Вольный Флот (СИ) - "sgtmadcat"

Представил Пастухов невысокого с восточными чертами лица человека уже сидевшего за столом и неторопливо, держа чашку как пиалу, потягивающего чай.

– Алмаз Асланович – это майор Коваль. Военная разведка.

– Очень приятно…

Майор повесил шинель и фуражку, пожал всем руки и сев за стол напротив представителя первого спецотдела, принял протянутую ему чашку.

– Не стоило – я сам…

– Военный человек! – Пастухов подмигнул Алмазу Аслановичу, – Субординация, звания… Ну а у нас все по простому… Работа такая – не до формальностей. Итак – если все в сборе, то можно начинать. Я вас, Сергей Захарович, зачем вызвал-то так срочно… Интересные новости приходят. Мне тут доложили, что капитан «Сто-тринадцатого Шквала» объявился. Десять лет, или сколько? Пятнадцать? Пятнадцать лет ни слуху ни духу и тут наш человек на «Кожедубове» докладывает, что видел его в Фессалии… Интересно, да? Вы же принесли его личное дело?

– Принес… – Коваль передал Пастухову папку, – Тут все. Личное дело, характеристики, награды…

– Превосходно. А сами вы ознакомились с этими документами?

– Да.

– И что думаете? Бумажки – бумажками, а каково лично ваше впечатление?

– Сложно сказать… – Коваль побарабанил пальцами по столу, – Вареников Вадим Владиславович. Родился в Долгоморске, отец был штурманом на «Рысаче», погиб вместе с кораблём. Мать до сих пор проживает там же, держит доходный дом… Как сын моряка погибшего при исполнении был принят в Долгоморское мореходное училище без испытательных экзаменов. Курсантом проходил практику на «Чайке», участвовал в столкновении у Тюленьих островов. Занимался боксом. Чемпион флотских соревнований. Характеристику по итогу получил отличную, был замечен Иваркиным, служил под его началом, быстро дорос до капитана третьего ранга, получил под командование перехватчик. Имел боевые награды, особо отличился у Киламы – в паре со «сто седьмым» уничтожили двенадцать и повредили семь судов противника, а так-же взорвали береговую батарею.

– Помню-помню, – усмехнулся Пастухов. – В общем, образцовый боевой капитан, как я понимаю? Так что же случилось?

– Неизвестно… Двадцать седьмого числа Вареников отказался исполнить приказ о возвращении на базу, остальные офицеры так же заявили о неподчинении. Он, по непонятным нам причинам, передал сообщение об этом по открытому каналу… Потом молчание на несколько недель, безуспешные попытки связаться… И затем «Сто Тринадцатый» атакует и топит пассажирский лайнер «Фелиция»… Из тысячи двухсот человек пассажиров и членов экипажа спаслось меньше половины.

– Судно было ведь аменским, если мне память не изменяет?

– Да.

– Причины атаки так и не выяснили?

– Нет.

– Всё это странно, вы не находите? – Пододвинув к себе личное дело, Пастухов бегло его пролистал: – Капитан с образцовым послужным списком вдруг выходит из повиновения, о чём Иваркину бы молчать, так как это его протеже… А он наоборот оповещает всех, кого можно… А потом немотивированная атака на пассажирское судно нейтрального государства. Если уж ты вдруг решил свалить на вольные хлеба, что называется, то зачем становиться преступником, которого будут искать все кому не лень? Зачем Иваркин, в предсмертной записке, берёт на себя ответственность за эти жертвы? Странно всё это, ой странно…

Пастухов задумчиво побарабанил пальцами по столу, переглядываясь с Алмаз Аслановичем, потом они вместе посмотрели на Коваля.

– Ваше мнение, Сергей Захарович?

– Так точно – странно.

– Что думает ваше ведомство по этому вопросу?

– Мы думаем, что Вареников исполнял приказ Иваркина. Он был лично предан ему, так что неподчинение и последующая радиограмма это попытка снять с командующего ответственность.

– А зачем это Вареникову? Как бы он не был предан, но исполнять заведомо преступный приказ, губить блестящую карьеру и остаток жизни провести в бегах – тут нужна веская причина. И зачем это Иваркину? Отдать приказ потопить пассажирское судно – а причина? Свалить все на мятежного подчиненного а потом пулю в лоб пустить? Совесть заела? Не думаю… Тут что-то глубже… Иваркина мы уже не спросим. А вот Вареникова – можем. Надо выяснить о нем побольше. Где все это время прятался, с кем общался, чем жил… Мы по своим каналам, вы – по своим. Обеспечите?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Так точно Никифор Александрович – обеспечим.

