Пророки - Либба Брэй

Пастор Олгуди передал две канистры, и посвященные стали обливаться их содержимым. Эви почувствовала удушливую вонь керосина. Сердце испуганно заскакало у нее в груди. Пастор Олгуди надел на сына талисман-пентаграмму и положил руку ему на лоб.

– Возьми нашу плоть и сделай ее своей. Так сказал Господь. Иди. Делай то, что должен. Найди себе обиталище и освяти его. Готовьте свои жилища, сказал он. Не забывай воздавать нам должные почести.

Тихо и спокойно мальчик вышел из амбара и запер за собой двери. Внутри пастор Олгуди продолжал молиться, а его паства затянула заунывный гимн. Эви чувствовала запах паленого. Тонкие облачка черного дыма просачивались через щели обшивки. Языки пламени уже лизали крышу. Мальчик стоял на месте, молился и позволял дыму проникать в его легкие.

– Господь не потерпит слабости в своих избранных, – повторял он снова и снова.

Внутри начали плакать и кашлять дети. Женщины пытались продолжать петь. Пастор Олгуди задыхался от дыма, его проповедь перешла в страшный вопль. Эви хотелось убежать прочь, но она не могла. Она не могла разжать ладонь и выпустить кольцо и не могла вспомнить кодовое слово. Эви погрузилась слишком глубоко и понятия не имела, как оттуда можно было выбраться или позвать на помощь. Вопли стихли, раздавались только приглушенные стоны. Крыша просела и обвалилась. Дым окутал все: Эви закашлялась, она не могла дышать. В лесу послышались оклики – кто-то шел в гору со стороны города. Мальчик быстро открыл глаза. На секунду Эви показалось, что вокруг его зрачков танцует пламя. Маленький Гоббс поднялся и пошел к лесу, на звуки голосов. И вдруг он остановился и обернулся к Эви. От выражения его лица, полного спокойной жестокости, у Эви похолодело сердце. Он смотрел прямо на нее!

– Я тебя вижу, – сказал он, и это был не голос мальчика, а жуткий адский хор. – Я вижу тебя сейчас.

– Дж… Джеймс… – прошептала Эви, вдруг вспомнив кодовое слова. – Помогите. Джеймс.

Она пришла в себя от того, что Джерихо тряс ее, как куклу. Ладонь была сжата, но кольца в ней не было – его вынул Сэм.

– Эви! – кричал Джерихо. – Эви!

Она сделала жадный прерывистый вдох, будто поднявшись на поверхность воды с огромной глубины.

– О Боже, о Боже!

– Нам давно пора было прекратить, Уилл! – прорычал Джерихо.

– Все в порядке, – автоматически ответил Уилл.

– Я видела его – видела Зверя! Ужасно, как ужасно! – Ее скрутило и чуть не вырвало. Голова страшно разболелась, и перед глазами все поплыло.

– Принесу воды, – сказал Сэм и скрылся на кухне.

Эви продолжала держаться за стол, даже сидя на месте. У нее мертвенно побледнело лицо, по лбу сочился холодный пот. Вся комната будто плясала вокруг.

– Он… он вдруг посмотрел на меня! Прямо на меня! И сказал: «Я тебя вижу!»

– Какого черта это означает? – спросил Сэм. Он пытался помочь Эви сделать пару глотков из стакана, но у нее ничего не получалось.

– Все в порядке, – повторил пораженный Уилл.

– Ничего не в порядке! Нельзя было этого делать! Как можно было поступить так с ней – она не подопытный кролик! – накинулся Джерихо на оцепеневшего Уилла. Взяв Эви на руки, он отнес ее в комнату и положил на кровать.

Эви еще никогда не было так плохо. Голова гудела набатом, желудок крутило, и она без сил лежала на мокрых от пота простынях в темной комнате. Каждый звук болезненным эхом отдавался в ее пустой и гулкой голове.

