Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна

LPI

и его мать, именно к Александру обернулись объективы геликов и взгляды журналистов у дверей головного офиса корпорации. Его лицо за последние месяцы стало столь же узнаваемо, как и лицо главы корпорации. Александр олицетворял борьбу и справедливость. Согласившись вернуться в корпорацию и став заместителем Михаила, он породил недоумение и протест своих последователей. До отрицательного рейтинга самого Михаила ему было далеко, но взлет негатива по очередной шкале СБ предвещал выход агрессии в офлайн, то есть в реальную жизнь, а потому ему пришлось смириться еще и с охраной. Но проезжая мимо журналистов и наблюдающих за ним сотрудников офиса Александр не чувствовал ни неловкости, ни смятения, ни вины. – Чего они хотят? – спросил он Галину. Машина поднималась на стоянку. Рита нервозно пожимала его руку. – Актуальной информации о самочувствии Михаила и Ларисы Сергеевны, Саш. Учти, могут быть вопросы и личного характера. Кто-то считает, что это твоих рук дело. – Учту. – Что бы ты ни сказал, это не должно навредить Михаилу и корпорации ни прямо, ни косвенно. – Мне обязательно выходить к ним? – Да, Михаил всегда выходил к прессе лично. – Но я не Михаил. – А Петр всегда был рядом. – Но я и не Петр! – К сожалению, да. Галина отключилась, и Александр не понял, о чем именно сожалела PR-директор: о том, что ему придется общаться с прессой или о том, что он не Петр. – Ты замерзла? – обернулся он, обратив внимание на то, что ладошка в его руке зябнет. – Не знаю... мне нехорошо. – Езжай домой, вызови врача. Ты хотела купить кресло с встроенным медицинским сканером? Вот и займись. – Я не хочу стать одной из этих розовых теней, Саш. На нашем этаже достаточно подключенцев. – Побыть пару дней дома и стать подключенкой – ни одно и то же. – На Королева покушались как раз на пресс-конференции. – Тем более не стоит этого опасаться. Езжай домой и займись своим здоровьем. – Ты снова вернешься ночью? – Я не знаю. Зависит от новостей от Михаила. – Я до сих пор не могу поверить, не понимаю, как это все могло произойти, да еще так быстро! Машина остановилась перед лифтами. Саша кинул взгляд на спутницу, но промолчал. Пожав ее ладошку напоследок, он наклонился для поцелуя и попросил поисковик отвезти Риту обратно домой. Спустившись в конференц-зал, где Галина собрала журналистов, новоявленный зам президента

LPI

на мгновение замер. Просторное помещение было ярко освещено. Взоры охранников, журналистов и дронов мгновенно обратились к нему. – Александр, почему господин Королев не в сети? Насколько тяжело его состояние? Саша прошел к ожидающему его креслу и вчитался в “прилетевший” от Галины текст. Взглянув на pr-директора с благодарностью, он улыбнулся и смахнул подсказки. – Ни Михаил, ни Лариса Сергеевна не пострадали в результате минувшего нападения, – начал заместитель президента

LPI

ровным уверенным голосом. – Алгоритмы

LSS

LPI

позволили, хоть и ценой некоторых разрушений, но полностью избежать встречи с подосланными роботами и пинтами. Почему Михаила с Ларисой Сергеевной забрали в стационар и удерживают без связи с внешним миром, я не знаю. – Вы хотите сказать, что господина Королева с матерью удерживают силой? Откуда у вас эти сведения, если он до сих пор в офлайн? – Во-первых, у нас есть полная информация о его состоянии с медицинских датчиков в паспортном чипе. А во-вторых, ресурсы

