Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт

— Далее, у нас есть предложение вывесить в небе большое светящееся объявление, что-нибудь вроде: «Работа солнца приостановлена по техническим причинам и будет возобновлена в ближайшее время». — Он вдохнул, затем выдохнул; у него был вид человека, который делает все, что может, пока еще может. — Что ж, против этого у меня нет возражений, никаких возражений — пока что, по крайней мере, — но в дальнейшем…

Ему не было нужды продолжать. Головы дружно закивали. Способы и Средства, как заметил Штат со вспышкой веселья, уже крепко спал, что, учитывая обстоятельства, было, видимо, условным рефлексом на присутствие в комитете.

— Что же касается идеи протянуть длинный кабель от сердцевины Великого Облака Непознанного и попытаться наладить в качестве временной меры прожекторную установку, — продолжал он, — должен сказать сразу, что, по моему мнению, это наилучший вариант из всех, которые мы имеем на настоящий момент, но я все же думаю, что нам стоит все взвесить, прежде чем браться за это дело. Я хочу сказать, с точки зрения снабжения…

Сбоку от стола кто-то кашлянул, и все головы повернулись к высокой, но чрезвычайно… нормально выглядевшей фигуре, стоявшей там с большим подносом в руках.

— Прошу прощения, — произнесла Джейн. — Вы заказывали кофе.

Она заработалась допоздна, пытаясь разгрести ту неразбериху, которую устроила в начале дня, и когда члены комитета начали на нетвердых ногах собираться в комнате для совещаний, ей сказали, как единственной еще присутствовавшей в здании форме жизни женского пола, приготовить кофе на двенадцать персон. Будучи формой жизни женского пола, она ухитрилась справиться с этим.

Штат слабо улыбнулся.

— Спасибо, — сказал он. — Просто поставьте здесь, мы сами все сделаем. Итак…

— Прошу прощения, — снова сказала Джейн. Все посмотрели на нее.

— Простите, что вмешиваюсь, — продолжала она, — но я невольно услышала, о чем вы говорите, и я просто хотела спросить, а не рассматривали ли вы…

Финансы и Общие Направления выпрямился в кресле с видом антропоморфной динамитной шашки, но Штат поймал его взгляд, и он снова откинулся на спинку.

— Да? — произнес Штат.

— Я только хотела сказать, — проговорила Джейн тихим, но ясным голосом, который напомнил Штату что-то отдаленно знакомое, что-то не слышанное им с очень давних пор. Что же это было? Ах да, внезапно вспомнил он: это был голос здравомыслящего человека. — Может быть, вы подходите к этой проблеме не с той стороны, если вы понимаете, что я хочу сказать. Я знаю, что это совершенно не мое дело, — продолжала она, — но, возможно…

Вокруг стола начали проявляться признаки беспокойства. Либо эта особа — эта смертная — собиралась оскорблять их уши потоком неуместной и несвоевременной бессмыслицы, что было бы уже само по себе достаточно неприятно; либо она собиралась внести осмысленное предложение.

Джейн со своей стороны наблюдала в себе ощущение некоторой расплющенности, словно она была вареной картофелиной, попавшей под паровой каток. Но она улыбалась, так было всегда, когда она чувствовала себя взвинченной.

— Мне просто кажется, — продолжала она, — и я надеюсь, что вы простите меня, что я говорю вам это, но если вы пытаетесь изобрести какой-нибудь суррогат и надеетесь, что никто ничего не заметит, то я не думаю, что из этого может что-то получиться. Нет, — сказала она, тряхнув головой, — мне кажется, здесь нужен отвлекающий маневр, диверсия — ну, знаете, что-нибудь, чтобы отвлечь внимание людей от солнца, так чтобы они не заметили бы даже, если бы там не было вообще ничего.

В комнате для совещаний воцарилась тишина, по сравнению с которой внутренности обычной гробницы показались бы Римом в час пик. Когда молчание уплотнилось уже до такой степени, что начало собираться каплями на стенах, Финансы и Общие Направления стряхнул с себя ошеломленное оцепенение, изобразил на лице не особенно приветливую мину и откашлялся.

— Очень хорошо, — произнес он. — И что же вы предлагаете?

— Ну… — начала Джейн.

В сером запустении ранних часов межзвездного утра большой пустырь позади Великого Облака Непознанного гудел от рева бесконечного множества разнообразнейших электроустановок, всевозможных вариаций визга металла, вгрызающегося в металл, распоряжений и проклятий. Эту деятельность описать невозможно; обычно мы ощущаем движение благодаря тому, что оно заметно на относительно спокойном фоне, но здесь фона не было.

Все — весь надмирный сонм, все до единого — были брошены на сверхурочную работу.

Здесь были две основные группы. Меньшая из них, составлявшая около шестой части общего количества, вырезала огромный диск из листа высокоуглеродистого целестиума шестнадцатого размера величиной с галактику, в то время как целая армия подъемных кранов стояла поодаль, готовая монтировать миллионы миль электрического кабеля и двенадцать биллионов электрических лампочек. Еще одно подразделение меньшей группы накрывало луну огромным черным бархатным чехлом и прилаживало к ней буксирный крюк. В отдалении флот грузовых звездолетов подвозил наспех собранный урожай небольших и относительно несущественных звезд, которые предполагалось пустить на топливо для генераторов.

Другая группа была в пять раз больше и бесконечно более занята. Они укладывали в багажники 1023 автомобилей 1074 картонных коробок.

Штат, следивший за происходящим с наблюдательного пункта на крыше Департамента Судьбы, взглянул на часы и покусал губу. Три часа прошло. Либо это сработает, либо он будет выглядеть величайшим лопухом во всей пространственно-временной вселенной.

— Ладно, — буркнул он в переносную рацию. — Скажите, пусть начинают фазу один.

Вакуум пустыря внезапно наполнился душераздирающей вибрацией звуковых волн: циркулярные пилы вгрызлись в последние мили целестиума. Диск угрожающе накренился и отвалился, покачиваясь на поддерживающей его путанице титановых тросов. Засверкали ослепительные вспышки сварочных аппаратов — электрики приступили к работе. Двигатели луны загудели, разогреваясь для не предусмотренного в графиках рейса.

— Фаза один, — прохрипела рация. — Мы готовы.

По сигналу с вышки все 1023 машин одновременно запустили двигатели. Попытаться уместить произведенный ими эффект в обычные прилагательные было бы все равно что пытаться втиснуть океан в яичную скорлупу; достаточно будет сказать, что это было громко. Колонна автомобилей начала двигаться.

— Лучше бы это сработало, — проворчал Штат, когда структура космической ткани напряглась, пытаясь противостоять вибрации работающих двигателей. — Потому что иначе…