Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

Сота-Нул прошипела. Аргонис отметил многочисленное экзотическое оружие, появившееся из-под её одеяний подобно щупальцам, каждое подрагивало, как жало скорпиона. Професиус продолжал извиваться и трястись. Воздух стал тяжёлым и плотным.

— Ты? — спросил он, уже предугадывая ответ.

— Подарок от повелителя Альфария, — ответил человек. Аргонис кивнул и расслабил палец, но пистолет не опустил.

— Благодарю, — продолжил смертный, протягивая руку, чтобы расстегнуть маску на своём худощавом и безволосом лице. Зелёные глаза без страха смотрели на Аргониса. — Приветствую, Аргонис. Я приношу извинения, за свои манеры при появлении. Это одно из немногих мест, которое можно считать умеренно безопасным для нашей встречи. Мне следовало бы организовать встречу раньше, но необходимо соблюдать осторожность. Думаю, вы понимаете.

— Докажи, что ты тот, кем себя называешь, — сказал Аргонис, всё ещё целясь в лоб человека.

На губах смертного появилась кривая ухмылка, но глаза остались холодными и спокойными.

«Глаза рептилии», — подумал Аргонис.

— Конечно, — на лице человека начали проявляться спиральные узоры. Ранговая тату исчезла с его лба, проглоченная зелёными чешуйками и голубыми перьями. Узоры разрастались, пока не покрыли все видимые участки кожи клубками ползущих змей и распростёртыми птичьими крыльями. Он моргнул, и узоры покрыли его веки. Осторожно он стащил плотную перчатку с левой руки. В центре ладони светился простой символ: две соединённые линии образовывали треугольник без базовой стороны. «Альфа» — знак ХХ легиона.

— Моё имя — Джален, — произнёс татуированный человек и опустил руку. Два удара сердца спустя Аргонис опустил пистолет. Он взглянул на Сота-Нул, но техно-ведьма уже убрала свой устрашающий арсенал обратно под робу. — Чем я могу служить эмиссару магистра войны?

— Зачем здесь Железные Воины?

Джален медленно моргнул и кивнул.

— Мы не знаем.

— Ты…

— Есть причина, по которой они здесь, в этом мы уверены, и это не та причина, которую они вам назвали. Большинство их воинов не знают правду, потому что им сказали ложь. Туже ложь сказали и вам. Это хорошая ложь, и, как всякая ложь, она выросла из зерна истины. Но это не истина.

— Ты и тебе подобные разнюхают.

Джален улыбнулся ослепительно белыми на фоне цветных клубков зубами.

— Да мы узнаем.

— Почему вы здесь? — спросила Сота-Нул. Джален перевёл на неё взгляд, приподнял бровь, отчего татуированные чешуйки вокруг его глаз зашевелились. Линзы техноведьмы пульсировали, будто в подражание.

— Воины вашего легиона сражаются на Талларне, — продолжила она. — Если вы не знаете причин присутствия-нападения Четвёртого легиона, то у вас должны быть свои собственные.

— Мы были здесь до того, как они пришли, — покачал головой Джален. — Вы думаете, что все те миры, присоединившиеся к магистру войны без единого выстрела, сделали это добровольно? Талларн утратил своё значение для Великого крестового похода, но в этой войне он может вновь пригодиться. Мы занимались… перестройкой его лояльности.

— А теперь? — спросил Аргонис, — что вы делаете теперь?

— Стараемся выжать из ситуации всё самое лучшее.

Аргонис смотрел на Джалена с осторожностью. Все его инстинкты, как врождённые, так и полученные в результате тренировок, кричали ему, что он должен разбить оперативнику голову, или перерезать ему глотку от уха до уха. Глаза Джалена дёрнулись, будто в ответ на мысль. Аргонис вспомнил о силе, удерживавшей его пальце на курке, и ответил Джалену улыбкой.

— Вы знаете, что они лгут, — прожужжал голос Сота-Нул в тишине, — но вы не нашли, что под этим скрывается.

— Могу вас заверить, это не от того, что мы мало пытались, — ответил Джален. Он взглянул на Аргониса. — С тех пор, как прибыли Железные Воины, мы только и делали, что пытались узнать, зачем они ведут эту битву.

— И, без сомнения, пытались добыть быструю победу для наших сил, — сказал Аргонис.

— Мы внесли определенный вклад, но есть более насущные заботы, — Джален поднял голову, и, глядя в лицо Аргониса, продолжил. — Другими словами, Вам не следовало бы быть здесь, эмиссар. Другими словами, вам не следовало бы вызывать меня. Другими словами, магистру войны в сложившихся обстоятельствах не следует приказывать Пертурабо прекратить это сражение. Не так ли?

