смотрит на Джека широко раскрытыми глазами:

— Срань господня, ты кто, волшебник?

— Не понимаю, о чем вы. Я же просто сижу.

— Этот парень приехал сюда. Тот самый, который…

— Что-то я не понимаю вас, Джордж, — отвечает Джек, но Думает, что понимает. Сердце начинает учащенно биться, но внешне ничего не видно, как тогда, с барменшей, которая рассказала ему о привычке Киндерлинга.

— Наверное, это ерунда, — говорит Поттер. — У него могли быть причины не любить меня, но он давно уже умер. Будь он жив, ему бы далеко перевалило за восемьдесят.

— Расскажите мне о нем, — просит Джек.

— А что рассказывать? В Чикаго у него, должно быть, возникли серьезные неприятности, потому что здесь он объявился под другой фамилией.

— Когда вы увели у него из-под носа подряд на строительство жилого комплекса, Джордж?

Поттер улыбается, и по его зубам, которые практически вылезли из десен, Джек понимает, что встречи со смертью старику ждать недолго. По коже бегут мурашки, но он отвечает улыбкой. Так уж он ведет допрос.

— Раз уж мы говорим о подрядах и взятках, тебе лучше звать меня Потей.

— Хорошо, Потей. Так когда вы увели у него из-под носа этот подряд?

— Это было через год после того, как хиппи вошли в город, сцепились с полицией и подбили мэру глаз. Получается, в 1969 году. Так уж случилось, что я оказал главе строительного департамента серьезную услугу. И еще одной старухе, которая имела немалый вес в Независимой комиссии по строительству, учрежденной мэром Дейли. Поэтому я располагал конфиденциальной информацией и на тендере предложил наилучшие условия. Мой соперник тоже не был новичком в этом деле, обладал большими связями, наверняка положил немало усилий, чтобы победить, но в тот раз я взял верх.

Он улыбается. Появляются зубы, наводящие на грустные мысли, потом исчезают.

— Его предложение? То ли потерялось, то ли поступило слишком поздно. Не повезло. Подряд получил Чикагский Потси. Потом, четыре года спустя, этот парень всплыл здесь, попытался получить подряд на строительство Либертивилля. Только на этот раз я побил его чисто. Без всяких взяток. Через неделю после подписания контракта случайно столкнулся с ним в баре отеля «Нельсон». «Ты — тот парень из Чикаго», — говорит он. «В Чикаго много парней», — отвечаю я. Он испугался. Я это чуял. Тогда я был большим и сильным, мог при необходимости крепко врезать, но в тот момент расслабился. После стаканчика-другого всегда расслаблялся.

«Да, в Чикаго много парней, но только один разорил меня. Я не могу этого забыть, Потей, и я злопамятный».

— В другое время, с другим человеком я бы, возможно, спросил, что будет с его памятью, если он крепко стукнется головой об пол, но с этим я предпочел промолчать. Больше мы не разговаривали. Он вышел. Я не думал, что когда-нибудь увижу его вновь, но время от времени слышал о нем, пока строил Либертивилль. В основном от моих субподрядчиков. Вроде бы он строил себе дом во Френч-Лэндинге. Чтобы поселиться в нем, выйдя на пенсию. Тогда он еще не был глубоким стариком, но все же… Происходило все это где-то в семьдесят третьем, и ему уже перевалило за пятьдесят.

— Он строил дом в этом городе, — уточняет Джек.

— Да. Даже дал ему имя, как принято в Англии. «Березы», «Озерный дом», «Бердсли майнор», вы понимаете.

— Какое имя?

— Черт, я не помню даже фамилии этого ловкача, а ты ждешь от меня названия дома, который он построил! Но одно я помню: никому из моих субподрядчиков этот дом не нравился. О нем ходила дурная слава.

— Дурная?

— Хуже не бывает. Там происходили несчастные случаи. Одному столяру отрезало кисть, когда он хотел почистить циркулярную пилу, и он чуть не умер от потери крови, пока его везли в больницу. Еще один человек упал с лесов, и его парализовало. Руки и ноги. Представляешь себе?

Джек кивает.

— Говорили, что в доме поселились призраки, еще до того, как его построили. Если я только не ошибаюсь, достраивать дом ему пришлось самому.

— Что еще вы можете сказать об этом доме? — спрашивает Джек как бы между прочим, но ответ его очень даже интересует. Он не слышал о том, что во Френч-Лэндинге есть населенный призраками дом. Конечно, он живет здесь не так уж и давно, не может знать всех легенд, но дом с призраками… вроде бы о таком приезжему сообщают в первую очередь.

— Не могу вспомнить. Только… — Он замолкает, уходит в себя. На автостоянке людей все меньше. Джеку остается только гадать, каким образом Дейл сдерживает Брауна и Блэка. Время все ускоряет свой бег, а он пока не узнал от Поттера ничего конкретного. Полученные же сведения только распаляют любопытство.

— Один человек говорил мне, что солнце никогда там не светит, даже если небо безоблачное, — вдруг продолжает Поттер. — Он говорил, что дом стоял чуть в стороне от дороги, на вырубке, в летний день солнце должно было бы освещать его как минимум восемь часов, но почему-то… не освещало. Он говорил, что люди теряли там тень, совсем как в сказке, и им это очень не нравилось. А иногда слышали, как в лесу рычала собака. Судя по рычанию — большая. И злобная. Но ее никогда не видели. Полагаю, ты знаешь, как это происходит. Сначала появляется слух, потом он обрастает подробностями и живет как бы сам по себе…