Владычица снов. Книга вторая - Джонатан Уайли

В тенетах Паутины — которая совместилась теперь с ее сном наяву — мелькало и множество других образов, однако почти все они были какими-то зыбкими и преходящими. Ребекка понимала, что, когда эти нити сматываются в тугой клубок, какие-то другие, наоборот, высвобождаются.

«Пряди хорошо, дитя мое…»

Все это промелькнуло в сознании Ребекки за те несколько мгновений, пока Тиррел смеялся, но вот он заговорил вновь — и все вокруг обратили взоры на девушку. Ребекка уже и забыла, что на крепостной стене, рядом с ней, стоит и кто-то еще. С тех пор как Тарранту со товарищи удалось очистить стену от неприятеля, к ним присоединились и другие защитники, но они оставались для нее безымянными, оставались всего лишь зрителями. И все смотрели вдаль, зачарованные образом Тиррела. Из руки у Ребекки, из ссадины на локте, тихо сочилась кровь.

— Ну что ж, Око, какую смерть тебе угодно принять?

Голос короля-бога накатывался на замок и отзывался эхом во всем городе. Было совершенно ясно, что он торжествует, что он злорадствует, делая заключительные ходы партии, которая, как известно, может закончиться только одним результатом.

— Мне угодно жить! — крикнула в ответ Ребекка.

В сравнении с Тирреловым, ее голос прозвучал очень тихо, но в нем слышалась неколебимая уверенность.

Тиррел расхохотался вновь.

— А вот это от тебя не зависит, — провозгласил он. — Ты видишь мое могущество? — Он взмахнул рукой в железной перчатке, и из нее вылетел сноп огня, лизнувшего вершину Южной башни. Воздух наполнился грохотом, когда камни полопались от невыносимого жара, обратившись в пепел. — Не тебе с твоими жалкими друзьями мериться со мной силою! — воскликнул Тиррел. — Но, может, все-таки попытаешься?

На его зловещем лице заиграла усмешка, и Ребекке показалось, будто он немного похож на кого-то хорошо ей знакомого, вот только ей было никак не вспомнить, на кого именно…

— Не я одна противостою сейчас тебе, — прокричала она в ответ. — Колдуны…

— У меня во власти, — торжествуя, закончил Тиррел за нее. — Тебе и самой это известно. Они бессильны помочь, да и тебе самой ни за что не пробиться к ним. Что же касается твоих новых союзников… — Он презрительно рассмеялся. — Видел я их. Что значат их ничтожные дарования по сравнению с моим могуществом? Им только на ярмарках представления устраивать. Да ведь они и впрямь оттуда.

Тут Ребекке явилось новое видение: ярмарка, на которой она встретилась с Санчией, представление, которое там давали, речи актеров и сценические эффекты, освещение и костюмы, музыка, только подстегивающая мысль и чувства. Три искусства, сведенные воедино. «Подлинное волшебство заявляет о себе само».

Теперь она поняла, как сплести воедино, как соткать в общую пряжу таланты своих союзников, и воззвала в бессловесной мольбе о помощи:

«Помогите!»

Эмер и Гален стояли сейчас рядом с ней, и она черпала в этом утешение, но еще больше ей была нужна сейчас помощь троих колдунов. Она не могла разглядеть их, но сейчас это не имело никакого значения.

«Помогите мне!»

«У меня только холст, а кисточек нет», — ответил Кедар.

«Они тебе не понадобятся!»

«Но что мне написать?»

«Щит, который прикроет нас».

«Страницы начали разворачиваться! — в удивлении воскликнула Эннис. — Что мне прочесть?»

«Книга — это только врата, и не больше».

«Но все страницы здесь чистые!»

«Не надо ничего читать — расскажи нам историю от себя».

«Я могу сыграть, — предложил Невилл. — Но что?»

«Древнюю музыку — но и твою собственную».

«Не понял».

«Просто заиграй. Музыка сама научит тебя».

И вот разобщенные таланты троих колдунов слились воедино. Из крепостного двора полилась музыка, томительная завораживающая мелодия, заставившая умолкнуть все вокруг, кроме начавшей рассказ сказительницы. Ее слова были адресованы не кому-то одному, но всем, кто был способен ее услышать. И между музыкантом и сказительницей в воздухе заколебалось некое видение, превращающее рассказ в подлинное течение событий, а музыку — в музыку самой жизни. Красочное воображение колдунов сумело изменить расцветку всего внешнего мира.

А слова, произносимые Эннис, рассказывали о том, как впервые за много веков в мире проснулось волшебство, как оно впрялось и воткалось в щит, скованный из чистого света. Музыка Невилла выковала мост, соединяющий землю с той субстанцией, из которой соткана Паутина, а художнический дар Кедара придал этому мосту зримую форму.

Зачарованные зрители увидели, как сперва замерцал, а потом и вспыхнул вокруг Ребекки волшебный знак, состоящий из двух треугольников, вписанных в круг. Но видели этот знак именно таким далеко не все. Кое-кому он явился массивным черным щитом из кованого железа, а кому-то другому — хрустальным облаком, переливающимся всеми цветами радуги, — но все без исключения были тронуты волшебной картиной.

Совмещенная воедино мощь троих колдунов возросла не втрое, но стократно. Но ее было по-прежнему недостаточно,

Тиррел захлопал в ладоши, разразившись оглушительными издевательскими аплодисментами.

— Просто замечательно! — насмешливо воскликнул он. — Итак, замысел моих древних недругов завершился все-таки не полным провалом. Но чего ты хочешь добиться этим жалким спектаклем?

Говорил он снисходительно, говорил, откровенно потешаясь над девушкой.

Ребекка почувствовала, как нарастает мощь троих колдунов, и с помощью Эмер и Галена пустила в ход свои дар Прядущей Сновидения, чтобы придать колдовскому напору необходимое направление. Сила талантов друзей потрясла девушку, а появление волшебного щита восхитило, как любого другого, кто следил за происходящим, но ей и самой было ясно, что все это смехотворно жалко по сравнению с сатанинской мощью, накопленной Тиррелом на протяжении долгих столетий. Трое древних колдунов по-прежнему оставались в ловушке и были совершенно беспомощны, их волшебная сила была отторгнута от них и обращена во зло могущественным королем-богом, стремящимся к своей цели. А если они не сумеют прийти на помощь, то поражение будет только вопросом времени, и Ребекка хорошо понимала это.

— Ну и надолго ли еще хватит у тебя силенок? — словно прочитав и озвучив ее собственные мысли, заорал Тиррел. — Или приказать братьям вновь напустить на тебя моих слуг? Твой щит хорош против волшебства, но от «соляных» он тебя не защитит. Ни тебя, ни твоих друзей. Или тебе не хочется избежать этой бессмысленной бойни?

«Помогите мне!»

В реальном мире кто-то положил руку в железной перчатке ей на плечо и с превеликой осторожностью обнял ее. В Паутине вновь появился ее сын, он казался сильней, чем раньше. Ребекка с новой надеждой поглядела на него, но его крошечное личико выглядело расстроенным.