Корпус корабля внезапно вздрогнул. Аргонис распознал глухой стук отстёгивающихся топливных шлангов. Они почти были готовы к запуску. Низкий гул заполнил полумрак, когда отдалённые механизмы начали затаскивать один из кораблей на пусковую платформу.

Джален отвернулся и двинулся к контрольной панели люка, застёгивая дыхательную маску.

— У меня нет нужного вам ответа, эмиссар, — сказал он. — Но я могу сказать, что вы двигаетесь в верном направлении.

Он набрал код, и люк скользнул вниз. Свет в ангаре пульсировал янтарными предупредительными огнями. Джален ступил на рампу и обернулся, его татуированное лицо было похоже на рисованную маску.

— Чтобы ни удерживало здесь Железных Воинов, оно там, внизу, на Талларне.

Аргонис секунду удерживал его взгляд, а потом Джален сошёл с рампы, татуировки исчезли с его бледной кожи.

— Что вы собираетесь делать дальше? — спросила Сота-Нул. Аргонис не смотрел на неё. Он осознал, что до сих пор стоит с вытащенным пистолетом, а его палец всё ещё лежит на курке.

— Мы спустимся вниз, на мёртвый мир.

Девушка умерла тихо — тело со сломанной шеей не успело упасть на пол. Иаео уже затаскивала труп в техническую нишу, когда последний выдох покинул губы девушки. Пикт-кадры от её кибермух мерцали на периферии зрения. Трое танкистов в комбинезонах зашли в коридор, разговаривали они негромко, а вид у них был измученный. Она наблюдала за ними, пока те не прошли мимо утонувшей в тенях ниши. Едва они миновали проём, как она начала быстро работать.

Униформа мёртвой девушки подходила по размеру Иаео с допустимыми погрешностями. Она натянула форму, чувствуя, как прорезиненное уплотнение сжало голову, отметив с отстраненным интересом, что форма всё ещё сохранила тепло убитой. Она часами изучала лицо девушки посредством многочисленных глаз своего роя, но она взглянула на неё снова, чтобы убедится в том, что её собственные черты лица, хотя бы отдалённо передают свинцовую усталость, написанную на лице мёртвой девушки. Она надеялась, что униформы хватит. Если кто-нибудь начнёт присматриваться, то заметит, что она не подходит по размеру. За время, которое у неё было в распоряжении, она могла только пытаться угадать с размерами и формой тела. И даже выбор подходящего момента для устранения девушки был до отвратительности подвержен ошибкам. Она не была Калидус.

Данные: 605 секунд до сбора патруля. 907 секунд до предельного срока проекции.

Она поднялась и вышла в коридор. Позади неё укрытое в тенях лежало тело. Его найдут, но к тому времени она будет уже за пределами досягаемости.

Она пошла быстрее, торопливо шагая в сторону противовзрывных дверей, ведущих в пещеру сборов. Капюшон костюма хим. защиты болтался на руке.

— «Грязно. Неточно», — ей это всё определённо не нравилось.

Позади неё жужжали четыре кибермухи, осматривавшие коридор. Они приземлились ей на плечи и заползли в волосы. Остальные уже скрылись под её костюмом хим. защиты, их серебристые тела цеплялись к синтекоже, словно детёныши к матке.

Проблема по выходу из убежища не была сложной, но и простой её нельзя было назвать. Попасть на борт машины, отправляющуюся на поверхность, было сопутствующей низкоуровневой задачей. Попасть на борт машины, над которой она могла быстро установить контроль, было ещё одним фактором, но не самым существенным. Количество машин, сопровождающих потенциальную машину-цель, было более важным фактором, слишком много других участников — и она не сможет отвязаться от них. Это существенно сужало выбор. К этому добавлялась нехватка времени. Были все основания полагать, что Альфа-легион затягивает свою петлю. Чем дольше она будет оставаться в убежище ПОлумесяц, тем сильнее затянется удавка. На другой чаше весов вычислений находился тот факт, что она работала быстро, а поспешность притягивала ошибки, подобно трупу, приманивающему червей. Если передвигаться слишком быстро, слишком часто срезать путь, то её план провалится.

Момент, когда влияние всех факторов риска станет непреодолимым, был обозначен ею как предельный срок проекции, и он приближался с каждой секундой, прошедшей с момента убийства девушки.

Данные: 581 секунда до сбора патруля. 883 секунды до предельного срока проекции.

Она вошла в зал сборов. Машины длинными рядами убегали вдаль, в резком свете люмен-полос и проблесковых огней. Коррозийные токсины, заполнившие атмосферу Талларна, уничтожили краску на корпусах. На потолке виднелись сажные пятна от выхлопов, сильно воняло горючим. Звон металла заполнял всё вокруг, громыхали железные ящики, пока ленты с боеприпасами исчезали в недрах танков, гусеницы звякали по скалобетону, люки с лязгом открывались и закрывались.