LSS

LPI

позволяют обеспечивать связь даже в условиях, направленных на ее предотвращение. Михаил Королев – глава трансконтинентальной корпорации, кроме основных видов деятельности, всесторонне развивающей жизнеобеспечивающую систему, обслуживающие ее мощности и сопутствующие сервисы. Было бы в высшей степени опрометчивым полагать, что подобный человек может остаться без связи. – Тогда почему он не заявил о том, что кто-то удерживает его против воли? – Кто-то? – вскинулся Александр. – Если вы озвучите имя этого “кого-то” вопрос исчезнет сам собой. Галина сидела бледная и напряженная. Именно в этот момент она с кристальной ясностью поняла, как и почему Александр оказался на месте, которое занял. Если смелость главы корпорации казалась ей безрассудной, то смелость Александра вообще перешла тонкую грань рассудка. Он был создан бороться за то, во что верил. Бороться и побеждать, без оглядки, бесстрашно, не сомневаясь и не отступая. Он боролся против “Живого проекта” и победил. Если теперь с тем же несгибаемым упорством он начнет сражаться за Михаила... Галина была рада, что живой проект ныне на их стороне и занял опустевшее место лучшего друга главы корпорации. Через пятнадцать минут, когда Александр так или иначе ответил на все вопросы, касающиеся Михаила, “Живого проекта” и своей собственной деятельности и позиции, она зашла за ним в лифт. – Это правда? То, что ты сказал... – У тебя есть повод сомневаться в моей честности или в том, что Михаил доверяет человеку, которому предложил стать его заместителем? – Твое назначение выглядело как фарс, как игра в кошки-мышки. Ты же ненавидишь его, по крайней мере, раньше ненавидел. Как можно доверять человеку, столько сделавшему против LPI? – Я никогда не питал к нему ненависти, Галя. Я работал против системы, а не против “Живого проекта”. За этот год мы... Лифт остановился на двадцать восьмом и Александр оборвал предложение. Когда Галина вышла и направилась к его кабинету, последовал за ней. – Галя, у меня очень мало времени на разговоры. Она замерла посреди коридора и всплеснула руками: – Да что ты за человек такой?! Тебе не нужны друзья, не нужна поддержка, не нужно поделиться с кем-то навалившейся со всех сторон ненавистью? Александр нахмурился, не вполне понимая, чем обязан и как реагировать. Они общались второй или третий раз и все в течение прошедшей недели. Взглянув в конец коридора, где за углом охранник наверняка навострил ушки, Александр кивнул следовать за собой и прошел в кабинет, удаленно обращаясь к секретарю: – Лена, будьте любезны, сделайте два кофе. Я буду благодарен, если вы вернетесь сюда на время, пока Михаила нет на месте. Он указал pr-директору в кресло напротив стола и присел на место Петра. – Ты быстро освоился... – прокомментировала Галина. – Галя, мне показалось, что у тебя сложилось неверное мнение на мой счет. Я вырос в корпорации, на станции Арктика-1, в лоне “Живого проекта”.

LPI

– мой дом и семья. Других у меня нет. Я не нуждаюсь в покровителях, особенно в твоем лице, и готов отвечать за свои слова, сколь безрассудными и неосмотрительными они бы ни казались. Спасибо, Лена. Лена поставила поднос на стол и вышла. По ее широко раскрытым глазам можно было догадаться, что никакая субординация не остановит девушку от вопросов, но после... когда новый начальник освободится. – Я очень благодарен тебе за поддержку, если, конечно, твоя реплика в коридоре была попыткой проявить именно ее. И я вижу, что вы все искренне волнуетесь за Михаила. Это главное. А теперь выпей, пожалуйста, кофе и успокойся. Ты не мешаешь мне, но прямо сейчас я вынужден отвлечься на срочные сообщения. – Хорошо, – покорно кивнула женщина и потянулась к чашке. – На что ты рассчитываешь? – На быстрый ответ “Руси”. Никто не смеет безнаказанно обвинять госкорпорацию в удерживании частного лица в медицинском учреждении без медицинских показаний, суда и следствия. Они либо выпустят его, либо организую медицинские показания. Галина подавилась и закашлялась. Лена выросла в дверях с еще более круглыми глазами. – Все будет хорошо, – уверенно проговорил живой проект обеим женщинам и погрузился в сеть.

Михаил уснул под утро, в шестом часу, и проспал около получаса к тому времени, когда створка палаты бесшумно сползла в сторону и два “мед брата” позвали на выход. Длинный пустой коридор привел в один из множества кабинетов. Усадив Михаила на стул, мед братья вышли. – Доброе утро, Михаил Юрьевич, – сказал мужчина в белом халате, – или вас лучше называть господин Королев? – Доброе утро, – ответил он. – Меня зовут Алексей Васильевич, я ваш лечащий врач. Михаил осмотрелся, заметив, что остался наедине с человеком напротив. Между ними стоял стол, они сидели на одинаковых стульях, и больше ничего в помещении не было. Ни окон, ни отверстий для автоматов с парализаторами, ни мебели. – Вика, – обратился он к