Она с трудом осознала, что ей снова снится кошмар про Джеймса, но он перемешался с образами, увиденными через кольцо, так что Эви не знала, что происходит на самом деле. Сначала она увидела, как Страшный Джон и Джеймс играют в шахматы прямо посреди поля боя, а песня на граммофоне крутится с удвоенной скоростью, так что не разобрать слов. В лесу меж деревьев бежал Генри и звал кого-то по имени Луис. На лесной опушке стояла женщина в ночной рубашке и противогазе. Увидев ее, женщина сняла противогаз, и Эви узнала мисс Адди.

– Какой страшный выбор, – сказала та, покачав головой, и небо осветилось первой зарницей взрывов, приближавшихся к ним смертельной волной.

Эви проснулась в половине девятого утра, мучимая невыносимой жаждой. Проковыляв на кухню за водой, она увидела, что в комнате дяди горит свет. Дверь была приоткрыта, но Эви тихонько по ней постучала.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Уилл.

– Уже лучше. – Эви опустилась в неудобное кресло, придуманное, видимо, с целью как можно скорее выпроводить посетителя. – Что вчера случилось?

– Ты установила с ним психическую связь. Ты могла его увидеть, но в итоге и он смог увидеть тебя. Вот в чем опасность твоего дара: ты становишься уязвимой для второй стороны. – Уилл задумчиво постучал пальцами по подбородку. – Ты слышала историю сестер Фокс из Гайдсвиля, Нью-Йорк?

– Это что, какой-то радиоквартет?

На лице Уилла мелькнула улыбка.

– В середине девятнадцатого века еще не было радио. Сестры Фокс жили в Гайдсвиле, в старом доме, по преданию, населенном привидениями. Младшие сестры, Мэгги и Кейт, объявили, что находятся в связи с миром духов. Они задавали вопросы, а дух по прозвищу мистер Сплитфут[63] отвечал им с помощью стуков. – Уилл постучал по столу для наглядности. – Во времена расцвета спиритуализма они стали настоящей сенсацией.

– Вот что происходит с людьми, когда нет радио, – заметила Эви.

– Да. Тем не менее позже девушки передумали – ударились в религию и сознались, что их связь с миром духов была фальсификацией, что они производили эти стуки, щелкая костяшками пальцев ног. Для них начались тяжелые времена, они стали много пить. Поговаривали, что они напиваются, чтобы избавиться от своего дара.

Эви посмотрела на свой большой палец так, будто он мог прожечь дыру в ковре.

– А какой смысл во всей это истории?

– Спустя год Маргарет Фокс совершила новое признание, она опять передумала и заявила, что все происходило на самом деле. Я ей верю. Думаю, сестры просто были напуганы, поэтому прекратили свое занятие и официально объявили об этом, будто говоря неупокоенным духам: «Уходите, отныне мы для вас закрыты». Спустя много лет после смерти сестер в подвале их дома в Гайдсвиле нашли человеческий скелет.

Уилл пошуршал вырезками на своем столе. Эви поняла, что он разбирал их много часов подряд.

– Но почему все это происходит? – спросила она.

Уилл снова постучал пальцами по подбородку.

– Не знаю. Что-то притягивает таких, как Джон Гоббс и ему подобные. Какая-то энергия. Духи обычно скапливаются там, где присутствует сейсмическая активность, хаос, политическая нестабильность, религиозный раскол, война, изобретательство, индустриализация и инновации. Говорят, засвидетельствовано огромное количество паранормальных явлений во время Американской Революции, а также Гражданской войны. Вся эта страна рождалась во времена огромного энергетического напряжения. – Он задумчиво сложил пальцы. – Демократии присущ определенный дуализм – две противодействующие силы пытаются погасить друг друга. Культурные столкновения. Различные вероисповедания. Все вместе объединилось, и в результате образовалась наша страна. Для баланса требуется титаническое количество энергии, а, как я уже сказал, духи притягиваются туда, где есть энергия. – Он положил руки на стол.