– Ну вот и чудно… В таком случае – не смею задерживать. Еще раз извиняюсь, что выдернул вас внеурочное время.

Когда майор Коваль вышел, Пастухов снова подошёл к окну, и сложив руки за спиной некоторое время стоял совершенно неподвижно.

– Алмаз Асланович… А как дела у Матренина?

– Да неплохо у него дела Никифор Александрович. Я бы даже сказал – «отлично».

– Неужели «Сирин» заработала?

– Что ж вы так про неё? Как про машину какую?

– Не уж то личность сохранилась?

– Сохранилась. Полностью здоровая психика, адекватное возрасту развитие – все чин по чину.

– Ну тогда Матренину мои поздравления – это значительный прорыв. Старик наверное рад до смерти.

– Типун вам на язык Никифор Александрович – какой «смерти»? Долгих лет жизни ему – если сделает все что запланировал то мы свои потребности в спецкадрах закроем да ещё с запасом.

– Фабричным способом обещает их штамповать?

– Ну – фабричным не получится. Больно уж процесс деликатный, но станет попроще – факт.

– Это хорошо…

Пастухов отошёл от окна и вернувшись за стол хитро посмотрел на Алмаза Аслановича.

– А не подсобите ли вы мне, по старой дружбе? Томится у нас в застенках один человечек: наши его вскрыть не могут, а интересного в его головушке – уйма. Пусть Сирин с ним поработает?

– Да почему бы и не подсобить? Только вы имейте ввиду что Сирин работает жестко.

– Пускай – оно того стоит.

– Тогда привозите.

– А может лучше вы к нам?

– Нет – Матренин на дыбы встанет. Он от неё не отходит, даже ночует в лаборатории… Шутка-ли: тридцать лет – провал за провалом и тут такой успех. Пылинки сдувает. А вы предлагаете её куда-то вывезти. Я ему даже предложить такое не рискну – сразу покусает.

– Ну ладно – раз такое дело, то привезем… А по поводу этого дела что думаете?

Алмаз Асланович пододвинул к себе папку и неторопливо изучил бумаги. Пастухов терпеливо ждал.

– Камруни меня смущает. Оттуда они последний раз выходили на связь с штабом флота.

– Камруни? Это, если мне память не изменяет, между первым и вторым кольцом?

– Да. Зачем Иваркин отправил корабль так далеко от основных сил флота? Кроме того… У вас карта есть?

Пастухов достал из шкафа карту мира. Алмаз Асланович подошёл к ней и взяв линейку и листочек некоторое время что-то высчитывал.

– Да… Смотрите – вот Камруни из района которого они выходят на связь последний раз после чего считаются дезертирами. Между первым и вторым кольцом. Там их никто не найдёт и даже и искать не будет. Они – единственный залесский корабль в том районе. Если Вареников решил присоединится к Вольному Флоту то лучшего момента ему не найти. Но он, зачем-то, полным ходом несется к Ротонгу, где топит «Фелицию» и на всех парах пытаются уйти обратно. В районе Балибассы попадают под удар авиации, на последнем издыхании добираются до островов и разбегаются кто-куда предварительно уничтожив все судовые документы. Никто из команды не пытается вернуться на родину или выйти на связь с родственниками…

– Подтверждает версию Коваля, почему вас это смущает?

– Погодите Никифор Александрович – это ещё не все странности. Потоплено аменское судно. Погибли сотни аменских граждан. Действия Вареника очевидно не подходят под версию о мятеже. Но Амен не просто с готовностью принимает данную версию… Есть сведения о том что определённые силы внутри правящих элит занимаются судебным преследованием и даже физическим устранением активистов требующих расследования катастрофы. Вывод?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Кто-то у них очень не хочет что бы правда о «Фелиции» всплыла…

– Именно Никифор Александрович. Именно, мой дорогой! Теперь осталось понять, при чем здесь Камруни. Иваркин не зря послал одного из своих лучших капитанов туда. Думаю, они обнаружили там что-то такое ради чего он был готов пожертвовать своей жизнью, жизнями подчинённых и пассажирами «Фелиции».