Пора убивать - Джон Гришем

Ее не изнасиловали, не исхлестали кнутом. Когда доктора дозвонились до него в Бостон, они мало что сказали. Он летел сюда, почти не имея представления о состоянии дочери. Он готовился к худшему.

Только после того, как в ночь с субботы на воскресенье врачи сделали дополнительные рентгеновские снимки, Шелдон почувствовал, что напряжение отпускает его. Шрамов не останется, волосы отрастут. Она сильно пострадала от побоев и испуга, но все могло кончиться и гораздо серьезнее.

Из коридора донесся шум. Сиделка с кем-то спорила. Шелдон положил газету поверх одеяла и распахнул дверь.

Кравшиеся по коридору Джейк и Гарри Рекс были остановлены строгой женщиной. Им объяснили, что посетители допускаются с двух часов дня, а до этого еще целых шесть часов, что навещать больных могут только родственники и что если они сейчас же не уберутся, то сиделка будет вынуждена позвать охрану. Выслушав все это, Гарри Рекс ответил, что ему наплевать на какие-то там часы и вообще на все дурацкие правила этой клиники, что в палате лежит его невеста и он должен успеть увидеть ее в последний раз, перед тем как она умрет, и что, если сиделка сейчас же не заткнется, он возбудит против нее судебное дело за попытку причинить беспокойство. Он, пояснил Гарри, является юристом, и его начинает сильно тревожить то, что за прошедшую неделю ему так и не удалось никого засудить.

– Что здесь происходит? – спросил Шелдон.

Джейк повернул голову и увидел невысокого рыжеволосого человека с зелеными глазами.

– Вы – Шелдон Рорк.

– Да.

– Джейк Брайгенс. Тот...

– Да, я как раз читал о вас в газете. Все в порядке, мисс, они со мной.

– Да, – раздался голос Гарри Рекса. – Все в порядке. Мы с ним. А вы, мисс, соблаговолите оставить нас одних, пока я не арестовал все ваше имущество.

Пригрозив вызвать охрану, сиделка удалилась.

– Гарри Рекс Боннер, – представился Гарри Рекс, пожимая руку Шелдона Рорка.

– Входите.

Они прошли за ним в небольшую палату, где лежала Эллен. Девушка спала.

– Как она? – спросил Джейк.

– Сотрясение мозга средней степени. Двадцать восемь швов на ухе, одиннадцать – на голове. Но все будет нормально. Врачи говорят, в среду она сможет отправиться домой. Сейчас она спит – мы проговорили с ней почти всю ночь.

– Что они сделали с ее волосами! – сочувственно воскликнул Гарри Рекс.

– Эллен сказала, что их обрезали охотничьим ножом. А потом с нее сорвали одежду и пригрозили исхлестать кнутом. Раны на голове она нанесла себе сама. Она считала, что ее или изнасилуют, или убьют, а может, и то и другое вместе. Поэтому она стала биться головой о столб, к которому была привязана, – чтобы напугать их.

– Вы хотите сказать, что ее не били?

– Нет. Физического ущерба ей не причинили. Только очень сильно напугали.

– Что она видела?

– Не очень много. Горящий крест, балахоны, десяток фигур. Шериф сказал, это была лесная поляна милях в одиннадцати к востоку отсюда. Принадлежит какой-то компании, выпускающей бумагу.

– Кто ее нашел?

– Шерифу позвонил неизвестный, назвавшийся Микки-Маусом.

– О да. Мой старый знакомый.

Послышался слабый стон, Эллен чуть шевельнулась.

– Давайте лучше выйдем, – предложил Шелдон.

– У них здесь нет кафетерия? – поинтересовался Гарри Рекс. – Всякий раз, когда оказываюсь рядом с больницей, мне ужасно хочется чего-нибудь съесть.

– Да, конечно. Можно выпить кофе.

В кафетерии на первом этаже они были единственными посетителями. Джейк и мистер Рорк взяли черный кофе, Гарри Рекс начал с трех сладких булочек и пинты молока.

– Если верить газетам, дела идут не очень? – спросил Шелдон.

– Газеты слишком тактичны, – ответил Гарри Рекс с полным ртом. – В зале суда Джейка просто пинали ногами. А жизнь за его стенами тоже немногим лучше: когда в него не стреляют и не воруют у него сотрудниц, то сжигают его дом.

– Сожгли ваш дом?!

– Этой ночью. Головешки еще дымятся. – Джейк кивнул.

– Мне с самого начала показалось, что от вас попахивает дымом.

– Мы стояли и смотрели, пока он не сгорел. Это заняло всего четыре часа.

– Я искренне вам сочувствую. Когда-то мне угрожали тем же, но до сих пор самым худшим были проколотые шины. Стрелять в меня еще не стреляли ни разу.

– А в меня – пару раз.

– А в Бостоне Клан существует?

– Мне о нем ничего не известно, – ответил Шелдон.

– Какой позор! Но с этими ребятами вы сможете открыть новое измерение в своей практике! – воскликнул Джейк.

– Похоже, что так оно и есть. На прошлой неделе в новостях показывали беспорядки у здания вашего суда. Я смотрел с большим интересом, поскольку уж там оказалась Эллен. Какое громкое дело! Даже там, у нас. Хотел бы я, чтобы оно досталось мне.

– Оно ваше, – ответил Джейк. – По-моему, обвиняемый горит желанием найти нового адвоката.

– Сколько психиатров выставит обвинение?

– Одного. Его заслушают сегодня утром, а затем нам останется только заключительное слово. Завтра к вечеру присяжные получат всю информацию.

– Какая жалость, что Эллен это все пропустит. Она ведь звонила мне каждый день, рассказывала о ходе процесса.

– Где Джейк совершил ошибку? – спросил Гарри Рекс.

– Не болтай с полным ртом, – попытался остановить его Джейк.

– Я считаю, Джейк проделал отличную работу. Начать с того, что ему пришлось иметь дело с такими неудобными фактами: Хейли совершил два убийства, причем тщательно спланировал их. Очень трудно рассчитывать на то, что после этого его признают немного тронутым. Подобный обвиняемый не вызвал бы большого сочувствия у бостонских присяжных.

– У наших тоже, – заметил Гарри Рекс.

– Надеюсь, у вас в рукаве спрятана заключительная речь, способная тронуть самые черствые души.

– Нет у него никаких рукавов, – ответил за Джейка Гарри Рекс. – Они сгорели. Вместе со штанами и нижним бельем.

– Почему бы вам не подъехать завтра и не посмотреть? – обратился к Шелдону Джейк. – Я представлю вас судье и попрошу, чтобы он позволил вам присутствовать на совещаниях в его кабинете.

– Для меня бы Джейк этого делать не стал, – отметил Гарри Рекс.

– Нетрудно понять почему, – улыбнулся Шелдон. – Я не против. В любом случае я собирался пробыть здесь до вторника. Там у вас более или менее безопасно?

– Скорее менее.

Жена Вуди Макенвэйла сидела на скамье в коридоре у палаты, где лежал ее муж, и негромко плакала, стараясь не напугать двух своих маленьких сыновей, устроившихся рядом. В руках у каждого было по картонке с бумажными салфетками, в которые мальчишки то и дело сморкались. Опустившись на корточки, Джейк внимательно слушал, как она пересказывала слова врачей. Пуля задела позвоночник, вызвав полный паралич. У мужа была хорошая работа на заводе в Буневилле. Они неплохо жили. Она занималась только домом и детьми, заработка мужа хватало. А теперь? Как-то они, конечно, протянут, вот только она не знает как. А муж ведь еще был тренером бейсбольной команды молодежи. Ему все время нужно было что-то делать.

Она заплакала громче, мальчишки тоже принялись тереть глаза.

– Он спас мне жизнь, – сказал Джейк, глядя на ребят.

Прикрыв глаза, она кивнула:

– Он выполнял свой долг. Будем как-нибудь жить дальше.

Джейк вытащил из коробки салфетку, приложил к глазам. Чуть в стороне стояла группа родственников, а дальше, в конце коридора, нервным шагом расхаживал Гарри Рекс.

Джейк обнял женщину, потрепал по головкам ее сыновей. Он оставил ей свой телефон – рабочий, попросив звонить, если он сможет что-то для нее сделать. Сказал, что обязательно навестит Вуди после окончания суда.

Лавки, где торговали пивом, по воскресеньям открывались в полдень – как бы именно для того, чтобы прихожане, возвращаясь из храма домой, могли запастись к обеду дюжиной-другой банок. Странным было то, что закрывались лавки в шесть вечера, лишая добропорядочных граждан возможности утолить жажду после вечерней церковной проповеди. Шесть дней в неделю пиво продавалось с шести утра и до полуночи, а вот по воскресеньям торговля сворачивалась – к вящей славе Божией.

Купив шесть банок у Бэйтса, Джейк приказал своему шоферу ехать к озеру. Старенький «форд», принадлежавший Гарри Рексу, был покрыт слоем грязи и пыли дюйма в три толщиной, во всяком случае, двери и бамперы. Шины едва держали воздух. Лобовое стекло в трещинах и пятнах от разбившихся об него насекомых. Четырехгодичной давности талон техосмотра снаружи различить было невозможно. Под ногами катались опорожненные банки из-под пива. Кондиционер вышел из строя лет шесть назад. Джейк предлагал воспользоваться его «саабом», на что Гарри Рекс ответил, что Джейк – тупица, если не понимает, какой хорошей мишенью для снайпера послужит ярко-красный автомобиль. А на развалюху-"форд" никто не обратит внимания.

Машина медленно катила в направлении озера. Ни у водителя, ни у пассажира не было четкого представления о том, куда они все-таки едут. Из стереоколонок под негромкую мелодию напевал что-то голос Уилли Нельсона. Ему вторил Гарри Рекс, в такт барабаня пальцами по рулю. В разговоре тембр его голоса был глухим и хриплым, пение же делало его просто невыносимым для слуха. Джейк пил пиво и пытался рассмотреть сквозь ветровое стекло окружающий пейзаж.